1977
Шрифт:
Переступив порог, замер, огляделся. Все здесь дышало Советским Союзом. Аскетизм, простота, функциональность – ничего лишнего. Интерьер почти как в обычном продуктовом магазине, разве что прилавки выглядели посолиднее, на полу блестел свеженатертый паркет, а освещение было ярче – не то, что тусклые лампочки гастронома. Вдоль стен тянулись деревянные витрины, за стеклом которых поблескивали драгоценности. Под потолком висела массивная люстра с хрустальными подвесками – или что-то вроде того. Свет лился яркий, праздничный. В воздухе витал странный запах – то ли коньяком пахло, то ли свежей
– Доброе утро, – сказал я, снимая шапку-ушанку.
– Доброе утро, – ответила продавщица поставленным голосом, как у диктора или актрисы. Она оценила меня быстрым, профессиональным взглядом. – С наступающим вас!
Глаз у нее был наметан. Раз-два – и она уже примерно представляла, кто перед ней стоит – человек состоятельный или так, зашел погреться.
– И вас,– ответил я после небольшой паузы.
Подошел к прилавку, где лежали обручальные кольца. Женщина тут же оказалась рядом. Словно телепортировалась.
– Что-то конкретное присматриваете?
– Присматриваюсь, – уклончиво ответил я.
– Нет, это вам вряд ли подойдет, – сказала она, бросив взгляд на мое обручальное кольцо.
Ну да, заметила. Куда ж денешься.
– Вот тут у нас серьги –в виде полукругов, капель и листочков, – она переместилась к соседнему прилавку. – Цена – от тридцати рублей.
Я последовал за ней. Выбор был неплохой, но все какое-то простое, незатейливое. Не больше пары граммов золота в изделии. Если брать такое, придется делать сотни ходок. А это совсем не вариант.
Я слегка поморщился:
– Мне бы что-нибудь посолиднее…
– Посолиднее у нас – золото с драгоценными камнями, – указала на другой прилавок. – Кольца с рубином, бриллиантами…
Продавщица подошла к прилавку рядом с кассой. Я не отставал. Окинул взглядом товар. Вот здесь уже было на что посмотреть. Тонкие кольца с мелкими красными камушками, и массивные перстни с крупными, насыщенного цвета рубинами. Грамм пять золота, не меньше.
– Что за камни? – уточнил я для приличия.
– Рубин, яшма, агат, – перечислила продавщица.
– Какая проба?
– Пятьсот восемьдесят пятая.
– Сколько грамм?
– Смотря что вам нужно.
– Вон то кольцо рубином. Это же рубин? – я указал на самое массивное украшение.
– Рубин, – кивнула она. – Пятьсот восемьдесят пятая проба. Пять грамм золота.
– Почем?
– Сто рублей.
Я быстро прикинул в уме. Должно быть около семидесяти пяти. Хм…
– А что так дорого?
– Это же драгоценный камень, молодой человек, – с легким укором ответила продавщица. – У нас тут есть варианты и для студентов. Может, вам…
– Беру,– перебил я ее.
Она посмотрела на меня, словно я был последним клиентом в ее жизни. Глаза ее цеплялись за мои руки, за одежду, лицо – она искала во мне слабину, признак того, что я зря зашел сюда, что у меня нет денег на весь этот блеск под мутным стеклом. Но я не дрогнул, подался
вперед и повернулся в сторону витрины:– И еще вон то кольцо с бриллиантом, золотую цепочку, часы, и…
Слова звучали привычно, как будто я делал это уже сто раз. Но где-то в темноте черепа, типа лампочки в запертой комнате, вспыхнула мысль: «А что для Ани? Новый год скоро. Подарок нужен». Ее образ проплыл перед глазами, теплый, яркий, с легкой улыбкой.
Мои глаза скользнули по рядам украшений. Задержался на кольце с рубиновой розой. Оно выглядело так, будто было создано специально для нее. Только была одна проблема: я не знаю ее размера. И что тогда? Притащу кольцо, а оно не налезет?
Серьги. Да, серьги – другой разговор. Я остановился на одной паре: золотые, цветочные, с зелеными камнями.
– И вон эти серьги. Что за камень? – спросил я.
– Изумруд.
Ну да, как же я сам не догадался. Я кивнул, давая понять, что буду брать.
Итог: купил 15 граммов золота с драгоценными камушками (часы и серьги не в счет). Отдал за все 246 рублей. На своей стороне выручу за все это добро около ста тысяч. Я хорошо чувствовал их вес в кармане, сладкий и тяжелый.
Сталкер, да. Пру хабар через другие миры. Неплохо для первой ходки.
Вышел из ювелирного с легким приливом эйфории, которое, впрочем, тут же начало таять. Этот взгляд продавщицы… он меня не отпускал. Зависть, да, это было понятно. Еще что-то там плескалось, темное, как мутная вода в старом колодце. Ненависть? Или злость?
Черт ее дери, да я бы и сам так смотрел. Только что я выложил на прилавок сумму, которой ей, наверное, хватил бы на два месяца жизни, а то и больше. Продавщицу явно муж такими подарками не балует. Откуда у него такие деньги? Или, может, мужика-то у нее вовсе нет.
Вдохнув морозный воздух, я постарался выбросить эти мысли из головы. Теперь у меня была задача, простая, как выстрел в упор: заскочить к Ане, вручить серьги, да и домой.
Телефонный автомат был где-то в двух кварталах отсюда. Кажется. Я свернул за угол, проваливаясь ботинками в снег. Тротуар забыли почистить.
Телефонная трубка пахла чужими руками. Несколько гудков, щелчки. Наконец, голос Аниного отца – сухой, будто кто-то натянул проволоку:
– Одну минуту.
И вот наконец – ее голос. Теплый, живой, как солнечный луч, пробившийся через щель в занавеске.
– Ты куда пропал? – спросила она, и в ее голосе была тревога, такая тихая, но ощутимая.
– Дела… Хочу зайти к тебе на пять минут. Не помешаю?
На той стороне линии Аня молчала чуть дольше, чем обычно. Будто пыталась что-то взвесить, прикинуть. А может, это просто помехи.
– Ну не знаю… Родители будут дома, – наконец сказала она. Потом, как будто вспомнив что-то важное, добавила: – Кстати, с Новым годом тебя!
– И тебя… – отозвался я, на автомате. – Какое сегодня число? Совсем заработался.
– Тридцать первое.
– Вот как, – хмыкнул я, бросив взгляд на карман, где лежали серьги. Они как раз будут кстати. – А когда родителей не будет дома?
– Сереж, ты с луны свалился? Сегодня же Новый год! Все будут дома. Еще и гости придут. Бабушка с дедушкой. Друзья родителей.