Антология советского детектива-11. Компиляция. Книги 1-11

— Он что, выходил?

— Да. Олег растерялся. Леонард сказал, что в следующий раз, если мы еще раз случайно встретимся, заплатит Олег. Олег ухватился за это и предложил Леонарду с Катей встретиться с нами на следующий день. Помню, Леонард спросил у Кати: «Катюнчик, как ты на это смотришь?» Она ответила: «Положительно». Олег с Леонардом обменялись телефонами. А встретились мы через дня три или четыре в шесть вечера. Не знаю, где Леонард работает, но когда мы уходили в первый раз, с ним все раскланивались — и гардеробщик, и дежурная мымра. В Дом журналистов мы с Олегом прошли, что называется, на фуфу, просочились вместе с группой мужчин, у которых мымра проверяла членские билеты Союза журналистов. Во второй же раз нас не впустили. Пришли Леонард и Катя, и перед нами распахнулись двери Леонард не показывал никакого документа. Он только кивнул мымре. После того вечера мы больше не встречались. Но Олег два или три раза передавал мне привет от Леонарда и говорил, что тот приглашал нас в ресторан. Олег не любил ресторанов и отказывался от приглашений. Через полгода мы забыли о Леонарде и Кате и ни разу о них не вспоминали.

— Почему же вы сейчас о них вспомнили?

— Вы же сами спрашивали меня о знакомых Олега.

— Да, конечно. Фамилию Леонарда вы не запомнили?

— Филин, Флягин или вроде этого.

— А телефон?

— Кажется, он начинался со сто девяносто девяти. Совершенно точно помню, что это в районе Хорошевки.

— В поведении Леонарда вам что-то кажется подозрительным?

— Нет.

— А в поведении Кати?

— Тоже нет. Она очень симпатичная. Да, Катя работает, по-моему, в Аэрофлоте. Она что-то говорила об этом.

Я вздохнул. Задала мне Нелли задачу. Теперь надо было искать Катю и Леонарда, будто не хватало нам работы хотя бы по записной книжке Игнатова. А в Аэрофлоте сорокалетних красивых женщин по имени Катя, я так полагаю, наберется пара сотен.

— Можете описать Катю?

— Невысокая шатенка, волосы убраны в пучок, серые глаза, очень красивые белые зубы. Четвертый размер груди.

Размер груди — примета, конечно, важная. Но не будем же мы производить обмеры сотрудниц Аэрофлота.

— А что, это обращает на себя внимание?

— Еще как! Она же невысокая и тонкая.

— Опишите Леонарда, пожалуйста.

— Брюнет среднего роста, коренастый, темные глаза, припухлые веки, широкий нос, тонкие губы.

Я вытащил из кармана фотографию.

— Этот?

— Нет. Ничего общего. Этого я никогда не видела. У Леонарда есть особая примета. Он хромает и ходит с палкой. У него что-то с коленом.

— Какой ноги?

— Не знаю. Палку он держит в левой руке. Хромает не сильно. Кажется, он бывший футболист или хоккеист. Что-то он говорил насчет спорта.

В управлении ждал меня расстроенный Хмелев. Никто не опознал человека на фотографии. Хмелев переживал это как личную обиду.

— У тебя тоже пусто? — спросил он.

— Пусто, Саша, пусто. Вот только Нелли Коробова вспомнила один давний эпизод, — сказал я, открывая сейф, где лежала записная книжка Игнатова, над которой мы с Хмелевым трудились в поте лица и все же до конца не одолели. Мы дошли лишь до буквы «У».

— Едем в Люберцы?

— Нет. Пока доберемся, будет темно. Поедем завтра утром. Сразу после совещания. — Я раскрыл записную книжку на букву «Ф». Филонов, Феофанов, Федотова, Федосеев, Фисташкина, Фигуровская, Фалин. Так, Фалин Л. Р. — и номер телефона, начинающийся со 196. Нелли сказала: «Филин, Флягин…» И еще: кажется, телефон начинался со 199 — это в районе Хорошевки. Вот именно — кажется. Нелли могла запамятовать. В районе Хорошевки были установлены и телефоны, начинающиеся с цифры 196.

— Ты обедать пойдешь? — спросил Хмелев.

— Обедать? Сейчас, обожди. — Я позвонил Нелли и, когда она ответила, сказал: — Вы не вспомнили фамилии Леонарда?

— Нет, но я все время, как вы ушли, думаю.

— Я тоже все время думаю. Может быть, Фалин?

— Точно! Фалин. Конечно, Фалин. Как же я не могла вспомнить?!

— Вот и вспомнили. Спасибо, Нелли.

— Что за Фалин, да еще Леонард? — спросил Хмелев.

Я пересказал содержание беседы с Нелли. Хмелев скептически усмехнулся.

— Второй инвалид. Не многовато ли инвалидов? Девушка пудрит тебе мозги.

— Переведи на русский. Это то же, что вешать на уши лапшу?

— Примерно. Она морочит тебе голову. Вспомнила эпизод полуторагодовой давности. Отвлекающий маневр.

— Саша, ты думаешь о людях хуже, чем они того заслуживают. Потому что ты голоден?

— Ну ты сам рассуди. О чем она вспомнила? О случайном знакомстве в ресторане. Подозрительно? Подозрительно — и с одной стороны, и с другой. Ты уже заподозрил в этом знакомстве неладное, чего девушка и добивалась. Почему она этого добивалась? Знает, что мы все будем проверять, потратим массу времени, хочет увести нас в сторону. Разве это не подозрительно? Вот если бы случайное знакомство имело продолжение, тогда другое дело. Но оно заглохло…

— Откуда ты знаешь?.

— Я не знаю, Нелли знает. Она же тебе сказала, что Игнатов больше не встречался с Леонардом Фалиным.

— Она предполагает, Саша.

— Я же предполагаю, что Нелли оттиснула ключи Игнатова и передала слепки преступникам.

От неожиданности я опешил. Хмелев ни разу не высказывал даже похожего предположения — ни на оперативных совещаниях, ни в разговоре со мной.

— Давно ты так думаешь? — спросил я.

— Недавно. Нелли единственный человек, который был все время рядом с Игнатовым. Две ночи подряд она остается у него, а на третью за два часа до убийства уходит. Ее алиби яйца выеденного не стоит. Игнатов звонил ей. Но кто, кроме самой Нелли, подтвердил, что он разговаривал в начале десятого с ней, то есть что она была дома? Родители Нелли именно в этот вечер пошли в гости. Между прочим, Нелли могла сама позвонить к себе домой от Игнатова.

— Зачем?

— Чтобы выстроить себе алиби. Хотя я склонен считать, что девушка передала слепок преступникам, могло быть иначе. Она не ушла в восемь и незаметно для Игнатова впустила в квартиру преступников — сначала одного…

— И при ней они убили Игнатова? Какой же черствой душой надо обладать, чтобы пойти на это!

— Нет, они не убили Игнатова при ней. Она ушла раньше.

— В этом случае она знала, что Игнатова убьют. Не могла же она рассчитывать, что, останься Игнатов в живых, он не догадался бы об участии Нелли в преступлении и не понял бы, какую змею пригрел на груди. Да-а, Саша, нарисовал ты жуткий портрет своей современницы.

— Ты не знаешь этих девиц. Они готовы на все ради материального благополучия. На черта ей нужен был Игнатов? Красивая, молодая… Я еще могу понять, что он был влюблен. Но она — нет. Никогда! Потом. Ты же не сомневаешься, что кто-то навел преступников. Нелли знала об Игнатове гораздо больше, чем кто-либо другой, и гораздо больше, чем говорит. Она знала, сколько у него денег. Ты идешь обедать?

— Иду. Ответь только на один вопрос. Почему, по-твоему, Игнатова повесили?

— Хотели инсценировать самоубийство. Игнатов своим сопротивлением сорвал план преступников. Уверен, что убийцы не по собственной инициативе повесили Игнатова. Ими руководили. Они исполнители. Им сказали, они сделали. А как — другой вопрос. Ты идешь? У меня живот подвело.

— Идем.

Но мне не суждено было пообедать. Меня вызвал к себе начальник МУРа.

ГЛАВА 6

Перед генералом лежали тонкие папки с делами.

Я догадался, что это нераскрытые дела. Папки с завершенными расследованиями несравненно объемистее.

Самарин снял очки.

— Я затребовал нераскрытые дела по квартирным кражам. Тебе надо будет изучить их. Потом решим, подключать к вашей группе людей или создавать новую группу. Думается, что между этими делами и делом Игнатова есть связь. И вот почему. В одном случае преступники вошли в квартиру в присутствии хозяина, точнее хозяйки. Мерзавцы использовали старый способ с посылкой. Позвонили в квартиру, дескать, пришли с почты. Хозяйка приоткрыла дверь на цепочке. Ящик, конечно, был большой, в щель не пролезал, и хозяйка, сняв цепочку, распахнула дверь. Следом за бородатым «почтальоном», борода, конечно, камуфляж, в квартиру ворвались люди в масках. Хозяйка, немолодая женщина, упала в обморок. Очнулась она в ванной на полу с завязанными руками и ногами, с заклеенным пластырем ртом. Ее обнаружил там через пять часов муж, профессор химии, возвратившись с работы. Преступники унесли ценности на пятьдесят тысяч рублей и деньги — шесть тысяч. Это произошло восьмого декабря минувшего года. Я затребовал и сводки по городу. До второго января ни одной квартирной кражи.