Алу: так плачет ветер

— Я просто буду на расстоянии следовать за Кларой и Руджетом. А у тебя наверняка полно дел, — я позволила себе усмехнуться.

— Могу поспорить, это был сарказм. Мне нравится в кого вы превращаетесь, госпожа Алу. Продолжайте в том же духе, — лихо отсалютовав мне шапкой и шутливо поклонившись, Лиркс побежал догонять приглянувшихся ему девушек.

Я лишь покачала головой и остановилась у книжной лавки, пока Клара и Руджерт покупали карамельные яблоки в десяти шагах впереди. Урси иногда оглядывался в мою сторону, но быстро отворачивался.

Стоило признать, что я плохо выполняла обязанности по присмотру за сводной сестрой, позволяя ей вот так гулять. Но деревня казалась безопасным местом, прохожие улыбались, а выкрашенные в различные цвета заснеженные домики выглядели уютно. Вокруг бродили чаще всего урси, попадались и люди. Проскальзывали фелины, реже волвы. Деревня жила за счет академии, поставляла в неё необходимые вещи и продукты, многие женщины и подростки работали на кухне, в прачечной, горничными, мужчины — на конюшне, в охране и очищали дороги от снега. В воздухе царил особенный дух предстоящего светлого праздника Трех богов. Говорят, вечно находящиеся порознь и занятые своими делами, именно в этот день они собирались за одним столом. Считалось хорошим знаком родиться в этот день или пожениться. Воздух словно наполнялся чем-то волшебным и добрым.

Но не всем было место на этом празднике жизни. Канемы считались проклятыми самим Люпусом. А фоксов и их бога вовсе исключили из празднеств несколько веков назад.

Клара отвлекла меня, обернувшись и показав на лавку, в которую обычно ходила в уборную. Я кивнула, а Руджерт отвернулся к украшениям, пока даксарра отошла.

— Глянь-ка кто тут, — раздалось позади, и я тут же отругала себя за беспечность. Это место размягчило меня, несмотря на нападение, с которого прошло уже несколько недель. Если в академии я постоянно была настороже, то здесь расслабилась и просто наслаждалась жизнью. За что мне и предстоит расплатиться. Обернувшись, я увидела злобные лица Николаса и Уилла Норбилов, которые никогда не ходили по одиночке. И которым, видимо, не понравилось, что все мои раны зажили.

— Пытаешься затеряться среди деревенских простофиль? — ухмыльнулся Николас, его отличительной чертой был медальон на шее. — Не вышла физиономией.

— Благодарю за оказанное внимание, но мне пора, — кивнула я и двинулась в направлении книжной лавки. Хотелось бы верить, что праздничное настроение усмирит нрав братьев, но мне не повезло. Едва почувствовав, что меня пытаются схватить за локоть, я тут же вывернулась и метнулась в проулок со всех ног. На пару мгновений братья замешкались, но затем раздался скрип снега.

Укрыться в деревне мне было негде, оставалось выбежать на более оживленную улицу и затеряться в толпе. Я слышала дыхание Норбилов позади, и в какой-то момент рука одного из них вцепилась в мой пучок, больно срывая ленту вместе с прядями волос.

Это лишь заставило меня бежать быстрее, пусть кожу головы и обожгло болью. Волосы хлестали по лицу, облака пара вырывались из моего рта. Нас разделяли считанные шаги, и я буквально врезалась в толпу, собравшуюся возле уличного кукольного театра.

— Да что вы творите? — ахнула пожилая урси, которую я толкнула сильнее всего и едва не сбила с ног.

— Прошу прошения, — прохрипела я, вставая спиной к сцене и хватая женщину за плечи, не давая ей упасть.

— Да за вами словно сам Ангас гонится! — поцокала она. — Что-то случилось, милая? — тут же проявила участие урси, внимательно всматриваясь в мое лицо.

Глядя на гневно уставившихся на меня Норбилов, я лишь сглотнула. Они не решались нападать. Пока. Но тут мои глаза наткнулись на Лиркса, который очень быстро бежал ко мне. От облегчения мои ноги едва не подкосились, а панически бьющееся сердце перестало пытаться вырваться из груди. Норбилы тоже его заметили и, сплюнув на снег, пошли прочь, предварительно бросив на меня уничтожительные взгляды.

— Алу, ты цела? — синие глаза Лиркса наполнились неподдельным беспокойством. — На тебе лица нет! Эти шавки к тебе лезли? Что с твоими волосами? — всё не останавливался он, размахивая вокруг меня руками, но не решаясь коснуться, а я смотрела на него, не отводя глаз.

— Спасибо, — мой голос прозвучал глухо, голова опустилась, пряча эмоции, которые исказили лицо. Я была не одна, вдруг мелькнула мысль. — Спасибо тебе…

— Ты чего? — совсем растерялся он, явно читая мои эмоции. — Идём, — мы выбрались из недовольно посматривающей в нашу сторону толпы и направились к торговым рядам, где оставили Клару и Руджерта. — Купим тебе ленту. Кто бы мог подумать, что у тебя такие роскошные волосы? — улыбнулся Лиркс, но глаза его внимательно осматривали окружающих, и он держался ближе, чем обычно.

А я могла думать лишь о том, что у меня действительно появился друг. Грудь сдавило от чувств, а в горле встал ком. Видеть чистейшую искреннюю заботу в чьих-то глазах мне приходилось лишь от двоих. Со стороны Клары и мэтра Вульдса, но они знали меня с самого детства. А Лиркс решил стать другом именно сейчас. Он выбрал меня сам. И за это я буду благодарна ему всю оставшуюся жизнь.

У лавки с лентами и украшениями мы встретили Клару и Руджета, держащихся за руки. Даксарра поначалу смутилась, а потом гордо вскинула подбородок и с пылающими щеками произнесла:

— Да, мы с Руджетом пара! — но тут же нахмурилась, заметив мой растрёпанный вид, и подошла ко мне.

— Милая, кого ты сейчас хотела удивить? — погладил её по макушке Лиркс. — Мы с Алу давно в курсе, — от его снисходительного взгляда Клара запылала щеками ещё больше, но её внимание быстро вернулось ко мне.

— Что случилось?

— Просто порвалась лента для волос, — соврала я, не желая портить ей настроение. Даксарра одарила меня внимательным взглядом, но всё же отступила назад, снова взяв Руджерта за руку. Я купила новую ленту и принялась плести косу. Без зеркала и расчески сделать гладкий пучок не представлялось возможным.

— Бальзамы! Снадобья! Настои для укрепления организма! — раздалось позади, привлекая моё внимание. Я набросила на голову капюшон и решила подойти к лавке. Перед глазами тут же возник образ ослабленного после ссоры со мной магистра Канема, и вина снова кольнула сердце. Конечно, он был в плохом состоянии ещё до спора со мной, но мне действительно не следовало спрашивать про его мать.

— Заинтересовалась? — спросил Руджет, когда они с Кларой тоже подошли посмотреть. Урси выглядел напряжённым. — Настой «Тринадцать трав» очень хорош, делают мои земляки. Укрепляет организм, согревает и придаёт бодрость, — указал он на бутылку.

— У тебя определённо талант к торговле, друг мой, — усмехнулся Лиркс, хлопнув урси по плечу. — Как ты всё ладно рассказываешь.

— До тебя мне далеко, прохвост, — хмыкнул Руджет.

Они продолжили переговариваться в шутливой манере, а я, поддавшись порыву, решила купить настой. Не удивлюсь, если магистр при мне разобьёт его о стену или подумает, что я хочу его отравить. Но извиниться действительно следовало, это казалось правильным.

Спустя полтора часа, когда начался снег, грозящий перерасти в метель, мы отправились в академию. Клара и Руджет шли позади, держась за руки, мы с Лирксом беседовали и иногда оборачивались в их сторону.