Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт

ПИККЕР. Марк Моисеевич, какие русские красавицы? По-вашему, я могу до них дотрагиваться?

МАРК. А что? Вы же, слава богу, не римский папа? Обет безбрачия не давали?

ПИККЕР. Безбрачия!.. Может, нам еще жениться на гойках?

МАРК. Насчет вас сомневаюсь, а что до нас, простых смертных, то почему бы и нет?

ПИККЕР. Вы меня поражаете! Мы же такой маленький народ! Если мы начнем заключать браки с другими нациями — мы вообще среди них растворимся. Или вы думаете, что между ними и нами нет разницы?

МАРК. Разница, конечно, есть, кто спорит? Просто я не люблю, когда начинают обобщать: евреи — умные, французы — легкомысленные, турки — коварные… Все это чушь! Народ состоит из людей, а люди всегда разные.

ПИККЕР. Согласен! И все же евреи действительно очень умный народ. Пример тому — сотни ученых, академиков, профессоров…

МАРК. А зато сколько среди нас идиотов? Полным-полно!.. Так что: будем считать идиотизм еврейской чертой или отдадим его другим нациям? Например, чукчам?

ПИККЕР. Мы можем спорить до утра, но я знаю твердо: вот как вы можете отличить врача от знахаря, так и я еврейку от нееврейки могу отличить за тысячу шагов.

МАРК. А я вам на это так скажу: вот я возьму на воспитание любую русскую девушку, и через три месяца ее никто не отличит от еврейки.

ПИККЕР. Доктор Хигман, я вас умоляю — не говорите вздор!

МАРК. Извините, реб Пиккер, но это вы говорите вздор!

ПИККЕР. Я говорю вздор?! Ну, знаете…

ДУЭТ ПИККЕРА И ХИГМАНА

ПИККЕР.

Я, может, спорить не умею.

Но твердо знаю лишь одно:

Еврей останется евреем.

Одень его хоть в кимоно.

Пускай он бороду побреет.

Пусть ест свинину круглый год.

Но если он рожден евреем.

То значит. Тора, значит. Тора в нем живет.

Кубинцы и малайцы.

Французы и китайцы.

Тот желтый, этот черный,

А тот еще черней.

Но все равно, а ида

Повсюду сразу видно —

Еврей, он даже в Африке Еврей!

МАРК.

Мы все рассеяны по свету

Уже почти две тыщи лет,

И так смешались все приметы.

Что очень трудно дать ответ.

Курчавый волос у еврея.

Но негр еще курчавей нас,

У итальянца нос крупнее,

А у индуса так же скорбно смотрит глаз.

Кубинцы и малайцы.

Французы и китайцы.

Тот белый, этот черный,

А этот с желтизной.

Но русского с евреем

Кто различить сумеет?

А гой, он даже в Африке

А гой!

ПИККЕР.

Кто был рожден еврейской мамой.

Тот от рождения еврей.

МАРК.

Хоть папа был тибетским ламой,

Был эскимос или пигмей.

ПИККЕР.

Мы не работаем в субботу —

И это к Богу верный путь.

МАРК.

Ну, что касается работы.

Еврей не прочь и в воскресенье отдохнуть.

ВМЕСТЕ.

Кубинцы и малайцы.

Французы и китайцы.

Тот белый, этот черный.

А этот с желтизной.

ПИККЕР.

Но все ж в конечном счете

Еврей всегда в почете —

А ид, он даже в Африке,

А ид, он даже в Африке.

МАРК.

А ид, он даже в Африке — а гой!

ПИККЕР. Ну все, с меня хватит! Я предлагаю пари, немедленно, сейчас же! Мы с вами идем в город, я указываю на девушку, и вы за три месяца делаете ее еврейкой.

МАРК. Что вы понимаете под этим словом?

ЛИНКЕР. Все! Чтоб она знала наши обычаи, говорила на идиш, готовила нашу еду, пела, танцевала… Словом, чтоб это была настоящая а идише мейдале. МАРК. Да вы такую сейчас среди евреек не найдете!

ПИККЕР. Тем почетнее ваша задача.

МАРК. А кто будет судьей в нашем споре?

ПИККЕР. Совершенно беспристрастные люди. Ровно через три месяца сюда должна приехать из Америки делегация хасидов. Вот они нас и рассудят.

МАРК. Ну что ж, согласен. Это даже забавно. А на что спорим?

ПИККЕР. На нашу синагогу выделили две потрясающие путевки в Израиль. Месяц по стране, с экскурсия ми, прекрасными гостиницами. Словом, если вы совершите этот подвиг, то путевки ваши. Думаю, никто в синагоге не будет возражать. Можете ехать с вашей новой еврейкой.

МАРК. Допустим… А что поставлю я? Ведь я — человек небогатый.

ПИККЕР. Ну уж! У вас тут просто Третьяковская галерея.

МАРК. Спасибо. Жаль, что мой папа этого не слышит. Это ведь все его работы: копии с картин еврейских художников.

ПИККЕР. Еврейских? Малявин, по-вашему, еврейский художник?

МАРК. Нет, конечно, но это и не копия. Это единственный здесь оригинал.

ПИККЕР. Вот вы его и поставьте в споре.

МАРК. Шутите? Это моя любимая картина. Я с ней в жизни не расстанусь.

ПИККЕР. А зачем расставаться? Вы же уверены, что выиграете?

МАРК. Конечно, выиграю. Вопроса нет.

ПИККЕР. Так чего же вы испугались?

МАРК. Я и не думал пугаться.

ПИККЕР. Тогда по рукам?

МАРК (после паузы). По рукам!

Ударяют по рукам и под тему из музыкального дуэта покидают дом Хигмана.

КАРТИНА ВТОРАЯ

На авансцене Марк и реб Пиккер.

МАРК. Послушайте, ребе, это, в конце концов, смешно. Мы уже два часа мотаемся по городу и не можем ничего выбрать. Одна вам не подходит по возрасту, другая — по походке, третья — по внешнему виду…

ПИККЕР. Ша, доктор, не волнуйтесь! Вы же сами знаете, как это вредно.

МАРК. Но уж остановитесь на ком-нибудь! Мы же с вами не невесту выбираем. И, слава богу, не нового президента. Можете объяснить, что вы ищете?

ПИККЕР. Я просто опасаюсь, чтоб у девушки не оказалось еврейских корней. Вам будет слишком легко выиграть спор.

МАРК. Тогда чем вам не подошла та девушка, дорожная работница?

ПИККЕР. Это какая? Напомните…

МАРК. Ну та, в оранжевой куртке, с полными носилками камней. Надеюсь, ее вы не приняли за еврейку?.. Еврейская женщина если носит камни, то только в ушах. ПИККЕР. Необязательно. Моя тетя Рухл всю жизнь носила камни в желчном пузыре. Причем такие, что ваши коллеги хватались за голову.