А небо по-прежнему голубое

— Это правда? — спросила юная мисс Уизли, смерив взглядом парочку. От её внимания не укрылись их сцепленные руки, и она потрясённо выдохнула: — Да быть того не может!

— Уж тебе ли не знать, что для нас с Джорджем нет ничего невозможного, — поддразнил сестру Фред.

— Но это… Как же… Вы не… Или… — Пока девчонка пыталась собраться с мыслями, парочка намереваясь уйти, но тут Джиневра опомнилась. — Гермиона, ты что, обманывала меня всё это время? Я же видела, как вы флиртуете! Неужели нельзя было мне всё сразу сказать? И как давно вы скрывали всё от меня?

— Ещё пара вопросов, и я разрешу Фреду испытать его зелье Немоты, — шутливо заявила Гермиона, отчего и без того растерянная Джинни растерялась ещё больше.

— Не скучай. — Свободной рукой Фред потрепал сестру по рыжим волосам и увёл Гермиону к портретному проёму.

Последним, что мисс Грейнджер увидела, прежде чем портрет закрылся, была Джинни, повернувшаяся к Гарри и Рону с недоумением на выразительной физиономии и вопросившая:

— И что это было?

Слухи о том, что Фред Уизли начал встречаться с Гермионой Грейнджер, распространились по школе на удивление медленно. Причина была, возможно, в том, что многие ученики на время пасхальных каникул разъехались по домам, намереваясь сбежать от тирании Амбридж, благодаря чему немногие стали свидетелями появления новой пары. А возможно, причиной было то, что эта самая пара никак не афишировала свои отношения, что, в общем-то, казалось странным. На людях Фред и Гермиона вели себя более чем спокойно — во всяком случае, это не было похоже на ранние отношения Фреда и Анджелины, выставляемые напоказ.

Позже, к удивлению мисс Грейнджер, многих девушек серьёзно взволновало то, что какая-то заучка заполучила одного из самых популярных парней факультета Гриффиндор, особенно если учесть то, что ранее она с таким же успехом считалась девушкой знаменитого Виктора Крама. Гермиона то и дело слышала шёпотки за своей спиной, но теперь это её не слишком-то волновало.

Лаванда и Парвати своего любопытства скрывать не стали и завалили соседку по комнате вопросами в тот же вечер, когда всё свершилось: всё-таки они были в Общей гостиной, когда Фред и Гермиона пришли вместе.

— Как это так выходит, что тебе, Гермиона, достаются самые лучшие парни? — требовательно спросила Лаванда.

— Варишь тайком Амортенцию? — пошутила Парвати. — Иначе как объяснить такой к тебе интерес?

— Неужели вам нечего больше обсуждать? — недовольно буркнула Гермиона, переодеваясь ко сну.

— Ну, ты хоть расскажешь, какой он?

— Кто?

— Ой, Гермиона, не прикидывайся! Я о Фреде. — Лаванда томно закатила глаза. — Он такой красавчик…

— Флоренц, полагаю, этого не оценит, — сухо ответила Гермиона, припомнив восторги девушек насчёт нового преподавателя прорицаний, от которых сама она отказалась ещё на третьем курсе. МакГонагалл, помнится, устроила ей за это выговор, но всё же позволила не посещать уроки, нехотя признав, что выслушивать «предсказания» мадам Трелони — пустая трата времени.

— Странная вы парочка — староста и хулиган, — задумчиво произнесла Парвати, заплетавшая длинные волосы на ночь в косу.

— Не думаешь, что это только ради того, чтобы ты не обращала внимания на их выходки? — ехидно спросила Лаванда. — Или, может, им понадобилась помощь перед экзаменами? Не обижайся, но как-то с трудом верится в то, что ты могла чем-то заинтересовать такого парня, как Фред. Насколько я помню, ему нравятся яркие девушки.

Слова Лаванды больно уязвили Гермиону, уже забравшуюся в постель. Из-за таких вот обсуждений и пересудов она постоянно чувствовала себя неуверенно в последнее время. Невольно благодаря Фреду она оказалась в центре внимания, и это не могло её радовать. А уж если учесть острый язычок Лаванды Браун, прохода ей не будет ещё очень долго… Если не прекратить это сразу.

— Мне противны такие люди, как ты, Лаванда, — со сдерживаемой яростью проговорила Гермиона, привстав на коленях в кровати и схватившись руками за шторы бархатного полога. Парвати отвлеклась от своего отражения и повернулась к спорщицам. — Такие, которые судят о человеке, не зная его, как о книге по её обложке. Тебе никто не давал права лезть в мою личную жизнь и уж тем более оскорблять меня.

— Но я вовсе не… — Казалось, Лаванда даже растерялась, получив такой отпор.

— Я не понимаю, чем так задела тебя, что ты всё время пытаешься каким-либо образом обидеть меня! — воскликнула Гермиона. — Тебе что, покоя не даёт моя жизнь? В таком случае предупреждаю, что твой интерес к ней неуместен и прошу тебя больше не поднимать эту тему. Спокойной ночи, девочки.

Резким движением задёрнув полог, Гермиона повалилась на подушку, обнимая её. Раньше Лаванда и Парвати относились к ней куда благожелательнее — достаточно вспомнить, как они поздравили её на первом курсе, да и на втором общались неплохо. Но с третьего что-то пошло не так. Возможно, девочки сами по себе изменились, стремясь подражать каким-то собственным идеалам, предполагающим такое поведение. В чём интерес бегать за мальчиками и обсуждать всякие сплетни? Они ведь достаточно умные и могли бы хорошо учиться; не раз они демонстрировали неплохие результаты на тренировках ОД и даже хвалили Гермиону за её идею собрать всех желающих в кружок по Защите от Тёмных искусств. Тогда почему Лаванда не может не отпускать колкие замечания в её адрес? Следует признать, это случается в редких случаях, но всё же…

С того дня отношения Гермионы и Лаванды стали очень натянутыми. Девушки игнорировали друг друга везде, а уж тем более в общей спальне, и обеих это вполне устраивало. Парвати, и раньше-то не особо общавшаяся с Гермионой, встала на сторону своей лучшей подруги, но, видимо, приняла слова мисс Грейнджер к сведению и вразумила подругу, так как больше никаких сплетен по школе не бродило — их авторства, во всяком случае. В остальном же всё было хорошо.

Гермионе с трудом верилось в то, что её чувства к Фреду оказались взаимными. Более того, как выяснилось, он увлёкся ею уже давно, просто не мог этого до конца осознать. А, осознав, принялся всячески демонстрировать свою заинтересованность. Всему своё время, правильно Чарити говорила…

К слову, время было чудесное. Это был период узнавания друг друга, период сближения. Наверное, самое волшебное, что только можно представить: нет нужды скрывать свои чувства и можно быть самим собой.

С Фредом Гермиона действительно чувствовала себя по-настоящему свободной и счастливой. Теперь, когда она могла откровенно наслаждаться его близостью, все ограничительные барьеры, что она с усердием возводила внутри себя, рушились. Доверять ему оказалось на удивление просто: Фред по-настоящему чувствовал её — любой перепад настроения, любые сомнения или мысли не могли от него укрыться. Он умел с лёгкостью поднять настроение и заставить забыть о чём-либо, а переполнявшая его жизненная сила, задор невольно передавались самой Гермионе. И вместе с тем сам он удивлял девушку подчас непривычной робостью; бывали моменты, когда Фред просто молча обнимал её, не имея желания подшучивать в своей обычной манере. Тогда он становился сам на себя непохож, но, тем не менее, такие моменты Гермиона ценила больше всего — Фред казался ей ближе и родней, и друг в друге они находили удивительное спокойствие, которое было тем ценнее, чем сильнее ухудшалась обстановка в школе. Но всё-таки эти пасхальные каникулы были для Гермионы самыми лучшими — они подарили ей исполнение самого сокровенного желания.

— Не могу. В это. Поверить, — севшим голосом заявила Джинни.

Дело было в Общей гостиной; пятикурсники листали любезно предоставленные им брошюрки с целью определиться в выборе профессии. Намечалось также собеседование по этому вопросу у декана факультета, а потому к решению необходимо было отнестись серьёзно. Гарри и Рон обсуждали пару буклетов о работе в мракоборческом отделении и в Мунго, Гермиона же заинтересовалась книжечками, больше связанными с деятельностью по защите прав волшебных существ.

— «По силам ли вам обучение троллей-охранников?»? Гермиона, ты серьёзно? — спросил Фред, сидевший рядом с девушкой. Небрежно положив руку на её плечо, он с интересом рассматривал пёстрые книжечки, которые читала мисс Грейнджер.

— А что тебя смущает? — спросила Гермиона, обращаясь сразу к двум представителям семейства Уизли.

— Ты — и работа с троллями… Мисс Грейнджер, вы меня пугаете, — усмехнулся Фред. — Вот, лучше подумай о работе целителя. Уж я-то знаю, как хорошо это у тебя получается…