Книги из серии "Гусляр"

И я вывел породу кур, покрытых бараньей шерстью, кур, которых не нужно резать, побрил – и снова выпускай пастись. Притом новая природа, назовем их «куровцы», в отличие от овец несет яйца. – Но теперь вы… – Да, теперь я неудовлетворен. Оказалось, что куровец трудно стричь по причине их небольшого роста и подвижности. Ощипывать кур было легче. – Но неужели сам факт замечательного эксперимента… – Сам факт бессмыслен, если он не приносит пользы человечеству, – отрезал профессор. – Кроме того,…

– Да это так… заметка, – ответил Удалов, краснея. – Неправда! – сказал Стендаль, вытаскивая из кармана большой блокнот, распухший от адресов и интервью. – Корнелий Иванович выступает на наших страницах с большим материалом, посвященным истории строительных организаций Великого Гусляра и героическому труду его молодости. – Это кто же героически трудился? – спросил Ложкин, который был убежден, что во всем мире лишь ему удалось героически потрудиться. До этого момента Удалов был убежден, что откажется…

– Ах, Грубин, Грубин! – сказал он. – Я говорю, доказываю, убеждаю, наконец, что изменил закон природы, сломал константу! А ты мне – пластиковое покрытие, пластиковое покрытие. Да если бы я сделал пластиковое покрытие, то завод-изготовитель наверняка бы не нашел нужного пластика, а нашел бы – так нарушил бы технологию… Нет, спасти магазин от проливания жидких продуктов я мог только путем революции в физике. Иного пути нет. Гляди. Минц взял со стола другой шар, кинул в пустую кастрюльку, достал толстую…

Новые люди, новая инициатива. Смотрите, сколько перемен вокруг! – Что же получается, движение ради движения? – спросил Удалов. – Любое движение, – ответил Минц, – подразумевает перемены. А нам нужнее всего перемены. – Да здравствуют перемены! – воскликнул Грубин. Наступила пауза. Слышно было, как в соседнем дворе заскрипела калитка. Захлопала крыльями ворона, опускаясь на крышу. – Нет, – сказал Удалов. – Любые перемены – это опасно. Некоторые так думают, что изобрел, отрапортовал, выдвинулся,…

Есть маленький город, в нем относительно крупный завод, городу завод нужен. К тому же эстетический момент тоже играл роль – городу хотелось иметь новое здание из стекла и сборного железобетона. – Спасибо, рыбка вкусная, – отвечал Мирон Иванович. – Архитектурной ценности часовня не представляет. Я осматривал. – Видишь, даже осмотрел, – сказал заместитель директора, при первом же взгляде на которого было ясно, что он шалун и страстный рыбак. – Значит, проявил ответственность. А что ты завтра делаешь,…

Не менее известен в кругах археологов случай при раскопках кургана Кривая Могила. Курган был ограблен еще скифами, и начальник экспедиции Муля Дудкин готов был довольствоваться остатками конской сбруи и костяками принесенных в жертву рабов, оставленными грабителями для археологов, однако интуиция подсказала Толе Гамалееву, что уходить с Кривой Могилы рано. Ночью он сидел на склоне разворошенного кургана, целуясь с экспедиционной поварихой Аришкой, из местных жителей. В один прекрасный момент страстная…

– Корнелий, прости, но надо поделиться, – громко прошептал Лев Христофорович. – Неужели «эврика»? – спросил тоже шепотом Удалов. – Неужели так скоро? – Вижу свет в конце туннеля, – сообщил Минц. – Спустись ко мне, а то на лестнице зябко. Когда они спустились к профессору, Минц поставил перед Удаловым лафитничек с фирменной настойкой сложного лесного состава и предложил глотнуть. – Спасибо, – сказал Удалов. – Горю желанием узнать первым. – Вот именно! – обрадовался профессор. – Дружба для…

– Морально гладит. А она хвостиком виляет. – Он, наверное, сам себя со стороны не видит, – сказал Удалов. – Это часто бывает с людьми. Даже удивляешься порой – ну как же ты не видишь, что ты скотина! – А что делать? – спросил напряженно молчавший Минц, что свидетельствовало о бурной работе его мысли. – Как открыть истинное лицо? По собаке? – Чудесная мысль! – донесся сверху голос Ложкина. – Вижу волкодава – и сразу владельца в тюрягу! – Я же не о действиях, – возразил Минц. – Я хотел обратить…

– Моя идея в том, чтобы дать ему, то есть Коле, шанс в этой жизни. Чтобы он перестал всем дорогу уступать и извиняться. – А как же я узнаю, какие еще качества ему мешают, а какие помогают? – Мы сейчас же пойдем с вами по улице, – решила Гаврилова, – а я как уловлю лишнее качество, буду вам сообщать. – А я? – А вы воздействуйте на мозг. – Как бы блокировать? – Идея показалась профессору интересной. К сожалению, если профессору идея покажется интересной, он забывает о ее моральном аспекте.…

В то субботнее утро Корнелий страдал радикулитом, отчего не смог пойти на рыбалку и даже спуститься вниз сыграть в домино. Правда, и в домино он играть не очень стремился – пришло новое поколение, которое привнесло в игру денежный интерес. Раньше люди собирались вокруг стола, чтобы как следует стукнуть по столешнице, сделать «рыбу», а то и просто поговорить с соседом. Молодежь, занявшая стол, играла теперь на деньги, причем порой с улицы Софьи Перовской приходили сущие террористы, а играли они на…

– Что случилось? – спросил Саша Грубин, высовывая в окно поседевшую, но еще буйную шевелюру. – Что могло привести сюда моих друзей во время обеденного перерыва? Все засмеялись веселой шутке Грубина, но тут Удалов оборвал смех, сказав: – А вот на небо поглядеть – это вам чуждо! – Что случилось? – С этим вопросом благодетели и Грубин выбежали во двор и тоже увидели космический корабль пришельцев. – Пришельцы, однако, – сказала скуластая Глаша. – Если это, конечно, пришельцы, а не замаскированная…

Зефир обогнал Удалова в коридоре. Ловко открыл ноготком дверь к Минцу и, подбежав к столу, закинул туда сумки с продуктами и лекарствами. – Ей-богу, не стоило беспокоиться, – хрипло произнес Минц. Он сидел в пижаме на диване. Горло было завязано полотенцем. Профессор читал журнал. Шмыгнув носом, Минц виновато сообщил Удалову: – Простуда вульгарис. Прогноз благоприятный. – Это ты его в магазин посылал? – спросил Удалов. – Не совсем так, – ответил Лев Христофорович. – Один…

– Оказывается, – подумай, Корнелий – мы с тобой уже жили на этом свете, но совсем в другом качестве. Может, был ты рабом при постройке древнеегипетских пирамид, а я, скажем, советником фараона. И все время приходилось мне тебя, прости, пороть за нерадивость. Василий Борисович раздул ноздри и сощурил махонькие желтые глазки. Видно, у него было своеобразное воображение: в нем жил несостоявшийся тиран и диктатор. – А рассказывают, – произнесла Дилемма Кофанова, – что человек при перерождении сохраняет…

Наверное, она – близняшка той, что была в автобусе... Удалов хотел было свернуть во двор, но тут его внимание привлекло зрелище куда необычнее прежнего. По той стороне гулял старик Ложкин, пенсионер районного значения, на поводке он вел тигра средних размеров. Тигр был настоящий – иначе бы с его пути не разбегались нечаянные кошки и собаки. Удалов хотел было поздороваться, но раздумал, потому что понимал: если Ложкин отзовется своим пронзительным голосом, тигр обязательно сорвется с поводка и…

Крепостные разбрелись по лесам и вскоре разделились на разбойничьи шайки. К одной из них примкнул архитектор д'Орбе. Но помещик, имени которого история не сохранила, не мог расстаться с флигелем и поселился там с любимой цыганкой, которая играла на клавесине и собственноручно порола дворню. Через несколько лет они довели флигель до безобразного состояния, и, может, он бы погиб, если бы не Петр Великий. Его величество направлялся в Архангельск строить флот. По дороге он посетил Белозерск, Вологду,…

– Но чем я могу помочь? – Максимке вот-вот в школу, – сообщила Ксения. – А курточки нет. Не в чем идти в школу моему малышке, моему сладенькому внучонку. – Но может, найдете что-нибудь... – Убью, – по-соседски предупредила Ксения профессора. – И не думайте увильнуть! Сколько раз спасали, еще раз спасете. – Но я не знаю, как увеличивать куртки. – Ученый должен все знать. И тогда Минц сдался. Он всегда сдавался, если в бой шла Ксения. – Я придумаю что-нибудь, – сказал он. – Когда?…

Дети выбежали на площадь к Гостиному двору и там были замечены гулявшим с собакой стариком Ложкиным. Затем Ложкин увидел и самого дракона, который ударился грудью о край крыши Гостиного двора, но прошел ее насквозь, будто она была нематериальной. В тот момент Ложкин, который подхватил собачку на руки и убегал следом за детьми, не подумал, что бестелесным может быть сам дракон. Уж очень убедительно из него хлестало пламя. С утра следующего дня город оказался во власти фантомов, о которых далеко…

– Ты чего? – спросил Удалов. – Нашел решение, – просто ответил Минц. – Отложи его в мозжечок, – посоветовал Удалов. – Футбол кончится, тогда и займешься наукой. Каждому овощу свое время. Тут начал накрапывать сентябрьский дождик. Зонтика у друзей не было, они растянули на троих грубинский плащ и смотрели из-под него, как с правительственной трибуны. Слава богу, дождик прибил туман, и стало видно, что происходит на поле и почему наши опять проигрывают. После матча они медленно побрели с толпой…