А небо по-прежнему голубое

Кстати говоря, мама (она только что чуть не сунула в мои вещи Ронову спортивную форму) предложила пригласить тебя к нам на лето. Что скажешь? По-моему, идея отличная, к тому же в последнее время неспокойно, сама понимаешь. Лучше держаться всем вместе. Папа рассказывал, что один из спецотделов в Министерстве как раз следит за домами полукровок и маглорожденных учеников, обеспечивает безопасность их семьям, так что тебе не о чем беспокоиться. Дин мне тоже об этом писал: к ним приходили серьёзные люди вроде мракоборцев, оградили дом всевозможными защитными заклятьями. Ты ведь знаешь, у него родители тоже магглы…

Ну вот, я снова отвлеклась. О чём это я? Да, да, новости, причём одна другой круче: Билл и Флегма Флёр эта француженка собираются пожениться. Ты можешь себе это представить? Явились такие счастливые, Флёр сразу принялась щебетать о том, какой у нас «оча’говательный домьишко», а Рон и рад, уши развесил и таращится на неё влюблёнными глазами, аж смотреть противно.

Ой, слушай, мне пора бежать — видите ли, Флёр необходимо помочь разобрать вещи, так как она временно поживёт у нас вместе с Биллом, а мама очень кстати озаботилась прополкой сорняков. Ты подумаешь над нашим приглашением? Приезжай, пожалуйста! Без тебя я тут просто умру от скуки! Тренироваться играть в квиддич с Роном, помогать маме по дому да болтать с Флёр — невероятно интересные занятия.

Надеюсь, у тебя всё в порядке.

Джинни.

Улыбаясь, Гермиона сложила письмо обратно в конверт и потрепала Сычика, скакавшего по конторке, за которой девушка возилась с папками, где хранились карточки пациентов. На летнее время родители предложили дочери помочь им с приведением в порядок архивов и документации, и Гермиона, конечно же, согласилась. Всё равно заняться ей пока было нечем, а это всё лучше, чем перечитывать учебники или изводить себя в ожидании результатов С.О.В.

Правда, она не рассчитывала на приглашение погостить в «Норе», полагая, что миссис Уизли не одобрит этого, исходя из соображений этичности: всё-таки Гермиона является девушкой одного из её старших сыновей… Но, видимо, или она не догадалась об отношениях, связывающих Фреда и подругу Рона и Гарри, или была готова закрыть на это глаза. В любом случае, она не сердилась, и это не могло не радовать, так как Гермиона ощущала некоторую неловкость. К тому же ей очень не хотелось, чтобы о её отношениях с Фредом узнали родители: тогда бы они не отпустили её в «Нору», опять же по этическим нормам и правилам приличия. Кажется, они не увидели ничего предосудительного в том, что их дочь прошла через барьер в сопровождении молодого человека, но всё же…

— Мам, пап, нужно поговорить, — выпалила Гермиона, когда мистер и миссис Грейнджер заглянули в приёмную. — Мне тут Джинни написала, приглашает погостить у её семьи, в «Норе». Вы ведь не будете против?

Родители переглянулись.

— Милая, неужели тебе так скучно с нами? — тихо спросила мать, поставив на стойку стопку чистой бумаги.

— Каждое лето одно и то же, — вздохнул отец со странной усталостью, ероша волосы. — Ты всё время куда-то от нас убегаешь. Вспомни, когда мы в последний раз всей семьёй куда-нибудь ездили? А последнее Рождество? Ты нас фактически бросила, хотя поездка в Болгарию была именно твоей идеей.

— Роб… — Миссис Грейнджер предупреждающе положила руку на плечо мужа. — Похоже, наша девочка уже выросла, ты и сам это прекрасно понимаешь. Мы же не можем вечно держать её рядом. К тому же большая часть каникул и так уже прошла…

Словом, согласие было получено, и Гермиона тут же написала Джинни ответ, отправив его с Сычиком. В этом году она действительно провела дома намного больше времени, нежели в прошлые летние каникулы и была этим очень довольна: девушка даже не подозревала, насколько соскучилась по родителям. Весь июль они провели вместе в семейной стоматологической клинике и в процессе успевали о многом поговорить. Занятая учёбой, Гермиона даже не догадывалась, как живётся её родным. Отец и мать вынуждены были постоянно лгать, отвечая на вопросы: «А где же ваша дочь?», «В какой школе она учится?», «Мы её уже так давно не видели, неужели она не приезжает к вам?» Да и соседи не оставляли без внимания тот факт, что у Грейнджеров в семье «не всё в порядке».

Гермиона только сейчас осознала, насколько тяжёлым было для родителей бремя в лице дочери-волшебницы: им с трудом удалось свыкнуться с волшебным миром, не понимая его; становиться же его частью для них не имело смысла. Но теперь отец и мать куда более терпимо относились к рассказам дочери о волшебстве и о её школе; в этих рассказах Гермиона старательно опускала детали, которые могли потревожить родителей (например, возвращение Волан-де-Морта и прочее, что им было бы трудно понять и что могло бы их напугать). За прошедший июль в семье снова воцарилось взаимопонимание, которого всем так не хватало, и на пороге взросления дочери Джин и Роберт Грейнджеры осознали, что в детстве, увлечённые работой, упустили важный этап в жизни своего ребёнка, и теперь намеревались восполнить этот пробел.

Августовский выходной выдался тёплым и солнечным после череды туманов, коими завершился июль, и потому семейство Грейнджер наслаждалось тёплой погодой на заднем дворе. Отец зачитывал вслух развлекательную колонку газеты «The Sunday Times», мать и дочь склонились над шахматной доской: в отличие от «Волшебных шахмат», в обычные Гермиона играла с удовольствием, пусть это не всегда у неё хорошо получалось. День был сам по себе ничем не примечателен, и потому никто из обитателей дома не ожидал услышать настойчивый звонок в дверь.

— Кто бы это мог быть? — удивилась миссис Грейнджер, медленно переставляя ферзя на несколько клеток вперёд, ближе к позициям дочери.

— Я посмотрю, — откликнулась Гермиона.

«Может быть, это Чарити? Что-то давно от неё не было вестей…»

Но персоной, оказавшейся на пороге, была вовсе не Чарити. Этого человека здесь Гермиона ожидала увидеть едва ли не в последнюю очередь. Небрежно облокотившись на дверной косяк, ей улыбался Фред Уизли. С минуту девушка в неверии смотрела на него, после чего, не удержавшись, бросилась ему на шею.

— Какой тёплый приём, — шепнул Фред ей в ухо. — Приятно, когда по тебе так скучают.

— Но что ты тут делаешь? — удивлённо спросила Гермиона, отстранившись.

— А ты разве не рада меня видеть?

За то время, что они не виделись, Фред, казалось, стал ещё выше и крепче, но глаза у него по-прежнему лукаво поблёскивали, а улыбка оставалась такой же широкой и открытой. Такой родной и близкий… Гермиона поняла, насколько сильно по нему соскучилась за столь короткий промежуток времени, и, судя по всему, Фред её эмоции полностью разделял. Прежде чем она успела опомниться, её уже властно целовали прямо на пороге, и сопротивляться такому напору не давало чувство, постоянно возникавшее в присутствии Фреда: чувство защищённости и наполненности, как будто к тебе вернулось что-то, чего тебе до безумия не хватало.

— Очень рада, — выдохнула Гермиона, прерывая поцелуй. — Подожди, Фред! Мои родители не должны этого видеть…

— Ты им ничего не рассказала? — нахмурился Фред.

— Иначе они бы не отпустили меня к твоим родным, — объяснила Гермиона и в качестве компромисса оставила лёгкий поцелуй в уголке его губ. — Может, объяснишь, почему ты вдруг решил заглянуть сюда?

— Вариант «соскучился» вас не устраивает, мисс Грейнджер? — шутливо спросил Фред. — Честно говоря, я здесь с важной миссией: мне предстоит сопроводить тебя в «Нору». Ты ведь не имеешь ничего против?

— Но… сегодня?

— Именно сегодня и именно сейчас, — невозмутимо подтвердил гость.

— Я ведь даже не успела собрать вещи… — взволнованно тараторила Гермиона. — Я не думала, что всё произойдёт так… быстро.

— Так не трать время зря и иди собирать, — миролюбиво заявил Фред. — А я пока могу познакомиться с твоими родителями. Полагаю, им стоит объяснить, кто я такой и почему так нагло похищаю их дочь из отчего дома. Не волнуйся, лишнего не скажу, если ты так волнуешься за свою репутацию, — прибавил он.