4-05. Finale spiritoso

Фуоко обеими руками ухватилась за руку Кириса и сразу же почувствовала себя легче. Мандраж сразу прошел. Ну, играет кто-то в непонятные игры, и пусть себе. Координатор твердо пообещал, что слушание с сопутствующими формальностями уложится в один день. Потом еще день пообщаться с мамой и Лойзой, погулять по Барне, освежая ее в памяти, возможно, всласть поругаться с Массимом, если тот снизойдет до беседы с живым трупом, и завтра вечером улететь домой. Если Киру не захочется опять изобразить пилота, летучий фантомный дрон доставит их в Хёнкон за полчаса. Или нет, пусть сначала ее высадит на Колуне возле общаги и уже потом играет с фантомами, сколько влезет. А еще лучше - пусть в терминал Арены лезет в бункере. Там же имитацию от настоящего самолета не отличишь, зато остаешься на безопасной земле, а не где-то там в воздухе. Впрочем, мальчишкам опасность как раз нравится...

Эскорт провел их по еще одному небольшому залу, куда вывела дверь из комнаты с контролером, потом через еще одну раздвигающуюся дверь - и они неожиданно оказались в общем зале прибытия, совсем рядом с выходом на эстакаду к месту посадки на автомобили. Место Фуоко помнила и дальше сориентироваться смогла бы. Но ей не позволили.

– Вон они!
– раздался чей-то истошный вопль. Не успев и глазом моргнуть, Фуоко и Кирис оказались в окружении приличных размеров толпы из разномастно одетых мужчин и женщин. Некоторые из них размахивали микрофонами. Засверкали вспышки фотоаппаратов, застрекотали кинокамеры, зажглись прожекторы и огоньки телекамер.

– Дэйя Деллавита!
– взвизгнула одна из нападавших, ткнув своим микрофоном с эмблемой "Свободной прессы" в лицо Фуоко, почти разбив ей нос.
– Что вы чувствовали, когда спасали мир?

– Что вам сказали этаи?
– перебил ее мужчина в пиджаке яркой оранжевой расцветки, отчаянно пытаясь выпростать зажатую между тел конкурентов руку с блокнотом. Карандаш в другой руке он держал на манер кинжала.
– Они рассказали, зачем явились к нам?

– Что этаи собираются делать с Паллой?
– тут же вклинился другой мужчина.

– Говорят, премьер-министр уже предложил вам пост спецпредставителя этаи при правительстве, вы согласились?..

– Что вы думаете о предстоящем разбирательстве?..

– Вы намереваетесь вступить в брак, несмотря на совершеннолетие?..

– Что паладары говорят о перспективах союза Паллы и этаи?..

– Кого этаи предпочитают, Кайтар или Ставрию? Или, может Ценгань?..

Солдаты эскорта попытались оттеснить толпу, но безуспешно: вдвоем против двадцати особо не повоюешь. Голоса слились в сплошной гул, давящий на мозг, словно тяжелая бетонная плита. На реальный мир вдруг наложилась картина из незрячего глаза: разноцветные фигуры и облачка, прячущиеся внутри человеческий тел, и десятки струн и извивающихся линий, тянущихся вдаль. Извне пришел холодный интерес, который за последнюю декаду Фуоко научилась определять, как принадлежащий суперличности этаи. Похоже, Чужих заинтересовало происходящее. От напряжения стало тяжело дышать, и Фуоко почувствовала, как в руках начало зарождаться тепло, защелкали первые редкие пока что разряды вокруг пальцев. Она растерянно озиралась, не понимая, что делать дальше. Оставался, конечно, вариант с отступлением на исходные позиции... но раздвижные двери автоматически съехались за спиной и раскрываться заново не собирались. Открыть руками?

И тут гул голосов прорезал новый звук - резкий неприятный визг. Он ввинчивался в уши, сверлил череп и вызывал болезненные ощущения в корнях зубов. Фуоко зажала уши руками. Не помогло. Зато репортеры тоже заткнулись и перестали напирать, с искаженными лицами озираясь по сторонам в поисках источника звука.

– Га!
– рявкнул рядом Кирис.
– Зорра! Охренели, что ли? Заткнитесь, ходер!

Визг немедленно смолк. Фуоко опустила взгляд. Парсы с донельзя довольными мордами сидели на двух задних парах лап, скрестив передние на груди и ухмыляясь до ушей.

– Это... это что такое?
– изумленно пробормотал мужик в оранжевом пиджаке.
– Тоже этаи?

Парсы переглянулись.

– Я Зорра!

– Я Гатто!
– в унисон сообщили они. Фантомные тела они уже освоили прекрасно и с удовольствие пользовались новыми возможностями. Вот и сейчас они проделали трюк, который уже пару раз репетировали на Кирисе: исчезли, чтобы сконденсироваться в воздухе прямо над мужиком с блокнотом и обрушиться на него всей своей имитированной тяжестью. Точнее, в воздухе проявились две веретенообразных амебы-заготовки, но репортеру от того оказалось не легче. Не удержавшись на ногах, он рухнул на пол, и быстро дооформляющиеся парсы принялись с энтузиазмом лизать его в щеки - ни дать ни взять два восторженных пса, приветствующих дорогого гостя. Репортер тихо подвывал и пытался отмахиваться, но безуспешно.

Полминуты спустя парсы сжалились и слезли с бедолаги под изумленными взглядами и прицелом объективов.

– Он невкусный, - с сожалением сообщила Зорра.
– Нельзя есть. Несъедобно. Нес-ва-рение же-лудка!

– Выберем другого?
– деловито поинтересовался Гатто.
– Много людей, кто-то наверняка вкусный.

Он оскалил внушительные зубы и принялся внимательно оглядывать окружающих своими инопланетными двухзрачковыми глазами. Репортеры дружно попятились. Солдаты побережного спецназа машинально зашарили по своим поясам, вероятно, пытаясь нащупать отсутствующие кобуры.

– Не бойтесь, они так шутят, - ехидно сообщила Фуоко, благодаря паузе успевшая оправиться от обоих шоков и подавить искрение в зародыше.
– Они людей не едят, только с краев слегка обкусывают. Они парсы, наши телохранители от паладаров, им по должности положено. Можно пройти?

Толпа резко отпрянула и раздалась. Парсы неторопливо затрусили по образовавшемуся проходу, и Фуоко с Кирисом зашагали за ним. Кирис оглядывался по сторонам. В шортах и майке без рукавов, не скрывавших его мускулатуру, с низким нависающим лбом, он выглядел боксером, готовым в любой момент отвесить хук в челюсть. Репортеры бессознательно пятились от его сумрачно-враждебного взгляда исподлобья. Солдаты эскорта поначалу шагали сзади, потом один из них, спохватившись, обогнал процессию и жестом показал направление - не на эстакаду, а в сторону лифтов.

Выйдя из лифта на подземной стоянке, Фуоко сразу же заметила несколько знакомых фигур, стоящих возле не менее знакомого лимузина. Она со всех ног бросилась к ним и повисла на шее Марты Деллавита.

– Мамочка!
– прошептала она.

– Здравствуй, Фучи, - ответила мать, крепко ее обнимая.
– С приездом, милая.

– А меня обнять?
– капризно спросила Лойза.

– Обязательно, - Фуоко обняла и ее тоже.
– Привет, сестричка. Как в замужестве живется? Муж не бьет?

– У меня вопрос украла, - парировала Лойза, внимательно оглядывая Кириса.
– Вот, значит, из-за кого Сима так взбеленился. А что, очень даже ничего себе мальчик... Фигуристый.

– И очень уж гордый и вспыльчивый, - добавила мать, шагая вперед и целуя Кириса в щеку.
– Прямо как Хавьеро в молодости. Здравствуй, Кир. Ты мою Фучи не обижаешь?

Кирис набычился в своей обычной манере и что-то неразборчиво буркнул под нос.

– А также умный и красноречивый, - ухмыльнулась Лойза.
– Отличный зять, мама, тебе не кажется?

– Прошу прощения, дэй и дэйи, - негромко сказал Джион Айдари, вытаскивая из уха пуговку наушника, от которой куда-то под пиджак уходил витой проводок. Он, как всегда, выглядел озабоченным и ненавязчиво озирался по сторонам.
– Тони сообщает сверху, что репортеры оправились от шока и снова принялись разыскивать наших беглецов. Я бы порекомендовал сесть в машину. В ней общаться удобнее, и не забывайте, что нас уже ждут. Дэй Сэйторий, я так понимаю, у вас багаж - единственная сумка?