Адептка второго плана

В аудитории царило привычное, отчасти ленивое оживление. Кто-то перешептывался, кто-то листал конспекты. Я заняла свое место, украдкой поглядывая на дверь, гадая, кого увижу сегодня за преподавательской кафедрой. С ударом колокола в аудиторию вошел ректор Трэвор Харрис.

Разговоры смолкли мгновенно. Воздух застыл, стал густым и тяжелым. Все замерли в удивлении. Еще бы – сам лорд-ректор! Если он пришел – верная примета – жди конца света. Для себя как минимум.

Фигура главы академии, подтянутая и строгая, отбрасывала на пол четкую, почти осязаемую тень. Черные волосы с серебряными прядями у худощавого лица с резкими, волевыми чертами и высокими скулами, и этот взгляд… Холодный, внимательный. Которым ректор обвел всю нашу группу, словно вычисляя преступника. Одним словом, Трэвор Харрис был сегодня само подозрение.

– Адепты, – голос ректора, ровный и властный, без усилия заполнил собой все пространство. – Магистр Нидоуз подал прошение об отставке. По личным обстоятельствам. – Он сделал едва заметную паузу, которая тут же взорвалась вопросами в адептских умах: «Что еще за обстоятельства?» – так и читалось во взглядах одногруппников. А взор Трэвора меж тем скользил по лицам девушек в аудитории. Лириана, Элодия, я… Да, с прекрасным полом среди боевиков было негусто, к тому же еще две первокурсницы из нашей группы проспали… Так что затеряться в трех соснах, вернее среди двух девиц, было тяжеловато. Но я, похоже, справилась. Во всяком случае, по мне глава академии лишь скользнул взглядом и поморщился, будто хлебнув уксуса. Видимо, чувство уважительной неприязни было взаимным. А после продолжил: – В связи с этим, курс «Магия и материя» отныне буду вести у вас я лично.

И после этих слов лекция началась. Ректор говорил четко, ясно, быстро.

– Трансмагический перенос материи сквозь пространство требует точного расчета, – его голос, глухой и низкий, заставил воздух в зале замереть. – В первую очередь, это сохранение стабильности структур после прыжка. Чем меньше точек связи, тем дальше можно выполнить заброс при одинаковом энергетическом потенциале, но стоит всегда помнить о минимальном пределе. Один якорь лишь может задать вектор. Два – уже станут опорой для построения матрицы в конечной точке, но… все же я бы не советовал вам полагаться на дуальности. Неучтенные направления стихий, магические течения эфира могут легко сместить два якоря и поколебать структуру. Так что запомните, адепты, триада – минимальная устойчивая структура, позволяющая воссоздать форму, объем и придать им устойчивость в нашем трехмерном мире. Любое сложное долговременное заклинание, касающееся трансформации магии и материи, должно зиждиться на правиле трех. Как табуретка. Она становится устойчива только на трех ножках. Треугольник. Пирамида. Сила стремится к порядку. К устойчивости, и три – это минимальный баланс…

Трэвор говорил, но, слушая его, я не могла отделаться от мысли, что ректор будто выбирал между двумя адептками: Лирианой и Элодией.

Первая – высокая, статная брюнетка из знатного рода, чья холодная, почти ледяная красота была под стать немалой силе. И магической, и физической.

Вторая – рыжеволосая сорвиголова с короткой стрижкой, дюжиной колечек в каждом ухе и татуировками на шее. Ее напор мог сломить даже самую железную волю.

Кажется, остановился ректор на рыжей и уже было пошел к ее парте, когда Трэвор случайно посмотрел на мои руки и… едва не споткнулся.

Впрочем, он тут же вернул себе самообладание. А вот я его лишилась. Потому как глянула на собственные пальцы и увидела на одном из них кольцо. И, кажется, главе академии оное тоже было знакомо… Упс!

Лекция закончилась. И я не торопилась собирать листы. Потому как уже отлично знала, что будет дальше.

– Адептка Бросвир, прошу вас задержаться, – прозвучало ожидаемое.

Я на это лишь вздохнула и, поправив сумку, в которой по-прежнему был бабулин прах, подошла к Трэвору, чтобы услышать:

– Чуть более седмицы назад, когда в мой кабинет ворвался барон Бросвир, утверждая, что один из преподавателей академии обесчестил его дочь, я принял это за бред и вашу попытку любым способом избавиться от родительской воли. Но сейчас у меня возникают сомнения, не ошибся ли я?

– Ректор академии никогда не ошибается, – отозвалась я невозмутимо. – И вы были правы в своем предположении. Да, я хотела любым способом остаться в академии. И не более.

– И добились своего. Остались, – мрачно отозвался Трэвор. – Только один из лучших моих преподавателей теперь уволился! Из-за вас!

– Не думала, что так получится, – искренне произнесла я. – В этом не было никакого расчета. Могу поклясться…

– Мне не нужны зароки, – перебил ректор. – Я хочу единственного: чтобы Бран обрел свое счастье. Он его достоин, как никто. Так что, адептка Кимерина, попытайтесь не свести моего друга с ума. А то вы в этом профессионал… – намекая на мое безумие, закончил Трэвор.

– Это еще большой вопрос, кто кого сводит с ума, – фыркнула я.

Ректор на это лишь покачал головой и, не прощаясь, ушел. А я поспешила в столовую и после – в библиотеку. Потому как даже помолвка – не повод откладывать месть.

Правда, спустя несколько часов просмотра подборок из новостных листков и светской хроники за последние двадцать лет, я уяснила одно. Левард, потомок того самого Вайриса, который убил ба, мало чем отличается от своего прародителя – Ровила Кровавого. Он был так же умен и коварен. А еще умудрился пройти путь от обычного придворного до советника, стать фактически тенью императора.

Что-то мне подсказывало: при этом Левард шел по головам и не стеснялся в методах. А это значит, что в его склепе полно неучтенных скелетов… Так что если я доберусь до тайн нынешнего советника, то смогу отомстить. Потому как хоть Вильда и была сторонницей холодного оружия, но я по опыту знала: порой слова разят куда сильнее. И жить после того, как упал, сорвавшись с самой вершины, куда тяжелее, чем просто умереть.

Я еще хотела просмотреть пару подборок, когда глянула на настенные хроносы и поняла: еще немного – и я уже опоздаю к жениху.

Вылетев из библиотеки, поспешила к воротам, где меня уже ждал Дир с букетом цветов… На нас оглядывались адепты и просто прохожие, а мы просто шли прочь от академии по улицам столицы. И как-то так незаметно добрели до вечера. Расставаться не хотелось.

К тому же до закрытия ворот оставалось еще несколько часов, а диван перед камином в доме Дира был таким удобным… когда мы очутились на нем и слегка увлеклись, так, что мои юбки оказались высоко, а нравы низко пали, инистый, практически ломая себя, остановился. Я разочарованно выдохнула.

– Но почему? – вырвалось почти обиженное.

Потому как я хотела этого невозможного мужчину. Целиком. Сейчас. И плевать на какие-то свадебные условности. Я готова была отдаться ему, в его руки, а вместо этого услышала:

– Ким. Нет. Я не железный. И не смогу остановиться, если… – он замолчал, оборвав сам себя, а потом решительно произнес: – После свадьбы!

Открыла рот в возмущении, но тут же его захлопнула. Шумно втянула воздух. А потом возмущенно выпалила:

– Вообще-то, это должна была быть моя фраза!

– У нас с тобой мало что получается по канонам, – как-то обреченно, словно сам сожалея о том, что такой правильный, выдохнул дракон. – Но мы пойдем к алтарю совсем скоро. Послезавтра будет официальное торжество в честь помолвки принца и его избранницы. А после него можно уже объявить и о нашей, и о дате свадьбы…

Я с досадой выдохнула. И хоть Одри, как выяснилось, в реальности и не была главной героиней, да и мы – не в книге, я не могла перестать думать о ней именно в этой роли. А еще о том, что беда с этими венценосными особами: даже счастливыми вперед них по церемониалу побыть подданным не положено!