Андри из города на Неве

– Ваше Высочество, - гвардеец учтиво склонился, - вас желает видеть Император. Соизвольте идти за мной.

Значит, отец еще жив!

Альк быстро вскочил, на ходу застегивая рубашку. Мелькнула и ушла мысль о том, что глупо было уснуть на полу... Важным казалось только одно - поскорее увидеть отца. Убедиться, что с ним все в порядке.

Пока провожатый вел Александра в покои Императора, по пути им не встретилось никого, кроме других людей в форме. Как будто во дворце остались одни гвардейцы.

Вот и опочивальня отца...

Сердце у Алька, и без того слишком быстрое, застучало еще сильней.

Только бы все было хорошо!

Ну, пожалуйста! Он больше никогда не будет сердить отца, никогда не удерет на набережную и не оставит урок невыученным! Только, пожалуйста, пусть все будет хорошо...

Отец лежал в расправленной постели, и Альк не увидел крови на простынях. Но когда он подошел ближе, то почему-то сразу понял, что Император умирает...

– Отец!
– Альк побоялся садиться на кровать, чтобы не причинить родителю большей боли, чем тот испытывал.
– Отец...
– нет, только не плакать. Нельзя! Наследник не должен плакать!

Он примостился рядом на высокий стул и увидел, как Император что-то ищет слабой рукой. Альк осторожно стиснул большие светлые пальцы и почувствовал ответное пожатие.

– Малыш...
– отец говорил с трудом, и у Александра почему-то тоже снова встал тугой комок в горле. Император ужасно давно не называл так своего наследника.
– Альк...- слова давались отцу с трудом, но все же он заставил себя говорить: - Скажи, мы остались одни? Да? Хорошо... Я велел всем уйти, когда ты будешь здесь. Послушай... я так многому не успел тебя научить... но ты мой сын. Ты - Рован. У тебя все получится. Только... будь острожен! Сейчас ты должен покинуть дворец... Так надо. Я уже все подготовил. Тебя увезут к брату. И с ним... ты останешься на время...
– внезапно отец закашлял, и Альк с ужасом увидел, как на губах его появилась розоватая пена. Хорошо, что глаза Императора были прикрыты, и тот не заметил, с какой болью смотрит на него сын.
– У меня... осталось мало времени. Я хочу сказать тебе лишь три... важных вещи. Постарайся стать достойным правителем... Береги Жемчужную нить. И... самое главное - береги себя.

– Хорошо, - тихо ответил Альк, и Император наконец приподнял веки, чтобы в последний раз взглянуть на сына.
– Я буду.

Отец опустил ресницы.

Андри плохо спал. Всю ночь ему снились выстрелы, драки, попытки убежать от чего-то страшного. Он вздрагивал и просыпался, но пробуждение не приносило облегчения. Андри знал, что стоит только ему снова провалиться в неспокойный сон, как дурные видения вернутся.

Поутру в доме было непривычно тихо. Не скакала радостная Лиза, не читала вслух мама, и Влада не играла на пианино. Дверь в отцов кабинет была приоткрыта, но и там царила тишина. Осторожно заглянув в щелку, Андри убедился, что кабинет пуст.

К завтраку из взрослых в столовой оказалась только Антония, которая, вздыхая о чем-то, раскладывала по тарелкам вкусно пахнущие творожники. Аппетит у Андри никуда не пропал, так что он быстро управился со своей порцией, поняв за это время, что Лиза и Влада снова поссорились между собой. Сестры сидели, отодвинувшись друг от друга подальше, и за весь завтрак не обронили ни слова. Лиза ко всему прочему была еще и заплаканная - глаза у нее покраснели, а личико, наоборот, казалось очень бледным. Андри не рискнул ничего спрашивать.

Вчера Влада очень обрадовалась, увидев свое колечко, но отец строго велел Андри больше не совершать "подобных геройствований". Он наказал всем членам семьи держаться вместе и в ближайшее время вовсе не выходить из дому. Синяков на лице Андри профессор будто и не заметил, в отличие от мамы, которая долго расспрашивала, что же случилось, когда ее сын погнался за вором. Андри честно рассказал, вызвав тем самым бурный восторг со стороны Лизы. Увы, никто, кроме младшей сестры не посчитал драку с уличным мальчишкой чем-то достойным. Даже Влада сказала, что не стоило самому марать руки, а надо было позвать городовых. Те бы справились гораздо быстрей и, глядишь, даже помогли бы сыну известного профессора найти свою семью. Андри не стал объяснять, что в тот момент ему недосуг было думать о городовых. Влада едва ли смогла бы понять, каково это - когда ты охвачен азартом погони...

Сразу после завтрака к нему подошла Лиза. Сестра цепко ухватила Андри за запястье и потащила в сторону пустой гостиной. Там, оглядевшись по сторонам и убедившись, что рядом никого нет, она встала на цыпочки и быстро зашептала прямо в ухо брату:

– Владка говорила ночью с мамой! Мы уезжаем буквально через пару дней!
– горячее дыхание сестры обжигало висок Андри.
– А папа остается! Остается здесь! Мы тоже должны!

Она отстранилась и с упрямым отчаянием поглядела ему в глаза.

Андри сглотнул.

Пара дней... Отец ни за что на свете не разрешит Лизе остаться. Да и вообще никому теперь, наверное, не разрешит.

Что делать?

– Ну что же нам делать?!
– Лиза почти плакала. В уголках ее глаз блеснули влажные искры.

Андри растерялся. Сказать сестре правду - значит, на всю жизнь потерять ее уважение. Солгать - будто предать часть себя.

– Если мы будем прятаться в день отъезда, - начал вслух рассуждать он, - это не поможет. Без нас мама и Влада не уедут. Мы только подведем их.

– А, может, уедут?
– в глазах Лизы светилась надежда.
– Если убежать в последний момент? Можно так подстроить, будто мы смирные и послушные, а когда все уже сядут в поезд...

– Нет, - перебил сестру Андри.
– Мы не можем надеяться на поезд. А что если отец отправит всех экипажем? Вдруг, ехать совсем недалеко?

Лиза обхватила руками голову, мучительно ища выход.

– Андри, нам надо сначала узнать, куда мы едем и на чем!

– Это разумно, - кивнул он.

И это давало ему самому время подумать, а не отвечать ничего сейчас.

– Послушай...
– торопливо зашептала Лиза, - послушай, а если нам поглядеть бумаги в папином кабинете? Он наверняка что-нибудь писал...

Андри кивнул, но внутри у него все слегка похолодело. Без спросу рыться в кабинете у отца - это даже хуже, чем лгать младшей сестренке.

Однако Лиза уже закусила удила.

– Я отвлеку Антонию и эту дуру, - она сердито сморщилась, говоря про сестру, - а ты в это время быстренько заглянешь. Все равно папы дома нет, а маменька с утра лежит в постели.

– Почему?
– встревожился Андри.

Лиза пожала плечами.

– Неважно себя чувствует. Велела не тревожить.

Андри вздохнул. Он чувствовал себя виноватым в мамином недомогании. Наверняка это оттого, что вчера она слишком сильно волновалась.

– А что вы с Владой не поделили?
– спросил он.

– Да ну ее!
– сразу ощетинилась Лиза.
– Она вчера весь вечер строила из себя взрослую и пыталась меня воспитывать! Она вообще ничего не понимает! И если мы уедем - то из-за нее! Все время говорит маме, что ей тут страшно. Трусиха!