Адмирал Ушаков. Том 3

них фрегаты, а может быть с ними и один корабль, останутся

в Неаполе для содержания спокойствия и для поправления их от

худостей. Со мною, кроме оных, только пять кораблей; как из

них отделять можно, кроме как иттить со всеми. И необходимо

надобно на них забрать войско, что я и исполняю немедленно.

Португальский господин контр-адмирал маркиз де-Ница, как

значит по письму его к господину статскому советнику и

кавалеру Италийскому, уповаю, меня там дождется. Судно, от него

ко мне присланное, и теперь еще здесь, ответ мой к нему готов,

но командир судна закупает здесь, в Неаполе, для него

надобности и пойдет к нему, а за ним и я в скорости отправлюсь.

В прочем с наивсегдашним моим почтением и совершенной

преданностью имею честь быть.

По полученному от вашего сиятельства ордеру, в котором

предписываете вообще с лейтенантом и кавалером Ратмановым

быть в совете у генерала австрийского при заключении

капитуляции, куда мы немедленно и отправились, генерала Фрелиха

не нашли в кампаменте, для чего ожидали его более 3-х часов.

Когда же оный приехал, приказали о себе известить, что мы

приехали для пользы союзных держав с его превосходительством

посоветоваться], но он, г[осподин] генерал Фрелих, отказал нам

свидание, формально сказал, что он с нами говорить ни о чем

не хочет, а ежели есть какие письменные дела, чтобы мы отдали

его адъютанту, который нам отвечал [бы]. Мы оному объяснили,

что капитуляция, которую генерал делает без нашего согласия,

мы должны знать пункты оной. Но господин генерал и вторично

нам отказал, сказывая чрез того адъютанта, что он послал в

крепость для утверждения капитуляции майора, и когда будет

кончена, оную к вашему сиятельству пришлет. Но как господин

генерал Фрелих отказал[ся] с нами видеться, за сие мы просим

вашего сиятельства защиты и в обиде, нам причиненной им, куда

следует представить, о чем и подписуемся.

До получения письма вашего высокопревосходительства] от

31 августа извещены уже мы были здесь о приключениях в Па-

лерме ескадры турецкой и об отплытии оной к островам.

Министерство здешнее с похвальным благоразумием приписало всю

вину своевольству галонджиев г. Султан в хатти-шерифе2 своем

называет происшествие сие постыдным для Порты

Оттоманской, приказывает учредить следствие за возвратом ескадры

в Кон[стантинополь] и виновных наказать строго, желает притом,

чтобы присланы были, если отыщутся, показанные пропавшими

поданные его в Палерме.

Касательно употребления ескадры вашего высокопр[евосходи-

тельст]ва в Неаполе, намерении потом итти к Римской области

и возможного по причине очищения уже оного обращения

ескадры к Мальте взял я вместе с неапольским посланником

предосторожность, дабы все сие могло быть почитаемо

сделанным по желанию самой Порты, и следственно, дабы

продовольствие вспомогательной российской ескадры могло без всякого

затруднения остаться на прежнем положении, сходственно с

требованием в письме в[аше]го в[ысокопревосходительства] от 2

сентября 3. С моей стороны покорнейше прошу вас уже знакомым4,

и взять меры, чтобы провиант впору был доставлен до места

пребывания ескадры, или же, что гораздо для него легче будет,

в о[стро]ва Корфу и Занте; ибо и в последнем, кажется мне,

имеются весьма хорошие для хранения припасов магазейны,

венецианцами построенные. Мои же здесь по сему настояния тогда

только могут быть прямо полезны, когда деланы будут в

подкрепление требований самого Шукри-ефендия, который в тех

требованиях своих будет извещать о причинах своей

неисправности 5. Но при всем том я полагаю, что надлежало бы удержать

при ескадре, вам вверенной, несколько надежных российских

транспортов, дабы в нужном случае доставлять посредством

оных провиант, ибо на точность в исполнении турков при всех

их обещаниях и благонамерений надеяться невозможно.

Начальник сухопутных императорских российских и

оттоманских войск фрегата капитан Мессер и начальник флотилии

лейтенант и кавалер Ратманов, коих вы не согласились принять,

приходили предъявить вам повеления, от моего адмирала

данные, и вместо меня содействовать в начатых уже вами

переговорах и [в] заключении капитуляции с неприятельским гарнизоном.

Я не могу быть равнодушным к сей новой обиде, на которую

они мне в своих рапортах приносят справедливейшую жалобу1,

и я должен еще раз учинить представление против такового

поступка, столь противного честности, долженствующей

существовать между начальниками союзных войск, и который разрушает

взаимное согласие.

По донесении от меня октября 16-го его

высокопревосходительству господину адмиралу и кавалеру Ушакову о всех

действиях от состоящих под командою моею войск и ескадр,

учиненных июня с 14-го дня октября по 1-е, ныне за отбытием

господина адмирала и кавалера Ушакова со флотом из Неаполя и

по силе повелений, от его мне данных, при сем вашему

высокографскому сиятельству [препровождаю] в реляцию о взятии

Анконы, учиненной единственно от войск российских. И по

прибытии австрийских войск октября 3-го дня под Анкону, занявших

пост к стороне Моято-Гардето, бывшие при наших войсках пей-

зарские инсорженты австрийским начальством уволены в их

жилища, почему счел за нужное соединить наши десантные войска