Алпамыш

Алпамыш на эти слова ответил:

— Если хочешь знать, моим словам внемли:

Из Байсун-Конгратской еду я земли.

Я — кочкар могучий у себя в стране.

С шахом калмык

о

в расчесться надо мне,

А с врагами счет свожу я на войне.

Шаху этому я враг теперь вдвойне…

Есть один тут одинокий человек,

Близкий родич мой, высокий человек.

Он калмыцким шахом очень угнетен,

Беззаконно им всего скота лишен, —

При своих стадах пастушить принужден.

Имя — Байсары. Мой тесть и дядя он!

Вот зачем в страну калмыцкую скачу.

Кровного коня дорогой горячу.

Я его найду, коварного Тайчу,

На него, как сокол грозный, налечу, —

И за Байсары сполна с него взыщу,

И за сыновей твоих я отомщу!..

Старуха в ответ такое слово сказала Алпамышу:

— Был добросердечен ты, сынок, со мной,

Душу обласкал ты мне в глуши стенной, —

Обращусь к тебе я с просьбою одной:

Заверни ко мне, будь гость почетный мой!

Ночь одну хочу тебе я послужить,

Эту радость должен ты мне разрешить-.

Ты устал с пути, — к чему тебе спешить?

Ночь в моем дому ты можешь погостить.

Этим ты окажешь мне большую честь, —

Я имею право на такую честь:

Сыновья мои погибли все, как есть,

Но одна утеха мне, сыночек, есть:

Сорок у меня красавиц-дочек есть,

Зрелые вполне, как розы, хороши, —

Скучно им без братьев жить в степной глуши.

Вас увидев, будут рады от души,

Словно братьям, вам прислуживать, родным.

Долг гостеприимства мы ведь тоже чтим, —

Выполнить его, сынок, мне разреши.

Погости хоть эту ночь в дому моем, —

На заре поедешь ты своим путем.

Мне язык калмыцкий хорошо знаком.

Самый лучший путь вам укажу потом.

Вижу я, сынок, твой благороден лик.

Вижу — ты врагов бояться не привык,

Сколько б ты ни встретил калмык

о

в, сынок.

Устоять не сможет ни один калмык.

Отомсти за всех моих сынков, сынок!

Гостем нашим будь, — а дом недалек.

Этими словами затуманила коварная старуха разум Алпамыша и его товарищей, совсем рассудка лишила их. Согласились беки переночевать у нее, — и старуха, радуясь удаче своей, повела их к себе.

Идут они за ней — приходят к замку ее. Сверкающее здание это увидев, подумали: «При жизни сыновей своих старуха, оказывается, по-шахски жила!»

Раскрылись перед ними ворота, въехали они во двор, — усмехнулись:

«Сыновья старухи с шахом своим соперничать, видно, решили, дом свой не хуже, чем у падишаха, устроили. Потому, наверное, и погубил их шах калмыцкий».

Оглядываются они, богатству замка дивясь, а старуха, как вошла в ворота, так девушкам своим и подала голос:

— Братья ваши как бы воскресшими станут! Гостей привела я, — гости эти за братьев ваших кун потребуют!

Выбежали сорок девушек-красавиц, по одной подошли к каждому из сорока беков, коней подхватывают, к коновязям привязывают их, в гостевой покой прибывших вводят, ковры-одеяла расстилают, кланяются им, улыбками обласкивают:

Беки пленены приветливостью их,

Расторопностью и сметливостью их,

Красота девиц их сводит всех с ума.

Им платками машут сорок баловниц, —

Нет на свете краше этих чаровниц.

Службою хотят гостей очаровать:

Воду им подносят руки умывать.

Начинают дастарханы накрывать,

Блюда с угощеньем ловко подавать:

С кишмишом и медом были чашки тут,

Сласти и орехи, и фисташки тут, —

Остается бекам сесть да пировать,

С девушек игривых — глаз не отрывать.

Девушки служить гостям не устают, —

Жареного мяса блюда подают,

В красных чайниках заваривают чай.

Подавая чай, — ты это примечай, —

Нежною рукой, как будто невзначай,

Гостя обожгут, — пойми, кто не дурак!

Между тем старуха подает арак.

Беки выпивают, размышляя так:

«Нам служа и нас увеселяя так,

Хороши калмычки все, как на подбор,

И ни в чем отказа нет нам до сих пор.

Видно, и кой-чем послаще в эту ночь

Угощать гостей красавицы непрочь»…

Меж собой такой веселый разговор

Беки, наслаждаясь отдыхом, ведут, —

Никакой беды-опасности не ждут…

Калмык