А небо по-прежнему голубое

— Молли… — Мистер Уизли деликатно отстранил жену и повёл за собой на кухню, нежно обнимая за вздрагивающие от рыданий плечи. — Всё обошлось, видишь же? Пойдём, тебе нужно успокоиться…

— Я так боялась, что всё снова повторилось… — услышала Гермиона, когда мистер и миссис Уизли проходили мимо неё.

Тотчас же перед глазами вспыхнула нарисованная воображением картинка: залитый кровью пол в тёмном помещении и две изломанные фигуры с лицами Фреда и Джорджа… Сценка была вызвана мыслью о рассказе Чарити, и Гермиона тут же поняла, что именно так испугало Молли Уизли — она вспомнила смерть своих старших братьев. По коже пробежались мурашки, Гермиона прикрыла глаза, а когда снова открыла их, то обнаружила, что все уже зашли в дом. Сглотнув, девушка тоже вошла в маленькую кухоньку и помогла Джинни налить чай, добавив туда пару чайных ложек огневиски, чтобы привести миссис Уизли в чувство.

Следующие дни мистер Уизли и Перси почти не появлялись дома, занятые работой в Министерстве. Миссис Уизли, оправившаяся после столь сильного потрясения, с удвоенным рвением принялась за домашние дела, не давая отдыха и ребятам. Фред и Джордж были готовы взвыть, в сотый раз вычищая чулан над комнатой Рона, где обитал упырь.

Гермиона с Джинни собирали яблоки в саду, когда от ограды послышался негромкий голос:

— Гермиона…

Оглянувшись, девушка обнаружила, что за кустами, обвившими ограду, её поджидает Чарити. Взвизгнув от радости, она бросила корзину на землю и бросилась к калитке, и уже через секунду порывисто обнимала приятельницу. Та совсем не пыталась отстраниться, как обычно, а, наоборот, сама крепко прижимала к себе девушку.

— Рада, что с тобой всё в порядке, — наконец, заговорила Чарити, и Гермиона сама отстранилась, взглянув в её загорелое лицо. — Наслышана о событиях на Чемпионате, — она удручённо покачала головой. — Боялась, не затронуло ли произошедшее тебя. Ты ведь, как ни неприятно мне об этом говорить, в списке прокажённых у этих подонков.

Пожалуй, только чуть дрогнувший голос выдал настоящую обеспокоенность Чарити. Гермиона неловко улыбнулась, пытаясь скрыть собственное волнение: до неё чуть позже, уже когда все были в безопасности в «Норе», дошло, что она сама могла пострадать, как и мистер Робертсон. Чарити нервно пригладила взъерошенную массу коротких рыжеватых кудрей, вспыхнувших в солнечном блеске, и улыбнулась, посмотрев куда-то чуть повыше плеча Гермионы. Оглянувшись, она поняла, что приятельница заметила Джинни, выглянувшую из любопытства, чтобы посмотреть, кто же это пришёл к Гермионе.

— Ты, я так понимаю, дочка Молли? — как можно более дружелюбно осведомилась Чарити.

Джинни кивнула, с интересом изучая неожиданную гостью.

— Джинни, — с готовностью подсказала девочка, решив, что приятельница Гермионы заслуживает такого доверия. — Может, зайдёте к нам на чай? Я предупрежу маму…

— Не нужно! — резко воскликнула Чарити. — Не нужно говорить о моём визите. Мы с Гермионой немного прогуляемся, ладно? И лучше, если это останется между нами, — она подмигнула нахмурившейся Джинни и увела Гермиону за собой подальше от «Норы».

До холма они шли в молчании, которое Чарити вскоре решилась нарушить.

— Внешне — просто копия Молли, — отметила приятельница задумчиво. — Но судя по всему, характер у неё другой, боевой. Прямо как у… — Она промолчала, но Гермиона и так поняла, кого её спутница имела в виду.

— Я очень рада тебя увидеть, но ты ведь здесь не просто так, верно? — проницательно заметила Гермиона.

— Никудышный из меня лазутчик, — усмехнулась Чарити. — А вот ты на редкость догадлива, детка. Да, я здесь не просто так. Во-первых, хотела убедиться, что с тобой всё в порядке. Если бы не это, ноги бы моей тут не было. — Она неприязненно поморщилась, собираясь оглянуться на «Нору», но в последний момент резко отвернулась. — Ну, а во-вторых, я хотела кое-что тебе отдать. Подозреваю, что тебе уже пришло письмо из школы, и ты озадачена тем, что там упоминается парадная мантия, верно?

— Ты на редкость догадлива, — передразнила приятельницу Гермиона. Забота Чарити безумно её тронула. — Да, мы все удивились этой пометке в письмах. Но как с нею может быть связан твой внеплановый визит?

Чарити остановилась на холме спиной к «Норе» и лицом к расположившейся внизу деревушке. Через секунду в её руках появилась большая белая коробка, перевязанная голубой лентой.

— Вообще-то подарки не принято дарить заранее, — извиняющимся тоном начала волшебница, — но я не могла удержаться. Мало ли, вдруг ты уже приобрела мантию…

Глаза у Гермионы расширились в удивлении. Чарити же, не замечая этого, продолжала:

— Когда я была во Франции, не смогла удержаться и не пройтись по магазинам — искала подарок на крестины Мадлен и Клодин, — и в одной из волшебных лавчонок увидела потрясающую мантию. Мне кажется, она будет тебе очень к лицу. Слава Мерлину, она была точно по твоей фигуре, иначе бы, будь уверена, я бы ни за что её не приобрела — я не транжира, знаешь ли, и покупки делать не особо люблю…

Чарити прервалась, так как Гермиона порывисто обняла её в знак признательности.

— Ну, полно, детка, — Чарити вежливо отстранила девушку, пряча глаза — Гермионе показалось, они подозрительно блестели. — В конце концов, этого кошмарного кота ты купила без моего участия, хоть я и обещала присутствовать на столь знаменательном событии… В общем, принимай презент. Надеюсь скоро увидеть тебя в ней. — Приятельница протянула Гермионе подарочную коробку.

— Постой-ка… — прищурилась Гермиона. — Скоро? Увидеть? Это как-то связано с тем, что Хогвартс ждёт какое-то мероприятие? И ты знаешь о нём? Чарити!

Девушка сердито уставилась на смеющуюся приятельницу.

— Даже если бы и могла, то не сказала бы, — пробормотала Чарити. — Пусть это будет сюрприз. Скоро сама всё узнаешь — поезд уже послезавтра, а Дамблдор объявит на первом же ужине. Так что помучайся пока неизвестностью.

— Ты — самое жестокое существо на свете! — пафосно объявила Гермиона, а через секунду обе волшебницы уже смеялись, усевшись на изумрудной траве и разглядывая Оттери-Сент-Кэчпоул и чисто-голубой плат неба, раскинувшийся над её красными черепичными крышами.

— И что, даже не откроешь? — недовольно спросила Джинни чуть позже, когда Гермиона торжественно поместила коробку на дно чемодана.

— Нет, — кивнула Гермиона. — Пусть будет сюрприз.

— Гермиона! — Джинни была готова взвыть от любопытства. — Ну давай откроем! Мою мантию ты уже видела, — с обидой сообщила девочка.

— И что? Мою увидишь тогда, когда время придёт.

— Погоди-ка… — Джинни прищурилась — точь-в-точь как Гермиона чуть раньше, — и заявила: — Я догадалась! Ты всё знаешь!

— Что знаю? — прикинулась дурочкой Гермиона, сдерживая смех.

— То, что затевается в школе! Если ты мне сейчас же всё не расскажешь, клянусь, я изобью тебя этой же подушкой! — В подтверждение угрозы Джинни подкинула упомянутый предмет обстановки.

В этот момент в комнату просунулась взъерошенная голова Рона.

— Джинни, ма по ошибке сунула мне твоё новое платье, — заявил он, протягивая сестре уродливое одеяние тёмно-бордового бархата, старомодно расшитое рюшами.

Девочка взяла мантию, внимательно осмотрела её и возвестила, сдерживая смешок: