А небо по-прежнему голубое

Гермиона восхищенно приоткрыла рот, когда профессор Макгонагалл резко обернулась серо-полосатой кошкой со следами от очков вокруг глаз. Правда, на класс данное превращение не произвело никакого впечатления, и от профессора Макгонагалл не укрылось мрачное настроение учеников.

— В чём дело? — строго спросила она, оглядывая класс взглядом. — Признаться, я ожидала от вас более бурной реакции.

Взгляды всех учеников тут же метнулись к Гарри, опустившему глаза и стиснувшему зубы. Посочувствовав приятелю, Гермиона подняла руку.

— Профессор Макгонагалл, дело в том, что у нас первым уроком, только что, были прорицания, мы гадали по чаинкам, и профессор Трелони…

— О, да, конечно, — сухо кивнула профессор Макгонагалл. — Узнаю стиль профессора Трелони. Ну и кто же из вас должен скоропостижно скончаться на этот раз?

Класс притих, но Гермиона заметила, как Дин и Симус обменялись ехидными взглядами, видимо, довольные скандальными подробностями о преподавателе. Гарри глубоко вздохнул и произнёс:

— Я.

С минуту профессор Макгонагалл буравила Гарри взглядом, а потом сурово произнесла:

— Я вот что скажу вам всем, и вам в том числе, мистер Поттер. Сивилла Трелони каждый учебный год начинает с предсказания смерти. Это её любимое развлечение. — Декан Гриффиндора скривила тонкие губы. — Не стоит принимать всерьёз её слова. Ещё ни разу, уверяю вас, никто из наших студентов не умер после визита на её первый урок. Прорицания издавна считаются самой неточной наукой из всех, какие можно себе представить, и потому я советую вам не доверять ей до конца. К тому же, мистер Поттер, поверьте мне: вы выглядите превосходно и живее всех живых. — Класс невольно рассмеялся. — А теперь, когда, я думаю, все убедились, что никто не собирается покидать нас вопреки словам профессора Трелони, мы можем вернуться к конспекту об анимагах. Конечно, мистер Поттер, вы вольны не сдавать его в случае своей смерти, — прибавила профессор Макгонагалл, и Гермиона не сдержала истерического смешка. Тем не менее, слова преподавателя ободрили Гермиону: если такая серьёзная персона утверждает, что прорицаниям доверять не стоит, это должно являться неплохим доказательством для не поверивших вроде Гарри и Рона.

— Ну, убедился? — спросила девочка, когда ребята, покинув кабинет трансфигурации, вошли в Большой зал и уселись за стол родного факультета. — Все эти предсказания — сплошная чепуха.

Всю дорогу до зала Рон угрюмо молчал, что было довольно странно. Гермиона придвинула к приятелю тарелку овощного рагу, надеясь этим заставить его хоть немного повеселеть. В самом деле, они с Гарри как сговорились: оба насупились и молчат, будто испугались зловещих предсказаний профессора Трелони.

— Грим — это серьёзно, — буркнул Рон, всё же взяв тарелку с рагу. — У меня дядя Билиус увидел его один раз, а через день умер. И это не выдумки.

— Просто неудачное стечение обстоятельств, — отрезала Гермиона, доставая новенький учебник нумерологии. — Гарри, ну, в самом деле, разве ты видел этого Грима?

— Видел, — вдруг выдал приятель, и Гермиона удивлённо на него посмотрела, в то время как Рон выронил вилку от потрясения. — Когда сбежал от Дурслей. Вернее, мне показалось, что я его видел…

— Вот именно: показалось! — воодушевилась Гермиона. Ей не терпелось выбить блажь с Гримом из голов друзей. — Может, это вовсе и не Грим был. И, потом, Рон, ты сам сначала не понял, что там у Гарри в чашке был за рисунок.

— Нет, я сразу понял, что это Грим, — не согласился Рон.

— А кто же тогда говорил: «Не то овца, не то бегемот»? — язвительно подколола девочка. — Тоже мне великий гадатель. Не советую вам зацикливаться на Гриме. Это глупо. Вообще, прорицания — сплошные туманные намёки и ничем не обоснованные выводы. Всё очень запутано и нет ясности. Вот то ли дело нумерология! У каждой цифры — своё значение, никак не запутаешься. — Гермиона углубилась в чтение учебника.

Рон посмотрел на Гермиону как на ненормальную.

— Глупо?! Гермиона, ты действительно неспособна к гаданиям. Как там Трелони сказала? — Он забавно свёл глаза к переносице. — У тебя слабая аура! — вдруг заявил приятель, и Гермиона сердито на него посмотрела. — Или же тебя просто уязвляет то, что прорицания — единственный предмет, который тебе никак не даётся.

Ну, это уже чересчур! Гермиона схватила сумку с учебниками и с гордым видом покинула Большой зал. Хватит с неё выслушивать бредни друзей насчёт Грима и прочего. Это же абсурд! Как могут волшебники верить в подобную чепуху? Ладно маглы… Но маги? Невероятно!

Следующий урок был уходом за магическими существами, и вести его должен был Хагрид. Зная, как он волнуется в свой первый день, друзья поспешили прийти первыми. Рон угрюмо молчал, у Гермионы уже не было желания пытаться с ним поговорить. Вместо этого она ободряюще улыбнулась Хагриду, погрузившись в раздумья насчёт того, каких животных сегодня им покажет лесник. И ещё очень интересно, как же управляться с этими кусачими учебниками?..

Впрочем, в начале урока вопрос с учебниками был решён благодаря Малфою — вернее, его ехидному вопросу. Как оказалось, книгу было необходимо просто погладить по корешку, что Хагрид и продемонстрировал на примере учебника Гермионы. Потом он провёл учеников ближе к загону, куда привёл донельзя странных существ. Больше всего они походили на лошадей, но верхняя часть их туловища, как у кентавров, принадлежала орлам. На передних лапах — огромные длинные когти, отливающие сталью, как и клюв. Зато оперение разных цветов так невероятно красиво переливается и играет красками в солнечном свете! Животные, названные гиппогрифами, были привязаны к колышкам, на шее каждого волшебного существа — крепкий ошейник с цепью.

Хагрид до того вдохновенно рассказывал об «этих красавцах», что Гермиона не могла сдержать улыбки: всё-таки лесничий очень привязан в животным, пусть некоторые из них и опасны — достаточно вспомнить Пушка, Норберта или Арагога.

А потом Гарри под руководством Хагрида наглядно показал, как следует обращаться с гиппогрифом, и даже совершил невероятный полёт на странном животном. Все ученики, кроме слизеринцев, восторженно хлопали и кричали, в то время как Гермиона испуганно следила за ровными взмахами крыльев гиппогрифа, отгоняя от себя мысль о возможном падении Гарри.

— Вот это класс! — восхищённо выдохнул Рон, когда гиппогриф по имени Клювокрыл приземлился в загоне. — Гермиона, пошли, я тоже так хочу!

Позабыв про недавнюю ссору, друзья с разрешения Хагрида, как и остальные ученики, устремились в загон, к одному из гиппогрифов красивой рыже-каштановой окраски. Гермиона держалась в сторонке, откровенно побаиваясь мощного животного, в то время как Рон начал осторожно приседать перед гиппогрифом. Всё шло очень хорошо, и Гермиона уже было обрадовалась тому, что урок у Хагрида удался, как вдруг раздался панический вопль Малфоя: его задел Клювокрыл.

— Хагрид не виноват! — сердито бурчал Гарри за ужином в Большом зале. — Я сам слышал, как Малфой оскорблял Клювокрыла, а Хагрид предупреждал, что этого нельзя делать.

— Не могу поверить, что он посмел провернуть такое, — покачала головой Гермиона.

— Вот выйдет он из Больничного крыла, я сам его туда отправлю снова! — выругался Рон.

— Рональд! — приструнила приятеля Гермиона.

После всего произошедшего ей кусок не лез в горло, и она отодвинула тарелку. Судя по лицам друзей, они тоже переживали.