Абонент вне сети

Я видел, как Пухов поздоровался с каким-то бармалеем в замшевом пиджаке.

– Ценный клиент-алкоголик? – поинтересовался я для поддержания разговора.

– Коллега, – оглянулся в сторону бармалея Пухов, как будто что-то вспоминая. – У него какой-то урологический центр на Шпалерной. В прошлом году общались в Смольном на семинаре по гендерному равноправию.

– И эти люди учат народ пользоваться презервативами.

Пухов не ответил, ибо увлекся очередным экспонатом с конвейера.

– Девушки, как мне вас привлечь? – улыбался он. – Я отлично пою.

– Закажите нам блины и бутылку шампанского…

В какой-то момент конвейер сломался, и я увидел у соседнего столика Масика – это была ее фигура и отброшенная назад белая грива. Она поставила ногу на сиденье рядом с каким-то хмырем, а он гладил ее бедро и по-хозяйски мял задницу, дерзко глядя на нее снизу вверх. Что она здесь делает? Неужели мы в Барселоне?

Я почувствовал кровь в висках. Мне очень захотелось разбить графин о голову хмыря, а ее завернуть хотя бы в простыню и увезти домой. И я удивился себе, потому что, зачем мне в доме краля из «Забавы», представить трудно. Я не успел додумать эту мысль, как уже встал на ноги, взял графин за горлышко и пошел исполнять номер. Пухов проводил меня удивленным взглядом.

Наверное, я искрился опасностью, и мужчина, наслаждавшийся бедром Масика, взял мой маневр под наблюдение. Вслед за ним и сама девушка повернула ко мне лицо. Это была совершенно незнакомая мне физиономия продавщицы из универсама. Не будь у нее такой фигуры, она точно стояла бы за прилавком и родила бы ребенка от хозяина-армянина. А ее кавалер вопросительно смотрел на меня, готовясь к отпору.

– Хотел спросить, вы не были в Анголе десять лет назад? – залепил я экспромтом.

– Нет, я был тогда в Тюмени, – он не спускал глаз с графина в моей руке.

– Значит, обознался, – я постарался изобразить досаду. – Хотел выпить с земляком.

И я пошел назад, в шутку щелкнув девушку резинкой на ее поясе.

– Ты чего, – спросил Пухов, обведя меня мутным взглядом.

– Тоже коллегу встретил.

Я почувствовал себя ущербно. Раз я могу представить себе Масика, курсирующую в голом виде от столика к столику, значит, она в принципе на это способна – добровольно и без особой нужды. И нет никакой разницы, в чем воплотилась эта ее способность: в приват-клубе или в кровати перспективного работодателя. А Марину Крапивину здесь невозможно помыслить даже в кандалах и под пистолетом.

Оркестр замолк вовремя, потому что гитара уже не ладила с пианино.

– А можно к вам присесть? – услышал я в образовавшейся тишине голос блондинистой пигалицы.

– Присаживайся.

– Как вам отдыхается?

– Было бы плохо, давно бы ушел, – буркнул я. – Говори сразу, чего тебе заказать. Можешь не стесняться – меня тут тоже угощают.

Она заказала шампанское с каким-то итальянским названием и блины с икрой, которые официантка принесла на стол через две минуты, словно держала все это за пазухой.

Пухов неожиданно схватил официантку за руку.

– Как звать? – гаркнул он, словно перед строем курсантов.

– Вика.

– Откуда?

– Из Питера.

– Не ври.

Они смотрели друг на друга с подозрением: он явно ожидал услышать что-то вроде «Элизабеттаун, штат Кентукки», а она профессионально подозревала в нем маньяка. Блики светомузыки плясали на их лицах как костры купаловской ночи.

– А ты мне нравишься, Викусь, – перешел в наступление Артем. – Сколько ты хочешь?

– Да вы что? – изумилась барышня. – Я этим не занимаюсь, у меня молодой человек есть. И потом, здесь полно профессионалок.

– Садись, – приказал Пухов и с силой посадил Вику рядом с собой. – Я хочу тебя, а подруги твои пусть болт сосут.

Он достал бумажник и выложил на стол двести долларов.

– Нормально?

– Я не могу, меня же с работы уволят.

– А мы сейчас с ними поговорим, – Пухов хряпнул об стол третью сотню.

– Да и с девчонками мне проблемы не нужны…

– Желание клиента закон. – Он покрыл девичий аргумент новой купюрой.

Вика сломалась на шестистах долларах. Она куда-то ушла и вернулась через три минуты с другим лицом. Теперь она отличалась от контингента только наличием одежды. Пухов жадно прихватил ее за грудь, и еще через минуту они исчезли с моих глаз за какой-то потайной дверью.

– Веселый у вас друг, – прокомментировала увиденное моя собеседница. – Хищный мужчинка, люблю таких. Меня, кстати, Скарлетт зовут. Давайте поговорим о чем-нибудь?

– Можно на «ты», – ответил я. – Кем будешь, когда вырастешь?

– Учусь на менеджера культуры. А так не знаю. Может, выйду замуж за кого-нибудь здесь – и дальше отдыхать буду.

– Ага, вот за такого кусаку выйдешь, особо не отдохнешь, – я кивнул на дверь, поглотившую Пухова. – Он тебя со временем обменяет на пять кубометров бруса.

– Ну и что, – пожала Скарлетт худенькими плечиками. – Вот мне всю жизнь на мужиках вертеться, а ты попробуешь – сразу пидером станешь.

– Так поменять надо что-то в себе, Скарлетт?

– А зачем? Вот если бы можно было хакнуть главный компьютер и повысить себе балл, – проснувшаяся было в ней студентка перевернулась на другой бок. – Может быть, хотите пройти в приват?

Я покачал головой, допил стакан и налил следующий. Мысль передохнула и пошла дальше. Если я подозреваю Артема Пухова в убийстве Дэна, значит, он в принципе на это способен. Точно так же Брутом вполне могли оказаться и Булкин, и Тихонов, и Аня Санько, и даже блаженный Сержик. И если я столько лет ем с этими людьми из одного котла, то могу ли сильно от них отличаться? Вот сейчас, например, я пью, ем и лапаю девок за счет потенциального убийцы. Я даже собираюсь написать статью про то, как он спасает подростков от алкоголизма, хотя в данный момент он с залитыми коньяком глазами трахает вчерашнюю школьницу в кабинете за стенкой. Мне стало неприятно с собой пить, и я отодвинул стакан в сторону.

В это время Пухов, как бледная моль, возник напротив меня, сложил руки на столе и уронил сверху голову. А спустя несколько секунд он уже исходил рвотными массами под стол на глазах у Скарлетт, которая тут же подскочила и куда-то унеслась. Позор был неминуем. Появилась встречавшая нас девушка-администратор – правда, улыбку она надевать не стала, а ее настоящее лицо оказалась как у Марии Антуанетты перед гильотиной. А мне снова стало легко и весело.

– К сожалению, мы не сможем остаться на представление, – я чуть опередил ее. – Артем Алексеевич не в форме. Попросите для него приговор и вызовите такси. Большое спасибо.