Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт

— Этим вы займетесь в Москве, — прозвучал мужской голос.

Зажегся свет. В креслах у столика сидели двое мужчин: японец и скандинав. Они поманили Мераба за собой и провели в ванную комнату. Там они открыли все краны, пустили воду, включили транзисторный приемник и, усевшись на край ванны, зашептали Мерабу с двух сторон, что они представляют разведку одной страны: их агент арестован в Москве, и они хотят обменять его на Мераба.

— Но я не агент, это Изя придумал, — возразил Мераб.

Мужчины дружно улыбнулись и зашептали еще быстрее, что запираться нет смысла, он давно засвечен израильской разведкой и самому ему выехать отсюда не удастся. А у них есть возможность переправить его в Женеву.

— А Джейн тоже поедет? — спросил Мераб, подумав.

— Джейн — это кто?

— Ну, девушка, с которой я пришел.

Мужчины ухмыльнулись:

— Она такая же Джейн, как вы — Яков Папашвили.

Аэропорт Тель-Авива. Из шикарной машины с дипломатическим флажком вышел высокий негр в сопровождении эффектной блондинки. Носильщик повез за ними гору роскошных чемоданов.

На таможенном контроле негр предъявил дипломатический паспорт.

— Будьте любезны, предъявите вещи на досмотр, — сказал таможенник.

— Я дипломат! Вы не имеете права! — возмутился негр.

— Я вас прошу: предъявите вещи на досмотр, — твердо повторил таможенник.

К дому Изи подъехал старенький грузовичок, в кузове которого сидели два парня в рабочих комбинезонах.

— Господин Бронштейн! — позвал один из парней. На балкон вышла Изина мама.

— Его сейчас нет дома.

— Тут для него небольшой подарок.

Парни скинули с кузова на мостовую огромный чемодан, и грузовик уехал.

— Сеня! Сеня! — в ужасе завопила Изина мама.

Из двора напротив вышел коренастый старик в странной для израильской погоды одежде: в тулупе, валенках и меховой шапке-ушанке.

— Чего орешь? — спросил старик.

— Немедленно вызови саперов! Этот шпион подкинул нам бомбу! — закричала старуха.

Сеня сказал, что раз он здесь, никаких саперов вызывать не надо, ибо лучше его, Сени, в Израиле сапера нет. И велев Изиной маме укрыться, склонился над чемоданом. Что-то громко тикало. Сеня посмотрел на свою руку. На ней громко тикали большие часы Кировского завода. Сеня снял часы, положил их в карман и со всеми профессиональными предосторожностями открыл чемодан.

Там, скрючившись, лежал Мераб в белом смокинге.

— Живой? — спросил Сеня.

Мераб сел в чемодане, ошалело поглядел на Сеню и слабым голосом спросил:

— Где я?

— В чемодане, — ответил Сеня и громко позвал: — Самойловна!

Изина мама боязливо выглянула в окно.

— Танцуй, девка! Тебе жениха прислали, — сказал Сеня и пошел обратно во двор.

Мераб вылез из чемодана и потряс головой.

— Это вы? — робко спросила старуха.

— Кажется, я, — сказал Мераб и, покачиваясь, пошел прочь.

— Товарищ шпион! — окликнула его Изина мама. Звонила ваша жена и просила с ней срочно связаться. Там в Грузии что-то произошло.

Мераб повернул к ее дому.

— Нет, нет, только не от нас. Звоните из своей консульской группы.

— Какой группы? Разве в Израиле есть советские?

— А то он не знает, — сказала старуха. — Они уже целый год сидят в финском посольстве.

Из-за угла, высунув язык, трусцой выбежал пес Генацвале.

Мераб с собакой быстро шли по улице, где расположились иностранные посольства. Человек, приковавший себя к ограде посольства США, все еще стоял там.

— Хорошо, я вас понял, — сказал молодой дипломат в затемненных очках сидящему напротив Мерабу. — Мы свяжемся с Москвой, там все проверят и пришлют ответ.

— Когда? — нервно спросил Мераб.

— Не знаю. Это не от меня зависит.

— А можно мне отсюда домой позвонить?

— К сожалению, нельзя. Мы здесь гости. Это посольство Финляндии. — Дипломат встал. — Извините, мне надо идти.

Вышли в коридор. Дипломат запер на ключ дверь комнаты и пошел к лифту.

— Нельзя мне здесь оставаться. Поймите! Они думают, что я — агент КГБ, — сказал Мераб.

Дипломат вызвал лифт.

— Они меня уже поймали на границе. Открыли чемодан, посмотрели и опять закрыли.

Дипломат вошел в лифт. Мераб тоже.

— Какая-то разведка меня хотела поменять, — сообщил он.

Дипломат вздохнул.

— Блондинку с негром задержали, а меня отпустили. Наверное, явки мои хотят выяснить.

Дипломат посмотрел на него и подумал: «Точно провокатор».

Вышли из лифта в подземный гараж., Дипломат пошел к своей машине.

— Товарищ консул, — попросил Мераб, — поменяйте меня на какого-нибудь израильского шпиона.

— Господин, я вам, кажется, ясно объяснил: мы здесь занимаемся советским имуществом. Имуществом, и ничем больше! Всего хорошего! — Дипломат сел в машину.

— Нет, не всего хорошего!

Мераб вытащил из кармана наручники и быстро приковал себя к правой дверце его машины.

— Это мой протест! — заявил он. — Я буду здесь стоять, пока вы меня не отправите домой.

Дипломат достал из «бардачка» отвертку, вылез из машины, отвинтил правую дверцу и уехал.

А Мераб остался стоять с прикованной к руке дверцей. К нему подошел пес Генацвале, сел рядом и завыл.

Солнце палило нещадно. Мераб со своей дверцей и Генацвале шли по людной улице. Он увидел мастерскую по ремонту телевизоров и зашел внутрь.

— Вы не могли бы тут перепилить? — показал он мастеру наручники.

— Почему нет? — сказал мастер, привыкший ничему не удивляться.

Но, рассмотрев дверцу, спросил:

— «Бьюик-240»? Это что, машина русского консульства?

— Да

— Пилите в другом месте. Я в политику не лезу.

В это время мимо мастерской прошли три солдата в израильской военной форме. Один из них был Боря Париж.

— Борух! — кинулся к нему Мераб.

— Шалом, — кивнул Боря, не останавливаясь.

Мераб с дверцей под мышкой пошел за ним.

— Поговорить надо.

Боря сделал рукой жест, означавший «уйди». И незаметно для спутников кинул на тротуар скомканную бумажку.

Мераб подобрал. Это была купюра в сто шекелей.

В харчевне, где на противне жарилось аппетитное мясо, Мераб попросил у хозяина разрешения позвонить в Советский Союз. Тот, оглядев человека в грязном белом смокинге с автомобильной дверцей в руках, попросил задаток. Мераб небрежно кинул на стойку сто шекелей и заказал мясо, кока-колу и напильник. Напильника у хозяина не было.