Аколит в крови по локоть

У меня заныло сердце.

— Что опять стряслось?

— Я не нарочно! — повинилась отступившая вглубь номера девчонка. Встретила она меня в ночной рубашке, на голову зачем-то повязала полотенце. — Это случайно получилось! Честно-честно!

Окинув быстрым взглядом комнату с расправленной кроватью, я потребовал объяснений:

— О чём ты? Что не так?

Беляна потупилась и затеребила бархатную ленту на шее.

— Да мне просто не тот состав продали! — заявила она и смутилась пуще прежнего. — Нужен был соломенный оттенок, как у Арины, а вышла путаница…

У меня голова кругом пошла.

— При чём здесь аспект Арины?

— Да какой ещё аспект? — буркнула Беляна, подошла к окну и оттянула с него штору, а следом сдёрнула с головы полотенце, и по её плечам рассыпались огненно-рыжие волосы. — С краской промашка вышла! Но я не нарочно, честное слово!

— Да чтоб тебя! — невольно вырвалось у меня.

Девчонка поджала губы и задрала подол ночной рубашки. Рыжей она оказалась решительно везде, я не выдержал и фыркнул, подавившись смехом. Нет, в иной ситуации непременно вспылил бы и наговорил лишнего, но три месяца воздержания — это три месяца воздержания. Соскучился.

Разбудил стук в дверь.

— Лучезар! Жду внизу! — крикнул из коридора отец Шалый, этим и ограничился.

Я зажмурился и потёр веки, но медлить не стал и уселся на кровати. Беляна потянулась и пробежалась по моей спине острыми ноготками.

— Побуду пока рыженькой, хорошо? — промурлыкала она. — Иначе только под корень стричься. Если наново покраситься, волосы сгорят.

— Да уж побудь! — хмыкнул я и стал одеваться. — Всё, бежать пора!

Но Беляна в кровати оставаться не пожелала, выглянула в окно и тоже начала собираться.

— Завтракать пора! — объявила она.

Накрыли нам в одном помещении с остальными постояльцами, разве что выделили стол чуть наособицу. Мы в любом случае задерживаться и распивать чаи не стали, быстро смолотили омлет, тосты и кашу, после чего отправились в каретный сарай, дабы сменить карауливших золото парней. Те перекусили ещё шустрей нашего, за это время только и удалось, что впрячь в повозку лошадей и выкатить ту на задний двор — пришла пора везти слитки в здешнее представительство Южноморского союза негоциантов.

С собой мы не стали брать только девиц, да ещё оставили в гостинице Дарьяна, чему тот нисколько не обрадовался. И не из-за отстранения от общих дел, просто Беляна тут же пристала с расспросами о том, как он умудрился сформировать ядро, а книжнику откровенничать на эту тему определённо не хотелось. Ну да не маленький — отбрешется.

Может, в другой раз я бы и попросил Беляну оставить его в покое, но сейчас было откровенно не до того. Всё же десять пудов золота везём — прознают какие лиходеи, непременно отбить попытаются. А нас и дюжины тайнознатцев не наберётся, и половина адепты, да и я аколит покуда не из лучших.

Но — обошлось. Никто не напал, даже в затор ни на одном из перекрёстков не встали, благо до спрятавшегося за высокой кованой оградой двухэтажного особняка ехать было всего четыре квартала по прямой. В округе оказалось не протолкнуться от встревоженных горожан, пришлось кричать и велеть убираться с дороги, а вот непосредственно к воротам никто приближаться не рисковал. Подходы к ним перегородили скособоченные фигуры в длинных халатах с глубокими капюшонами и бравые молодчики из гренадёрской роты Мёртвой пехоты. Кадавры неподвижно замерли и на углах, а заодно перекрыли чёрный ход, и хоть поставили их сюда в первую очередь для оказания давления на торгашей, только отпугнуло это и большую часть кредиторов. Редко-редко кто решался приблизиться, но если вдруг такое случалось, препятствий никому не чинили и пропускали к особняку, где отчаянных — или же отчаявшихся? — смельчаков брали в оборот местные служащие.

Капитан Чеслав нас уже ждал, гренадёры незамедлительно распахнули ворота, и мы загнали повозку во двор.

Отец Шалый указал железнодорожнику на парадное крыльцо.

— Мастер Кий, прошу! — с показной почтительностью объявил он, после глянул на меня, поморщился и заявил: — Лучезар, ты с нами! — И уже куда тише попросил: — Поиграй на нервах у торгашей, но — молча. Просто стой и пялься. Аспект у тебя для этого самый подходящий.

В приёмной толпились взволнованные посетители, но стоило только железнодорожнику перемолвиться парой слов с дежурившим на входе клерком, и нас незамедлительно пригласили на второй этаж, а там сразу препроводили в кабинет главы представительства. Тот оказался дороден и даже пузат, круглолиц и бородат. Одевался он под стать преуспевающему купцу — преуспевающим купцом и выглядел, несмотря даже на помятый вид.

Чуть в стороне от стола замер светловолосый молодой человек с папкой в руках — этот оказался гладко выбрит и нарядился в полном соответствии с заморской модой. Вроде бы секретарь или старший клерк, на деле — тайнознатец.

— Десять пудов золота? — с нескрываемым недоверием уточнил глава представительства, коего о цели нашего визита успел уведомить один из служащих. — Вы привезли десять пудов золота?

— Именно так, — подтвердил железнодорожник, уселся на стул для посетителей и потянулся к столу, без спроса взял из коробки сигару. Чиркнул спичкой, закурил. От его былой неуверенности не осталось и следа, сейчас он явно полагал себя хозяином положения.

— И вы готовы вернуть их законному владельцу?

— Ну а чего ради пёр ещё бы сюда на своём горбу? — хохотнул дядька и выдохнул струю сизого дыма.

Тут-то и подал голос светловолосый тайнознатец.

— Вы разве не прибыли в город с Мёртвой пехотой?

— Они сами по себе, я сам по себе! — объявил железнодорожник. — Когда удирал с золотом из Тегоса, никто из них мне не помогал!

Это было правдой лишь отчасти, и колдун запросто мог уловить некоторую недосказанность, поэтому я бросил стоять у двери и подступил к столу, окинул взглядом лежавшие на столе бумаги. Кое-какими не на шутку заинтересовался.

Молодой человек выразительно прочистил горло и наметил движение ко мне, я бросил пялиться на разыскные листы и посмотрел ему в глаза. Тайнознатец взгляда не отвёл, но и требовать от меня отойти тоже не стал.

С противоположной стороны к столу с неприятной улыбочкой приблизился Шалый, он вытянул свою длинную шею и заложил руки за спину, враз став похожим уже даже не на карикатурного грифа, а на самого настоящего стервятника. Глава представительства откинулся в жалобно скрипнувшем кресле, и железнодорожник пояснил:

— Это мои деловые партнёры.

Имён он не назвал, а купец их не спросил. Интересовало его сейчас совсем другое. Он сплёл на животе полные пальцы и уточнил:

— И когда же вы нам вернёте слитки, мастер Кий?

Железнодорожник затянулся, пыхнул дымом и напомнил:

— Речь шла о возврате законному владельцу! Боюсь, здешние власти сочтут, что таковыми являются ваши паникующие кредиторы из числа местных жителей.

— Вздор! — рыкнул представитель южноморских торгашей. — Это будет сочтено хищением!