Академия Высших: студенты

Сигма совсем уже было собралась выйти и поздороваться, но тут парень в желтом предложил:

– Мурик, а пойдем вечером на концерт, а? Устраивают девочки с факультета муз.

Сигма остановилась. Нет, так еще чего доброго Мурасаки предложит и ей пойти с ними, а концерты уж точно не входили в ее планы. Но на удивление Мурасаки отказался.

– Киро, мне вообще не интересно вечером гулять ни с тобой, ни с кем-то еще. Я люблю вечера проводить в одиночестве.

– И как зовут твое одиночество? Кто твоя прекрасная девушка? – по голосу было понятно, что Киро изнывает от любопытства. – Мы поспорили, и теперь нам нужно знать ответ!

– На деньги хоть спорили? – усмехнулся Мурасаки.

– А то, – дернул головой Киро. – Чтобы я спорил ради удовольствия? Ни за что и никогда.

– Ты так говоришь, будто спорить – великий труд, – голос Мурасаки становился все более ядовитым, но Киро не замечал.

– Если из чего-то можно извлечь выгоду, надо ее извлекать, Мурик, – назидательно сказал Киро и расхохотался своей шутке.

Мурасаки покосился на браслет на запястье. Сигма отступила на шаг назад, за колону. Не хватало, чтобы он ее заметил! Этот отвратительный тип в желтом свитере вел себя как грубиян, говорил как грубиян и скорее всего, грубияном и был. И Сигме совершенно расхотелось с ним встречаться. Мурасаки она бы еще пережила, поняла Сигма, но после вчерашнего разговора на стене предпочитала бы и ему не показываться на глаза. Вот же странно – ничего особенного она ему не сказала, а чувство, будто выболтала что-то глубоко личное, и теперь боится, что дала ему про себя слишком много информации. Вот что значит – молчать несколько дней подряд. Окажись вчера на стене Констанция Мауриция, Сигма и с ней бы наверняка разоткровенничалась.

– Так мы ее знаем? – продолжал наседать Киро.

– Откуда мне знать? Может, знаете, а может, нет.

– А она студентка? На каком курсе?

Сигма похолодела. Как хорошо, что вчера она ничего не написала под фото Мурасаки!

– Или, может, она профессиональный фотограф, а? Может, подскажешь адресок студии, я тоже себе хочу в профиль такие шикарные снимки!

– Слушай, Киро, – зло сказал Мурасаки, развернулся к парню и взял его за плечо. – Я шел завтракать. А ты испортил мне весь аппетит. Моя личная жизнь тебя не касается, понял? Завидуешь – заведи себе девушку и просто попроси ее тебя сфотографировать. И это будут самые лучшие твои фотографии, я тебе гарантирую. Красота в глазах смотрящего, запомнил? Но ко мне больше с такими вопросами не лезь!

Он оттолкнул Киро, развернулся и зашагал прочь. Сигма едва успела отскочить в строну. Мурасаки прошел мимо, даже не заметив ее. Сигма смотрела ему вслед. Вполне приличная черная рубашка на спине расцветала вышивкой огромного цветка ириса. Разумеется, ирис был лиловым, а гигантские стразы на лепестках, видимо, символизировали капли воды. Даже странно, как она в прошлом году умудрилась не заметить это недоразумение в нелепых кричащих нарядах. Или в прошлом году у Мурасаки был… более традиционный вкус в одежде?

Сигма вышла из-за колоны и не скрываясь прошла мимо парня в желтом свитере. Скользнула по нему пустым взглядом. Лицо казалось незнакомым. Да, кажется, в прошлом году она не запомнила ни одного старшекурсника. Ни одного. Хотя вот девушек же она помнит. Ту же Вайолет, про которую говорил Мурасаки. И еще Марину – она всегда ходила в строгих синих костюмах и черных шелковых рубашках. Костюмы были очень красивого насыщенного цвета и невероятно подходили под синие глаза Марины. Сигма даже прическу Марины не так хорошо помнила, как ее пронзительные синие глаза. А еще с Мариной дружит Лал, вспомнила Сигма, которая носит красные туфли на высоких тонких каблуках в любую погоду и под любой наряд. Вот же странно ее память работает, а?

Сигма вздохнула и вошла в столовую. Она еще работала не на полную мощность. Собственно, горело только одно окошко, с комплексным комбо-завтраком, то есть выбора не было, как и вчера в столовой академического корпуса. Но готовый завтрак есть – и на том спасибо.

Сигма взяла поднос с тремя контейнерами, прикрытыми фольгой, и пустой кружкой и направилась в зал. Все столы были пустыми. Даже грубияна Киро не было, вот странно. Обычно здесь в это время редко найдешь пустой столик, подсаживаться к знакомым и даже незнакомым было обычным делом. А тут – выбирай любое место – не хочу.

Сигма в итоге села в углу, в кружку налила напиток из облепихи и апельсина, взяла вилку с ложкой и вернулась на свое место. Браслет на руке издал тонкую трель.

Конечно, это был Мурасаки.

– Я завтракаю, – мстительно сказала Сигма. – В столовой в студенческом центре.

– И что там сегодня на завтрак? – равнодушно спросил Мурасаки.

Сигма подняла крышечки из фольги.

– Омлет. Творожная запеканка. Что-то, похожее на желе из желтых фруктов.

– Все желтое? Нет, одуванчик, это еда для тебя. Настоящим мужчинам нужно что-нибудь брутальное.

– Ты хотел сказать фиолетовое? – улыбнулась Сигма. – Можно подумать, я тебя заставляю прийти и позавтракать. Это ты мне звонишь. И до сих пор не сказал зачем.

– Тебе очень срочно нужна твоя жилетка? Или может подождать пару дней?

Сигма пожала плечами.

– Может подождать.

– Смотри, – сказал Мурасаки. – Я буду занят весь день. Но если у тебя появятся вопросы, пиши. Отвечу как только смогу.

– Не будет у меня никаких вопросов, – огрызнулась Сигма. – Занимайся своими делами.

– Ты решила те задачи, по которым набрала хорошие балы? Я вчера хотел спросить, но отвлекся.

Сигма покопалась в планшете и отправила Мурасаки результаты.

– Ага, вижу, – отозвался он. – Займись теорией вероятностей, мой тебе совет. Если решишь теорвер, но провалишь стереометрию, тебя могут вытащить.

– Кто меня вытащит? Искусственный интеллект, проверяющий наши тесты, предпочитает теорвер, потому что стреометрия слишком ограниченная?

– Ты далеко не все знаешь о программах проверки тестов, – ответил Мурасаки. – Пообещай, что напишешь, если у тебя будут вопросы.

Сигма прикусила губу и вспомнила утренний разговор. Девочки с факультета муз. Киро с кем-то там поспорил… Скажи, мы ее знаем? Не хватало еще и ей оказаться в свите этого фиолетового! Он, конечно, милый и обаятельный. Но если бы он не был таким, разве за ним бегали бы толпы девочек?

– Да катись ты по своим делам, Мурасаки, – сказала Сигма и отключила связь.

После завтрака план на день родился сам собой: библиотека в учебном корпусе, обед, интерактивные тренажеры в учебной аудитории, только надо выбрать аудиторию поменьше, потом какой-нибудь магазин готовой еды, чтобы дома всегда было что поесть, пусть даже не очень вкусное. Ужин в студенческом центре. И если не будет дождя, подумала Сигма, схожу погуляю по стене. Какое счастье, что Мурасаки занят и нет ни малейшего риска его встретить. На всякий случай Сигма обновила список контактов, но активных по-прежнему оставалось только два. Неужели из всего курса только она одна завалила один предмет, а остальные сдали все так прекрасно, что получили лишний месяц каникул?

Странные порядки Академии распространялись не только на обсуждение оценок. Общение тоже регламентировалось. После окончания сессия Констанция Мауриция раз сто повторила про ограничения в общении во время каникул и сразу после них. Не ездить друг к другу в гости. Не обмениваться письмами. При случайных встречах можно поздороваться, но никаких совместных вечеринок.

Почти такое же предупреждение Сигма получила, едва вошла в ворота студенческого городка пару дней назад. «Пока контакт не станет активным в вашем списке контактов, общаться с ним нежелательно. При личной встрече допустимо поздороваться и обменяться эмоциями, мнением о погоде и других несущественных вещах, недопустимо проводить длительное время вместе, обсуждать оценки, успеваемость, программу обучения…» Перечень прилагался, но Сигма его не стала даже читать. Она думала, что контакты обновятся за день или два, а уж столько она потерпит без общения. Но, кажется, все было несколько иначе.