100 shades of black and white
Шрифт:
— Ты меня оставишь в покое? Стукни раз, если да, и два, если нет, — пришла ей в голову замечательная идея. Общение с призраками? Вот только этого ей не хватало.
Бумммм-бумммм, снова откуда-то с галереи.
— Ясно, — ну правда, а чего она хотела. Что она заявится сюда, а призрак тут же присмиреет? — Но ты хотя бы не собираешься меня убивать?
Один удар.
Наверное, это означало, что не собирается. Ну просто прекрасно.
— Ну все, Рэй, держись, — прошептала она сама себе и щелкнула пультом.
Резкий свет с галереи, все двадцать лампочек, чтобы преподнести
И ослепили ее.
Но даже так, отшатываясь к двери и хватаясь за косяк, чтобы удержать равновесие, Рэй могла бы поклясться, что на мгновение видела черную здоровенную тень, возле одной из картин. Она была почти в два метра, не меньше, и напоминала силуэт человека.
А потом лампочки погасли.
— Эй? — оказаться в темноте оказалось совсем ужасной идеей. Даже с кочергой в руке. В заднем кармане джинсов лежал мобильник, и на крайний случай подсветить себе можно было им. Но вот попробуй еще дотянись до него, потому что Рэй вжалась спиной в дверь и старательно затаила дыхание.
Ей показалось…
Ей не показалось. По парадной лестнице кто-то шел, спускался медленно и осторожно, хотя видел он, наверное, куда лучше, чем она.
— Нет-нет-нет… — она все еще помнила обещание призрака не оставлять ее в покое. — Только не трогай меня. Пожалуйста, только не трогай меня, — молила Рэй, не зная, к кому обращаться. К дому?
Если он слышал ее, тогда да, она готова была говорить с ним. Или чем угодно.
Звук шагов все приближался, и она сделала все, что могла. Принялась наотмашь бить кочергой по воздуху, хотя толку от этого было совсем мало.
А потом что-то к ней прикоснулось.
Это было ужасно.
Что-то прохладное, нечеловечески-прохладное, словно призрак, прошлось по ее щеке, уворачиваясь от кочерги. Погладило с нежностью и опустилось на горло, сдавливая кадык и не давая дышать.
Последние секунды три Рэй показались вечностью. Она падала и падала, и в ушах звенело, под глазами вспыхивали огоньки, а ее тело внезапно поднялось над полом и понеслось куда-то.
Что-то холодное прижалось к ее щеке.
Рэй вздрогнула и открыла глаза, собираясь драться или бежать, или и то, и другое. Но у нее это вряд ли бы получилось.
Она оказалась в собственной постели, ее-то Рэй уже научилась отличать от других, даже запах от ее подушки шел ее, терпко-кисловатый, яблочный, от шампуня.
А еще она была спелената по рукам и ногам, и даже пошевелиться не могла бы. Потому что вместе с нею в постели кто-то был. Кто-то. Или что-то.
В темноте оно казалось огромным и тяжелым.
— Я не боюсь тебя, — сдавленно прошипела Рэй, собираясь высвободить из мертвой хватки одеяла свою руку и сделать что-нибудь еще.
Не вышло. Ее запястье перехватила чужая рука, сжимая так, что Рэй чуть не взвизгнула.
Хватка сжималась все сильнее, стоило ей начать бороться, так что в конце концов она сдалась и вернула руку обратно.
— Я все равно тебя не боюсь, слышишь? — она должна была сказать это. Тому, кто был сейчас рядом. Этот призрак или чем оно являлось был почти человеком, со слишком теплой одной рукой и странной другой —
прохладной.Вместо ответа призрак только придвинулся ближе, практически вжимая ее в кровать, и стиснул так, что Рэй чуть не задохнулась.
Его подбородок уткнулся ей куда-то в макушку, и она напряглась. Чего бы оно ни хотело, это явно было бы против ее воли.
Так что оставалось только неподвижно лежать и молчать, надеясь, что призрак уйдет. Исчезнет. Или, если же это был человек, просто заснет, позволив Рэй сбежать.
Она считала до ста, а затем тихонько пыталась подвигать рукой. И каждый раз только получала порцию боли.
— Ауч, — наконец не выдержала Рэй. — Ты сломаешь мне руку, больно же.
Ее призрак и внимания не обратил. Вцепился в ее запястье снова.
— Да не сбегу я, — с отчаянием прошипела Рэй.
Ноль внимания.
— Я обещаю. Даю тебе слово, что не сбегу, — попыталась она убедить его, как только могла. Ее пальцы уже занемели, и если так пойдет дальше, они вообще потеряют чувствительность надолго. — Пожалуйста.
Может, это последнее «пожалуйста» было достаточно убедительным. А может, ее жалобный тон, но призрак хватку разжал.
Но вместо того, чтобы отпустить ее, только обнял за плечи и притянул так, чтобы она и пошевелиться не смогла.
— Спасибо, — еле выдавила Рэй из себя. Она бы сейчас вскочила и сбежала, или ударила его, да только шансов, что она попадет, было чуть больше, чем ноль.
А вот он каким-то образом видел все прекрасно. Предчувствовал, наверное, если призраки умеют это делать.
Рэй пошевелилась, изгибаясь и подстраиваясь под чужое тело, и нечаянно дотронулась до чужой руки.
Она могла бы поклясться, что та пластиковая. Легкая и холодная, гладкая наощупь, какими никогда не бывали руки.
— Господи, черт подери, — на мгновение ей почудилось, что она лежит в одной постели с ожившей куклой, в которую вселился злобный дух. — Пусть это все будет только сном. Обычным сном. Пусть это будет сном…
Ее разбудил какой-то треск. Рэй встрепенулась, задыхаясь, и подскочила на кровати.
Это была ее постель, несомненно. И лежала она в ней одна, никаких призраков, демонов или чего-то в таком духе. Даже покрывало не помятое, как будто его только что поправили.
Правда, в одежде.
Так что это никак не могло быть дурацким кошмаром, все то, что шло после звонка Финну, и света, выключившегося в галерее…
Телефон! Она должна была позвонить Финну и попросить его забрать поскорее. Рэй выгнулась, нащупывая карман.
Но мобильника там не было.
Ни в одном кармане. Ни во втором. Ни в постели. И даже под кроватью.
Он просто пропал, и почему-то можно было не сомневаться в том, что домашняя линия окажется также недоступной.
Большую половину дня Рэй провела на своих двоих.
Она так и не нашла верхнюю одежду, поэтому пришлось импровизировать, но дойти ей удалось до конца парка. Парк был бесконечным, как минимум. Плюс лужи от растаявшего снега, и пронизывающий ветер.
А еще ограда в три человеческих роста, на которую не залезешь. Через нее только перелететь можно было. При наличии крыльев.