А небо по-прежнему голубое

— А ты что, уже научилась их различать? — хитро спросила девчонка.

— Знаешь, нетрудно догадаться, кто из них кто, если только один из твоих старших братьев всё время называет меня по фамилии, — буркнула Гермиона.

— Ага! — Джинни выбросила в воздух кулак. — Вот в чём секрет! А они-то думали, в чём же тут дело… Эм-м… Я отойду ненадолго, ты не будешь против?

Согласно своим словам, Джинни попыталась было незаметно смыться, но Гермиона разгадала эту военную хитрость и пресекла её, воспользовавшись методом Джинни, а именно бросив в неё её же подушку.

— Ты что, собралась рассказать им? — спросила девушка, глядя на поднимающуюся на ноги Джинни. — Только попробуй, Джинни, и ты пожалеешь. Я предупредила.

— Книжками закидаешь? — насмешливо фыркнула подруга. — Да брось ты, Гермиона! Я же пошутила. — В подтверждение реплике она снова вернулась на своё место и засмеялась, заметив настороженный взгляд, каким Гермиона проводила её передвижение. — А если серьёзно, то что у тебя с моими братьями?

— В каком смысле? — не поняла Гермиона. Она, в самом деле, не слишком понимала, что происходит и уже жалела, что невольно затронула тему близнецов. В данный момент всё это очень отвлекало от книги.

— Ой, да не коси под дурочку, — отмахнулась Джинни. — В школе, может, и не особенно заметно было, что ты общаешься с мальчишками, но здесь-то и слепой бы заметил! Как думаешь, почему они оба так доставали нас по утрам? Заметь, когда тебя не было, они вообще ни разу не будили меня таким нахальным образом. Ну, если только парочку, но я уже не помню. И ведь они сами звали нас с собой в деревню, ты не обратила на это внимания? И вообще всё время крутились рядом… Выглядит подозрительно, знаешь ли.

Гермиона отложила книгу, испытывая, однако, острое желание стукнуть Джиневру ею по макушке. Джинни же улыбалась, довольная собой. Слова её были, может, и правдивы отчасти, но Гермиона не хотела над ними задумываться.

— На что это ты намекаешь? — прищурилась девушка, глядя на Джинни.

— Ни на что, — невинно заметила подруга. — Просто решила поинтересоваться, что у тебя с моими братьями, как и положено любой уважающей себя младшей сестричке. Так скажи мне правду, Гермиона: может, тебе нравится кто-нибудь из них?

С минуту Гермиона в ступоре смотрела на Джиневру, а потом обе разразились громким хохотом.

— Ладно, забудь, — примирительно сказала Джинни. — Было, в самом деле, глупо предположить, что ты можешь влюбиться в кого-нибудь из моих братцев.

Смех Гермионы невольно оборвался, и она с интересом посмотрела на подругу.

— Почему это глупо? — как можно более непринуждённо осведомилась она.

— Ну, знаешь, они не принадлежат к тому типу ребят, которые нравятся девушкам вроде тебя, — небрежно ответила Джинни, вытягиваясь в кресле и складывая ноги на журнальный столик. Гермиона даже не обратила на сие возмутительное нарушение правил приличия никакого внимания. — Ты не подумай ничего плохого, я не считаю тебя занудой, просто, знаешь, они… Они слишком весёлые, слишком безответственные, слишком популярные и не обременённые интеллектом…

— Неправда! — горячо запротестовала Гермиона и, осознав, что это выглядит ужасно глупо, прибавила уже спокойнее: — По крайней мере, по поводу их интеллекта не могу с тобой согласиться.

Джинни лукаво взглянула на подругу, но промолчала. А Гермиона между тем, взяв книгу и сделав вид, что полностью ею увлечена, продолжила:

— Тогда какие парни, по-твоему, могут нравиться мне?

— Ну… Более серьёзные, рассудительные, невозмутимые, ответственные, хладнокровные даже, собранные, — перечисляла девчонка, загибая пальцы, — тактичные, вежливые, воспитанные, образованные, начитанные… Ну, вот, уже пальцев не хватает. В общем, ты поняла, да?

Да, Гермиона была согласна с Джинни. Таким она и мыслила своего предполагаемого спутника жизни. Именно как рассудительного, спокойного, вежливого, умного человека — словом, отражающего её саму. У них обязательно должны быть схожие интересы и взгляды на мир, он должен быть её опорой во всём, поддержкой… В принцев на белых жеребцах Гермиона никогда не верила, да и вопросом о «парне своей мечты», как бы по-идиотски это ни звучало, она озаботилась лишь в недавнем времени, после долгих раздумий о Чарити и её взглядах на вторые половинки. К составлению образа идеального спутника жизни Гермиона подошла со всей продуманностью и ответственностью — как и к домашнему заданию — и вскоре осталась довольна результатами. Видимо, Джинни по своей натуре проницательна, раз сделала столь верные выводы.

— Ну, так что, я угадала? — хмыкнула Джинни.

— Пять очков Гриффиндору за потрясающую сообразительность, — сухо заметила Гермиона и тут же рассмеялась, осознав, что эта фраза была одной из коронных у Фреда. Ну, или у Джорджа. У обоих, в общем.

— А действительно, Гермиона, когда это ты успела стать такой ехидной? — поинтересовалась Джинни. — Ваша перепалка с ребятами была просто прекрасна. Видимо, они каким-то образом влияют на тебя, а?

— А ты что, слышала? — удивилась Гермиона. — Ну, я, вообще-то, не задумывалась над тем, что болтала тогда… Чепуху какую-то несла… — Смутившись, Гермиона закрыла покрасневшее лицо книгой. — Ты и твои братцы вечно вгоняете меня в краску. Джинни, ты, оказывается, похожа на них больше, чем я думала.

— Фред и Джордж всегда мне были ближе, даже ближе Рона, — бесхитростно пояснила Джинни. — Я от них столько всяких штучек узнала! Даже летать на метле они меня научили — косвенно, правда. Я крала их метлы из сарая, а замок открывала их же магловскими отмычками, — хихикнула девчонка. — Только не говори им!

— Не буду, — усмехнулась Гермиона. — Тогда ты закроешь тему меня и близнецов, ладно?

— Ладно, — чересчур быстро согласилась подруга, но девушка не обратила на это внимания, довольная тем, что Джинни прекратит донимать её своими догадками насчёт Фреда и Джорджа.

Честно говоря, Гермиону смущало то внимание, что к ней проявляли близнецы — нечасто, впрочем. Ведь всё-таки они были старше, да и этим летом их подколок было куда больше, нежели в школьное время, и всё это несколько выводило Гермиону из состояния душевного равновесия. Ей всё время было неловко рядом с ними, она непроизвольно начинала краснеть и заикаться. А это, в свою очередь, ставило её в глупое положение.

В свои почти пятнадцать Гермиона Джин Грейнджер практически не умела общаться с представителями противоположного пола, за исключением Гарри и Рона, но те были друзьями и потому в их обществе девушка совсем не смущалась. Однокурсники вообще не вызывали у неё эмоций, связанных с романтикой и отношениями, она воспринимала ребят как товарищей по учёбе и всё. А вот Фред и Джордж… Они, конечно, тоже считали её другом после того, как она помогла им, и Гермиона была очень рада этому: жизнелюбие и весёлое настроение близнецов помогало ей избавляться от тоски и хандры и притягивало к двум весельчакам. Но вот иллюзий по поводу романтического к ним отношения девушка не питала: она догадывалась, что то, что те крутятся возле своих однокурсниц говорит о намечающихся с ними отношениях. Что уж там, когда весь факультет был уверен в скором появлении двух парочек. Но пока что Фред и Джордж были вроде как свободны, что давало право Лаванде и Парвати поочерёдно вздыхать по ним. Гермиона такое поведение считала донельзя глупым.

«И даже мысли о том, что нафантазировала себе Джинни, не должно появляться в моей голове, — заключила Гермиона. — Это само по себе глупо: чтобы я — и влюбилась в Фреда или Джорджа! Абсурд!»

Вскоре в их палатку заглянули Гарри и Рон.

— Миленько, — прокомментировал рыжий приятель, оглядываясь. — Дорого бы я дал, чтобы к вам переехать. Ну, из-за Перси, — тут же смутился Рональд. — Он просто невыносим!

— Охотно верю, — хихикнула Джинни.

— Не хотите прогуляться по лагерю? — предложил Гарри. — Мистер Уизли разрешил побродить немного до шести вечера, поискать сувениры, а то потом некогда будет.