Аколит в крови по локоть

— Только не Первой пароходной компанией!

Светловолосый тайнознатец отвлёкся от меня и начал было:

— Вы как служащий…

Мастер Кий отмахнулся от него зажатой в руке сигарой.

— Больше не служащий!

Глава представительства тяжело вздохнул и объявил:

— Я уполномочен выплатить в качестве вознаграждения десятую часть стоимости возвращённого имущества!

У меня аж на душе при этих словах потеплело, но виду я не подал и продолжил разглядывать разыскные листы. Отец Шалый всё так же беспечно улыбался, а мастер Кий сунул в рот сигару и выдвинул встречное условие:

— Пятую часть!

— Об этом и речи идти не может! — отмахнулся представитель южноморских торгашей. — Десятая часть — это справедливое вознаграждение. Больше никто не даст!

Но мастер Кий на уступки не пошёл.

— Дадут! — объявил он с необычайной уверенностью.

Купец глянул на тайнознатца, тот пожал плечами.

— Пусть так! В любом случае эти средства направят на гашение обязательств Южноморского союза негоциантов. Мы ничего не потеряем!

Я взял стопку листов и начал перебирать их, но мог бы столь демонстративно внимания к себе и не привлекать. Железнодорожник не полез за словом в карман и со снисходительной улыбкой выдал:

— Только расплатятся они с вашими местными кредиторами и расплатятся сполна, денег жалеть не будут. Не думаю, что останется хоть что-нибудь Мёртвой пехоте. Уверены, что можете себе это позволить?

Глава представительства постучал пальцами по столу, взял сигару и тоже закурил.

— Хорошо, мы выплатим вам пятую часть, — нехотя согласился он на выдвинутое условие и тут же выставил перед собой указательный палец. — Но только если половину этой суммы вы направите на выкуп акций и векселей Южноморского союза негоциантов!

Мастер Кий растерянно поглядел на Шалого, и тот бросил изображать из себя охранника, потребовал:

— Излагайте!

Купец развёл руками.

— На бирже паника! — заявил он, словно это объясняло решительно всё. — Акции союза не берут даже по бросовым ценам, а ведь зачастую это единственный капитал прибывших из Тегоса беженцев!

— И если они не сумеют выручить за них нормальные деньги и уплыть в Южноморск, то сядут вам на шею? — предположил священник.

Глава представительства кивнул.

— И это тоже. А ещё в ценные бумаги вложились многие местные жители из числа тех, чьё доброе расположение для нас чрезвычайно важно. — Он затянулся, выдохнул и объявил: — На биржу не суйтесь, снимите дом, начните скупать акции и векселя в частном порядке. Так вы ещё и в выигрыше останетесь! Сейчас наши обязательства почти ничего не стоят, а в Южноморске их погасят в полном объёме.

Шалый прищурился.

— Векселя — да. Но не акции.

Купец покачал головой.

— С момента, когда союз овладел Тегосом, акции подорожали лишь вдвое, а сейчас на волне панических слухов котировки упали в десятки раз.

Отец Шалый ненадолго задумался, потом сказал:

— Двадцать тысяч целковых погоды не сделают.

— Если цены пойдут вверх, мы через вас направим на скупку обязательств собственные средства, — заявил глава представительства. — Так вы в деле?

Шалый кивнул.

— Но вы компенсируете аренду и охрану конторы, а наша комиссия составит двадцатую часть оборота.

— Сотую часть!

— Сороковую!

Глава представительства поднялся из кресла и протянул священнику руку.

— Да будет так! — Он глянул на помощника и распорядился: — Пусть подготовят бумаги!

— А золото? — уточнил светловолосый тайнознатец.

— Сдадим прямо сейчас, — уверил его Шалый. — У вас найдётся двадцать тысяч монетой местной чеканки, чтобы сразу пустить деньги в оборот?

— Обеспечим, — пообещал купец.

Нашим хозяевам явно не терпелось взглянуть на золото, но я воспользовался случившейся заминкой и кинул на стол стопку разыскных листов.

— Правильно понимаю, что вы объявили награду за некоторых черноводских торгашей и представителей школы Бирюзового водоворота?

Купец скривился.

— Ну а что же — надо было просто смотреть, как нас грабят эти предатели?

— Нисколько не осуждаю, более того — могу поспособствовать в этом благом начинании, — заявил я и посмотрел на поднявшегося со стула железнодорожника. — Мастер Кий, вы не могли бы…

Тот кивнул и вышел в коридор, а вот Шалый в кабинете задержался. Ну да я и не рассчитывал, что получится избавиться ещё и от него.

Когда за железнодорожником закрылась дверь, я постучал пальцем по верхнему разыскному листу, на котором была с немалым тщанием изображена лощёная физиономия прилизанного хлыща — того самого, чьи люди подкараулили меня на выходе из дома с дельфинами. Назначили за его голову ни много ни мало тысячу целковых.

— Этот! — сказал я. — Сильно он вас допёк?

— Допустим… — кисло глянул в ответ купец, которого сейчас куда больше заботило привезённое нами в Порт-Чёрный золото. — И что с того?

— Довелось с ним повстречаться, — заявил я и выудил шар алхимического стекла с заточённой внутри порчей. — Здесь проклятие, напитанное его кровью. С такого расстояния не дотянется, нужно будет приблизиться самое меньшее на полверсты, зато результат гарантирован. Отдам за полцены.

Глава представительства переглянулся с помощником, тот протянул руку и попросил:

— Разреши!

Я передал ему шар, и молодой человек через некоторое время объявил:

— Внутри высшая порча или даже полноценное проклятие, но на чью кровь завязаны чары, конечно же, не скажу.

Купец хмыкнул.

— Где и при каких обстоятельствах вы раздобыли кровь младшего партнёра Черноводской торговой компании, скажите на милость?

— В Тегосе. Он разбирался в обстоятельствах гибели мастера Среброгора, их ревизора, а я волею Царя небесного был в некоторой степени свидетелем оной. Вот и довелось пообщаться.

Глава представительства скривился.

— Мы не станем покупать кота в мешке!

— Ой, да бросьте! — вспылил отец Шалый. — С учётом нашей сделки это сущие гроши, а вам чрезвычайно важно нанести быстрый ответный удар! И вы вполне сумеете использовать проклятие незамедлительно, пока мы ещё в городе. Разве нет?

Купец немного поколебался и всё же покачал головой.

— Нам нужны хоть какие-то гарантии, а не пустые слова.

Я уже пожалел даже, что поддался соблазну подзаработать, но деваться было некуда, поэтому предложил: