Акара: Между прочим

Лезвия выстрелили из рукавов.

Карелианские оружейники могли собой гордиться - браслеты с выщёлкивающимися гранёными клинками определённо имели бы успех в Акара. Не зря ребята последние деньги за них выложили. Всё утро выбирали...

Правое лезвие только вспороло солдату кожу, может быть даже сухожилия целы, а вот левое проткнуло ладонь насквозь. Мужик заорал, дёрнулся, попытался пальцами зажать рану.

Аврора вскочила на ноги... и получила удар в спину. Ровно в то место, куда совсем недавно прилетел чей-то нож.

Когда она снова смогла отличить день от ночи, оказалось, что на диван её всё-таки посадили и даже кинжал - подарок Лерона - нашёлся. Сэр Кальтурус сжимал его в кулаке, с яростью наступая на угрюмых воинов.

– Кто?! Кто это сделал, я вас спрашиваю?!

Аврора, которую всё неотвратимее тошнило, проводила его мутным взглядом. Брошенный нож, похоже, только задел её, но по ощущениям вонзился в спину по самую рукоять и периодически вращался. Почти безразлично подумалось: наверное. Кальтурус хотел обставить всё как самоубийство — принцесса не вынесла известия и зарезалась от горя и тоски по Картеру. Но теперь не получится: не могла же она сама себе нож в спину воткнуть...

Один из заговорщиков с досадливой миной выдвинулся вперёд.

Кальтурус протянул ему кинжал эфесом вперёд. Тот машинально взял, ещё не понимая, что уже решил свою судьбу.

– Ну, добивай, - просто сказал Мудрый.

В глазах солдата, совсем ещё не старого мужчины с пышными вислыми усами, досада сменилась недоумением, а потом испугом.

Акарианская дрянь действительно не смогла бы самоубиться клинком в спину. Зато ей мог помочь какой-нибудь махровый идеалист, которому акарианка в постели короля поперёк горла встала.

Махровые идеалисты, как известно, тоже долго не живут.

Солдат, наконец, понял это.

Затравленно глянул на Мудрого, стиснул побелевшие пальцы на эфесе. На долю секунды посмотрел принцессе в глаза.

Аврора усмехнулась разбитыми губами. Идея стать легендой уже не такая заманчивая, да?

Шаг, другой. В кулаке подрагивает кинжал, зубы стиснуты, а взгляд бродит где угодно, только не по девушке, из- за которой сегодня придётся умереть...

Всего один замах и всё. Совсем всё.

Аврора смотрела ему в глаза. Не на Кальтуруса, не на его помощников, только на своего палача. Как глупо... Солдат дёрнул подбородком, отгоняя невидимую муху. Взгляд его, наконец, остановился на принцессе.

– Ну?!
– зарычал Кальтурус.

И палач рухнул ему под ноги.

Из шеи его торчала тонкая оперённая игла.

Мудрый упал за долю секунды — значительно быстрее, чем если бы в него тоже попали. Опытный. Солдаты сообразили ещё быстрее, но не успели: двое умерли на месте, ещё двое — в замахе.

На полу, тяжело опираясь на локоть, пожилой слуга перезаряжал трубочку новой стрелой.

– Тварь!!!

Аврора только по хрусту под сапогом поняла, что сделала. Наклонилась за своим кинжалом, без сопротивления вытравила его из-под скрюченных пальцев и только после этого убрала ногу. _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Кальтурус, с перекошенным лицом заходясь в беззвучном крике, зажимал окончательно разбитую кисть.

Аврору снова затошнило. Вернувшись к дивану, она облокотилась на колени и опустила невыносимо болевшую голову. Горячая капля доползла по спине до пояса.

Распахнувшаяся дверь звонко лязгнула о стену и заголосила на три знакомых голоса.

Аврора, сидевшая на диване в окружении пяти трупов и двух тел, отложила кинжал и машинально стёрла с подбородка кровавую дорожку.

Первым, распихав парней, в библиотеку шагнул сэр Вериан. Мигом охватил всю картину, мазнул взглядом по акарианке и склонился над слугой:

– Спасибо, друг мой.

Далеко-далеко, за пределами пульсирующей боли, Аврора почувствовала что-то вроде симпатии. Было бы очень неприятно, если бы Глава Мудрых просто переступил через своего телохранителя и сразу подошёл к ней.

Но Глава Мудрых Карелианы поступил правильно: он помог своему человеку подняться, крикнул своим солдатам, чтоб проводили его и привели лекаря, и только после этого присел на корточки перед акарианкой:

– Как вы, ваше Высочество?

Аврора ничего не ответила. Она была «никак». Кошмарные минуты лицом к лицу с палачами напрочь вытравили из головы мысли о Картере. Но теперь...

– Вы уже знаете, сэр?
– не спросила — прошелестела осипшим горлом девушка.

– О чём?
– на встревоженном и злом лице сэра Вериана читалось что угодно, только не горечь.

– У вас больше нет короля...

Сэр Вериан отшатнулся от девушки, пару раз моргнул и медленно обернулся. На полу всё ещё стонал предатель. Мудрый сплюнул на сапог бывшего коллеги, подобрал с пола письмо и прочитал на вытянутой руке. А потом с отборным солдатским матом смял его в кулаке и швырнул в огонь камина. Вернулся к принцессе, жёстко обхватил её лицо ладонями, заставляя поднять голову, и чётко, едва ли не по слогам, припечатал:

– Сэр Картер жив и здоров.

– Вы не останетесь на казнь?

– Нет уж, увольте, - скривился Атон.

– Мы не сомневаемся в вашей справедливости, - немного смягчил ответ Дункан.
– И проверять, как будет исполнен приговор, не считаем нужным.

– Да и Картер в ярости страшен, - снова всё испортил приятель.

Полчаса назад дозорные оповестили, что на горизонте показалась армия его Величества с поднятыми флагами. В замковом дворе уже успели собраться все, кто не был сейчас на посту. Вот-вот должны были распахнуться ворота и грянуть приветственные крики, возвещая победное возвращение короля Картера с дальних границ.

Аврора, затянутая в новое синее платье, скромно пристроилась по правую руку от генерала Уля. Друзья, ненавязчиво маячившие у неё за спиной, перебрасывались шутками. Настроение во дворе было приподнятое.

– Вот пообедаем и к дому, - щурился на солнце Дункан.
– Рори, как соберёшься обратно — пиши.

– Можешь не торопиться особо, - Атон уже почти коснулся её плеча, но вовремя остановился. За неделю спина у принцессы почти зажила, но двигалась она всё равно аккуратно, и прямая осанка, не дающая разбередить рану, не имела ничего общего с корсетом.
– В Акара сейчас всё равно скучно. Вот через месяц начнутся пляски вокруг Советов...