Александрийская поэзия

И лигурийских пройдя, без ведома тех, ибо Гера

Вкруг проливала туман все дни, пока они плыли:

И, наконец, на ладье чрез устье проехав, к Стойхадам

650Прибыли вновь, к островам, спасенные ради Зевеса

Двух сыновей. Потому алтари воздвигают и храмы

В честь им всегда: ведь спасли не только пловцов они этих,

Но и потомков суда с изволенья Зевса спасают. Дальше,

Стойхады покинув, они на Эфалию 433вышли,

Остров, где пот обильный с себя голышами стирали

После трудов; голышей телесного цвета немало

На берегу там найдешь; и диски там есть и оружье;

Да и залив с той поры в честь Арго зовется Аргойским.

Быстро оттуда они по морской помчались пучине,

660Видя перед собой Авзонии берег Тирренский,

И наконец вошли в залив преславный Ээи.

На берег сброшен причал с корабля. Там нашли они Кирку,

Что омывала морскою водой себе голову, ибо

Дух ее был ночными смущен сновиденьями сильно.

Ей приснилось, что кровь и чертоги и дома ограду

Залила и что огонь пожрал приворотные зелья,

Коими всех людей зашедших она чаровала;

Будто она тот огонь затушила багряный, кровавый,

Крови рукой зачерпнув, и от ужаса освободилась.

670Вот почему на заре, от сна пробудившись, не медля,

Кудри она и покровы морской омыла водою.

Звери, совсем на зверей не похожие на кровожадных,

Схожие телом с людьми и несхожие, ибо из разных

Членов тела слагались у них, собралися гурьбою,

Словно овны, что вслед пастуху бегут из закутов.

Создала их такими земля, из первого ила

Члены разных существ 434воедино соединивши,

Та земля, что сухим не была еще воздухом сжата

И у которой отнять не успел таящейся влаги

680Солнца палящий луч. Привело все, однако, в порядок

Время потом… Так сложился зверей тех невиданный облик!

Страх несказанный объял героев; каждый тотчас же,

Кирку увидев вблизи, и очи ее, и обличье,

В ней признал без труда сестру владыки Эита.

Кирка, страх отогнав, сновиденьем ночным порожденный,

Снова пошла к чертогам меж тем и пришельцев рукою

Стала манить за собой, в душе своей зло замышляя.

Но, Эзонида веленье блюдя, на месте дружина

Так и осталась. А он с собой колхидскую деву

690Взял и за Киркой пошел, пока они не достигли

Пышных чертогов ее. Тут им на блестящие кресла

Кирка велела присесть, не постигнув цели прихода.

Оба, не проронив ни звука, ни слова, поспешно

Сели вблизи очага, каков у молящих обычай;

Дева на обе руки головою поникла, Язон же

В землю воткнул свой меч с рукояткой огромный, которым

Он умертвил Эита дитя, и, глаза опустивши,

Взоры они не смели поднять. И Кирка постигла,

Что пред ней изгнания скорбь и нечестье убийства.

700Вот почему по закону молящих защитника Зевса,

Гнев чей силен, но сильна и помощь повинным в убийстве,

Жертву она совершать начала, очищается коей

Всякий, кто, зло сотворив, к очагу припадает с мольбою.

Прежде всего, дабы смыть убийства грех неизбывный,

Взяв порожденье свиньи, у которой сосцы еще были

Полны после родов, она ему горло рассекла,

Кровью руки убийц окропила, затем омовеньем

Гpex отмаливать стала, к Зевесу Крониду взывая,

Что обеляет от скверн и моленья убийцы приемлет.

710И очищения воду потом служанки наяды

Из дому прочь унесли, наяды, пособницы в деле.

Кирка меж тем примирения дар Эриниям грозным —

Жгла лепешки, творя возлиянье трезвою влагой,

Пред очагом умоляя Зевеса, чтоб гнев их смирил он

И чтобы сам благосклонен и милостив стал для обоих,

Кровью ль руки они чужеземной себе запятнали

Или, родную кровь пролив, с мольбою явились.

После же, все свершив, она пришельцев немедля

От очага подняла и на креслах резных посадила,

720И, напротив сама усевшись, стала подробно

Спрашивать их и о том, зачем они в плаванье вышли,

И о том, из каких краев возвращаясь в отчизну,

Здесь у ее очага оказались они. Ведь на ум ей

Воспоминанье пришло о ночных сновиденьях тяжелых,

И захотелось узнать ей, какое будет наречье

Деве родным, чуть лишь та подняла на нее свои очи.

Ибо Гелия род без труда отличить от всех прочих

Можно: у всех потомков его блестящие очи

Словно бы луч золотой на смотрящего мечут далёко.

730Тут обо всем, на вопросы давая ответ, рассказала,

На языке говоря на колхидском, мягко и кротко

Дочь Эита свирепого: шли какими путями,

Сколько тяжких трудов претерпели в походе герои,

Как, уступив сестре удрученной, она согрешила,

Как бежала затем от отца, от угроз его страшных,

Фрикса вослед сыновьям, и лишь про убийство Апсирта

Сил не хватило сказать… Но от Кирки ничто не укрылось.

Скорбную жаль было ей, но все ж она так отвечала:

«Жалкая, бегство твое лишь позор сулит и несчастье!

740Думаю я, что тебе избегать удастся не долго

Тяжкого гнева Эита — он скоро будет в Элладе,

Чтоб отомстить за сына тебе, небывалое дело

Сделавшей. Ты мне родня и сюда с мольбою явилась, —

Зла потому я тебе не сделаю, в дом мой зашедшей.

Но из чертогов моих уйди с пришлецом, за которым