Александрийская поэзия

И, поднимая корабль, его подгоняло теченье,

И захлестнула волна, взметнувшись яростно, скалы.

Девы меж тем то из вод, как утесы, вздымались высоко,

То как будто на дно уходили глубокого моря

В миг, когда их с головой заливали дикие волны.

Словно как смертные девушки, что на песчаном прибрежье,

Платья полы подняв до чресл опояской двойною,

950В мяч округленный играют, который ловят посменно,

Перенимая одна от другой, и снова на воздух

Мечут его, и у них он ни разу земли не коснется, —

Так же и девы морские одна другой посылали

Быстрый корабль над волной, от скал держа в отдаленье,

И закипала вкруг них волнами влага морская.

Даже владыка Гефест, на вершине плоской утеса

Стоя, могучим плечом опираясь на молот огромный,

Сверху их созерцал, а там, на небе блестящем,

Зевса стояла супруга и, глядя вниз, обнимала

960Дланью Афину, — такой охватил бессмертную ужас.

Сколько тянется дня весеннего мера, — так долго

Сонм Нереид неотрывно свой труд продолжал, продвигая

Между грохочущих скал корабль, а герои по ветру

Мчались вперед да вперед и проплыли вскорости мимо

Тех тринакийских лугов, где пасется Гелия стадо.

Тут, подобно ныркам, Нереиды вглубь погрузились,

Свято исполнив наказ, супругой данный Зевеса.

Вскоре по воздуху к ним долетело блеянье овчье,

И мычанье коров коснулось слуха героев.

970Что до овец, их пасла по чащобам, росою покрытым,

Младшая Гелия дочь, Фаэтуса; посох блестящий

Из серебра держала она; а Лампетия следом

Шла за стадом коров и пастуший искривленный посох —

Весь из меди он был — в руке сотрясала. Герои

Видеть могли и коров, что паслись у реки на равнине

И на лугу заливном при болоте. И не было вовсе

Черных в том стаде коров, — молоку они были подобны

Цветом своим, и рога золотые их украшали.

Днем миновали герои стада, и в течение ночи

980Плыли они, веселясь, по морским пучинам, покуда

Вставшая рано Заря луча им в пути не послала.

Остров один существует, — цветущий, большой, пред заливом

Он распростерт Ионийским среди Керавнийского моря,

Молвят, что серп лежит под ним (вы простите, о Музы, —

Я против воли о древних делах повествую), которым

Крон детородный член отсек у отца. А другие

Молвят, будто Део этот серп, подрезающий колос:

Ибо некогда в той земле Део обитала,

Там и Титанов она из любви научила к Макриде

990Хлебные злаки сжинать, потому Серпом и зовется

Остров, пестун святой феакийцев, — они ведь и сами

Род свой от крови Урана ведут, мужи-феакийцы.

К ним Арго после многих трудов, перед тем понесенных,

С ветром попутным пришел, Тринакийское море покинув.

Принял радушно друзей Алкиной и народ его, встретив

Жертвой отрадною их, и полон был град ликованья,

Ты бы сказал, что всяк был им рад, как родным своим детям!

Вместе с толпой и сами герои так ликовали,

Словно уже достигли родной земли Гемонийской,

1000А между тем на бой предстояло им ополчиться:

К ним приближалось уже несметное воинство колхов,

Что уж давно успели пройти через узкое устье Понта меж

Черных скал, отыскать надеясь героев.

Лишь одного хотели они — Медею обратно

В дом отца отвезти, а не то многостопную битву

Колхи грозили начать, что сулит неизбежные беды, —

Тотчас затеять ее иль потом, по прибытье Эита.

Их, однако, сдержал Алкиной-повелитель, спешивших

Бой немедля начать. Он хотел для обоих, чтоб ссора

1010Буйная их разрешилась спокойно, без сечи кровавой.

Ужас деву объял жестокий, — она многократно

То преклонить мольбой пыталась друзей Эзонида,

То колен жены Алкиноя, Ареты, касалась.

«Я припадаю к тебе, царица, — помилуй, и колхам

Ты меня не давай, чтоб отцу вернуть, если только

Принадлежишь и сама ты к людскому роду, — его же

Быстрый ум, на поступок толкнув легкомысленный, губит.

Трезвый рассудок и мне изменил, но никак не в угоду

Похоти. Гелия блеск мне святой пусть ручателем будет,

1020Пусть поручатся за то и бденья ночной Персеиды,

Что неохотно ушла из отчизны с мужами чужими

Я: только страх ненавистный меня в то время заставил

К мысли о бегстве прийти, когда я согрешила. Иного

Замысла я питать не могла. Мой пояс девичий

Цел и нетронут, как был в доме отчем. Владычица, сжалься

И умоли своего супруга. Тебе ж пусть дарует

Милость богов взамен и красу, и обилие в жизни,

И детей, и славу вкушать нерушимого града».

Так, вся в слезах, помочь Арету она умоляла

1030И говорила героям, ко всем в свой черед обращаясь:

«Лишь ради вас я, мужи, чья доблесть равной не знает,

Ради ваших трудов изнываю я, без которой

Вам и быков бы не впрячь и не снять губительной жатвы

Землерожденных мужей, — я, чья помощь вам даровала

Взять золотое руно и в Гемонию скоро вернуться;

Я, что свою страну и своих родных погубила;

Я, что утратила дом и лишилась радости жизни,

Сделала все для вас, чтобы снова дома, в отчизне,

Вы обитали. Глядеть на родителей взглядом веселым

1040Будете вы — у меня ж отняла судьба моя злая

Жизни блеск, и, для всех ненавистная, мчусь я с чужими.