Книги из серии "Гусляр"

Бегуны растянулись по крутой тропинке. Оркестр заметно отстал. Только флейты держались в основной группе. Среди отставших оказался и профессор Минц, человек грузный и к физкультуре непривычный. Но упрямый. Он уже три недели бился над проблемой гравитации. И хоть утверждал, что гравитация нужна любимому городу в строительстве, Удалов подозревал, что действительная причина – желание с помощью такого изобретения прославиться в утренних забегах. Удалова оттолкнул редактор городской газеты Малюжкин.…

Удалов уже жалел, что позвал Грубина. Он дернул соседа за полу пиджака, чтобы тот не задерживался. – И вы тоже, товарищ Удалов? – провизор обрадовался случаю отвлечься. – У вас опять неприятности? Удалов буркнул невнятное и прибавил ходу. Головой повертел, чтобы поглубже ушла в шляпу, и даже стал прихрамывать: хотел быть неузнаваемым. Грубин догнал его в два шага и сказал: – Правильно он тебе намекнул. Я давно задумываюсь, как с помощью материализма объяснить, что половина всех невезений…

Население Великого Гусляра достигает восемнадцати тысяч человек. В нем проживают люди шестнадцати национальностей. В деревне Морошки обитают четыре семьи кожухов. Кожухи – малый лесной народ угро-финской группы, говорящий на своеобразном, до сих пор не до конца разгаданном наукой языке. Письменность кожухов на основе латинской была разработана в 1926 году гуслярским учителем Ивановым, который составил букварь. В наши дни лишь три кожуха – Иван Семенов, Иван Мудрик и Александра Филипповна Малова –…

Интеллигент кивнул. – А как же семья? – Нет у меня семьи, – вздохнул интеллигент и поспешил прочь. Возможно, потому, что к Удалову приближался полицейский. Его можно было отличить по фуражке, палке в руке и высоким сапогам. В остальном он был одет как заключенный, и номер у него был тоже семизначный. – Что происходит? – спросил полицейский. Удалов сразу во всем признался и был арестован. Полицейский повел его по главной улице лагерного города. Тот мало чем отличался от обыкновенного, лишь…

– Заходите, Лев Христофорович, – откликнулся Белосельский. – Беда у нас общая, хоть от вас и далекая. – Я все слышал, – сказал Минц. – Но не понимаю, почему такая безысходность? – Бюрократия непобедима, – ответил Белосельский. – Вы не правы. К этой проблеме надо подойти научно, чего вы не сделали. – Но как? – Отыскать причинно-следственные связи, – пояснил профессор. – К примеру, если я собираюсь морить тараканов, я первым делом выявляю круг их интересов, повадки, намерения. И после этого…

Тут начало темнеть, пришельцы улетели, чтобы засветло успеть на свою базу на обратной стороне Луны, а Удалов поехал домой. Без грибов, без пиджака, и еще проиграл Землю в карты. Приехал домой туча тучей. А Ксения учуяла запах спиртного и увидела отсутствие пиджака. Ей бы догадаться, что произошла трагедия, а она говорит: – Опять заместо рыбалки бегал к этой Римке? Лысый уже, а как был козлом, так и помрешь. – Нет, – отвечал Удалов. – Дело куда хуже. Я Землю пришельцам в карты проиграл. …

– Извините. Я не нарочно. Я не мог глаз отвести. – Я не давала вам никакого повода, – сказала Алена. Она повесила ведро на крюк колонки и принялась качать воду. – Разрешите, я помогу вам, – предложил Миша, забыв про собаку. – Как хотите. Алена выпрямилась, уступая Мише место. Миша качал воду, а собака мешала ему, повисая на руке, так что приходилось качать и воду, и собаку. Алена смотрела на луну. – Вы хотели бы попасть туда? – спросила она. – Скажите, пожалуйста, собаке, чтобы она меня…

– Уроки выучил? – спросила она сына. – Опять вчера с Сашкой мяч гонял до темноты? – А нам ничего не задали, – ответил Максим Удалов, очень похожий на своего отца курносым носом, цветом пшеничных волос и склонностью к излишнему фантазированию. – Как так не задали? – сердилась Ксения. – Я в дневник смотрела. По истории про бунт стрельцов кому задавали? – Я про бунт знаю, – сказал Максим. – Господи, если бы я проверить могла, – говорила Ксения. – Я бы тебя по урокам гоняла как cидорову козу.…

– Погодите, – прервал его Удалов. – Кто такие крупики? – Я забывай ваш слово. Маленький, серый, с ушами, сидит под елочкой, прыгает. Крупики. – Заяц? – спросил Удалов. – Нет, – возразило существо. – Заяц я знай, кролик знай, кенгуру знай. Другой зверь. Не очень важно. Генетика пробовали, большого вырастили, новую породу. Вся планета в крупиках. Очень важно в хозяйстве. Крупики подохли – начинается экономический кризис. Каждый день кушаем крупика. «Кто же такие крупики? – мучился Удалов. –…

Но сидеть без дела было нельзя. Пора покинуть надежные стены корабля, встретить новый мир лицом к лицу. Я вооружился бластером и открыл люк. Воздух оказался затхлым, стоячим, но дышать можно было. Мне надо было обойти корпус корабля, добраться до дюз и проверить их состояние. Приборы могли врать: слишком долго от них требовалась правда и только правда. Я передвигался медленно, стараясь, чтобы за спиной все время оставался надежный корпус корабля. Но не сделал я и двух шагов, как пришлось остановиться.…

– Не бойтесь! – ответил Пилипенко. – Пожара не было. Кто-то из присутствующих всхлипнул. Семенский вышел на пустое место, огляделся, не узнавая своего участка, и куда бы он ни бросал взгляд, наталкивался на внимательные и печальные взгляды. – Люди где? – спросил он у старшины Пилипенко. – Какие люди? – Моя семья. Дочь, жена, теща Марья Степановна? Старшина Пилипенко обратил глаза к зрителям, и в толпе закивали. – Еще утром были, – сказал кто-то. – Может, уехали? – спросил старшина.…

Город Великий Гусляр сравнительно невелик, организованных филателистов, включая школьную секцию, там восемьдесят шесть человек, и все солидные коллекционеры не только знакомы друг с другом, но и знают, у кого что где лежит. Известно, что одна такая марка была у старика Ложкина. Но старик Ложкин относится к нечастому в нашей стране первому типу замкнутых коллекционеров, его коллекцию мало кто видел. Ипполит в число избранных не попал. Наверное, окажись такая редкость у кого-нибудь еще, об этом знал…

Сколько раз я мечтал о том, что заберусь в пещеру и там, вне волнений и суеты, напишу что-нибудь стоящее. Ничего, кроме зависти, книга Сифра во мне в свое время не вызвала, я не почерпнул из нее никакой идеи для рассказа. Но ведь я и не искал идей! А сейчас ищу. Посмотрим, не может ли пригодиться абзац со стр. 111: «Тони и Жози, не располагая никакими ориентирами времени, жили, повинуясь природному инстинкту. Их ритм смены бодрствования и сна постоянно менялся и день за днем сдвигался. 3 января…

Через десять минут профессор Минц, Елена Сергеевна из музея и провизор Савич от творческой интеллигенции попросились к Батыеву на прием. Батыев демократично обошел стол, чтобы встретить их на полпути. Пожал всем руки. Мысленно пожелав им провалиться сквозь землю, спросил о здоровье и успехах. – Как вы знаете… – начал профессор. – Знаю, знаю, – вздохнул Батыев. – Рад бы вытащить, да нет у меня такого крана. И распилить нечем. Так что придется засыпать. – Мы же не варвары? – спросила Елена…

– Ну иди, иди, – приказал он. Растворилось окно на втором этаже. – Это чье животное? – спросил старик Ложкин. – Сам пришел, – объяснил Удалов. – Вот и прогоняем. – Разве так бегемотов прогоняют? – А как? – Сейчас я в Бреме погляжу, – сказал старик Ложкин и исчез. – Мама! – закричал сын Удалова Максимка, также высунувшийся из окна. – Мама, погляди, у нас бегемот. – Иди мойся, – послышался изнутри дома голос Ксении Удаловой. – Куда это Корнелий ни свет ни заря навострился? Голос…

Он заботливо прикрыл за ушедшим космонавтом люк, а сам зашел за бок корабля: там меньше хлестало дождем. Розовая краска с корабля облезла – видно, не первый день его носило по космическим далям. Пришел Грубин, накрытый армейской плащ-палаткой. – Этот? – спросил он, указывая на корабль. – Вот именно, – подтвердил Удалов. – Некрупный. А ты как, достучался? – Сейчас оденется, выйдет. – Он к нам с визитом или как? – Еще не выяснил. Погода ему наша не понравилась. – Кому такая понравится!…

– Циник ты, Грубин, и самое удивительное, что почти угадал, хотя не можешь себе представить всей глубины такого события. Я же слово дал, почти подписку, что не разглашу. – Ну и не разглашай, – отозвался Грубин. – Ну и не разглашу, – повторил Удалов. – Нужны нам твои истории, – сказал Грубин, который, несмотря на эти резкие слова, был лучшим другом Удалова. – Так что с дорогой приключилось? – спросил Валя Кац. – А то меня сейчас жена ужинать позовет. – Не поверите, – сказал Удалов. …

– То есть как так ограниченны? – не понял Минц. – Это мои способности ограниченны? – К сожалению, – согласился Ложкин. – Саша, – сказал Минц, – вы в самом деле не торопитесь? – Куда мне торопиться, если предстоит эксперимент? – Тогда, – Минц строго посмотрел на гостей, – попрошу всех посторонних очистить помещение. Жду всех по окончании работы. – В смысле когда? – спросил Удалов, послушно направляясь к двери. – Мы вас вызовем. Минц широким жестом стряхнул со стола бумаги, в то время…