Апостол Павел
Шрифт:
Они детально рассказали о своем успехе у язычников и отчитались о том труде, который должны были исполнить. Эта процедура, изложенная в «Деяниях», несколько напоминает ту, которая происходила в конце года по требованию представителей государственной власти. Но апостолы отходят на второй план перед Богом, которому они служат: их миссионерский отчет — это прославление божественного могущества и акт благодарения. Таким образом, их повествование повторено и подтверждено Церковью Антиохии, как дело привлечения язычников к богослужению [485] . Можно считать, что основные факты, касающиеся этой первой миссии, сохранены достаточно верно, даже если их перестраивали в обрядовом церковном повествовании, а честные намерения автора «Деяний» сделали допустимой их очевидную обработку.
485
Деян., 14, 26–27.
Эта первая миссия, направленная Варнавой в среду своего происхождения — к иудеям Кипра, благодаря поддержке римского проконсула получила непредвиденное продолжение в сторону Азии. Апостолы имели в виду романизированные точки провинции, поэтому выбранный маршрут в первую очередь сторонился синагог, отдавая предпочтение внутренним колониям. Одно тем не менее остается неясным — это трудности в общении с иудеями в этом регионе: иудеи преследовали Павла, как отступника, или он был преследуем язычниками, как чародей? [486]
486
Напомним
Глава 7 МИССИЯ БЕЗ ГРАНИЦ
Второе миссионерское путешествие Павла длилось, не прерываясь, столько же времени, что и первое [487] . Но события и личности были другими. Он начал осуществление своей цели в тяжелых обстоятельствах и достиг ее гораздо позднее, чем намеревался, после многочисленных колебаний, неудач и отступлений.
На этот раз инициатива исходила от Павла, пожелавшего снова навестить Церкви, которые находились в апостольском ведении его и Варнавы: Церкви Сирии и Киликии, включая, конечно же, Южную Галатию.
487
Однако до сих пор ведутся споры, как нужно это путешествие датировать: до или после иерусалимского совета, лучшим доводом, чтобы отнести его ко времени собрания, является тот, что коринфяне во время первой миссии Павла (1 Кор., 16, 1^4) не имели намерения говорить о сборе пожертвований, который был, собственно, намечен на совете в Иерусалиме (Гал., 2, 10). Эта аргументация была развернута Г. Лудманном. «Paulus. Der Heidenapostel», 138–139, и принята Д. Мэрфи О’Коннор. «Миссия Павла до иерусалимского совета», RB, 89, 1982, 83. Перемещение этого события может объясняться эволюцией мышления Павла в отношении обрезания язычников: Тимофей, греческий иудей, обращенный и вступивший в ряды апостольской группы в начале второй миссии (1 Фесс., 1, 1 и 3, 2; Деян., 16, 1–3), был обрезан, Тит, примкнувший к ним грек как раз до путешествия в Иерусалим, обрезан не был (Гал., 2, 1–3). Принятие диахронической точки зрения на эту весьма спорную проблему (смотри главу 12, прим.7) побуждает к «обыгрыванию» так называемого оппортунизма апостола и его видимых противоречий. Автор «Деяний» хочет отнести к более раннему времени апостольское собрание в Иерусалиме, чтобы придать законное основание павловскому проповедованию язычникам.
Проблема личного порядка поставила этот проект под угрозу. Варнава решил взять с собой своего родственника Марка, намереваясь восстановить первоначальный состав их миссионерской группы. Но Павел, уязвленный отступничеством молодого человека в Пергии, не хотел и слышать об этом! [488] Дело ухудшалось… разрыв был неизбежен. Варнава и Марк отправились на Кипр по первому маршруту, откуда по преданию Марк добрался до самой Александрии, которая находилась совсем в другом направлении. Скорее всего это было в 45 году [489] .
488
Деян., 15.36-41. (Прим. перев.)
489
Деян., 15, 36–39. О евангелизации Александрии Марком смотри: Евсевий. «Церковная история», 2, 16, 1, согласно преданию, зафиксированному в конце второго века. Отношения между Кипром и Александрией были легкими: смотри главу 4. Дата 45-го года дана в «Chronique», ed. Helm., 179.
Павел остался с Силой, своим новым помощником, прибывшим из Иерусалима. Его имя Saoul [490] , измененное на арамейский лад, говорит о том, что он был иудеем Палестины; таким же, как и Павел, римским гражданином и пророком. Он привязался к Павлу — этот факт заслуживает внимания – Павел обладал таким пылким дружелюбием, что, несмотря на все разрывы и примирения, которые сменяли друг друга всю его жизнь, он никогда не оставался один.
Положение в Антиохии становилось невыносимым. Здесь не любили смутьянов и не знали, как поступить с Павлом, который теперь оказался как бы соперником Варнавы, в то же время находясь в одном с ним районе миссионерской деятельности. Таким образом, он оказался «оставленным на милость Божию»: автор «Деяний» использует этот сдержанный перефраз, чтобы дать понять, что Павел отправлялся наугад не имея официального и точного поручения, которое у него было во время первой миссии. Он полагался «на милость Божию» и составлял свой маршрут, исходя только из этого. Прибыв в самую дальнюю точку своего маршрута, то есть в Коринф, и анализируя пройденный путь, он упоминает о своей постоянной заботе не «посягать» на границы других и о своем глубоком убеждении, что его задача всецело определена божественным вдохновением: «Мы не без меры хвалиться будем, но по мере удела, какой назначил нам Бог в такую меру, чтобы достигнуть и до вас» [491] . Павел осознавал, что ему предопределено быть апостолом Греции.
490
Деян., 15, 32 и 37. Смотри: A. Greek-English Lexicon of the New Testament, s.v. Silas.
491
2 Кор., 10, 13–14.
Первый этап путешествия привел его домой, в Таре, — на этот раз он присоединял к Церкви Тарса Церкви Палатии, продвигаясь наземным путем, перейдя Таурус через порты Киликии, направляясь по главной римской дороге, соединяющей восток с западом, которая должна была привести его в Ефес — римскую столицу этой области.
С самого начала, посещая общества Дервии, Листры и Иконии, он занимал место на заднем плане: прикрывался властью апостолов и Старейшин, то есть тех Двенадцати, из которых он знал некоторых в 37 году, и той иерархии, что позже установил на месте Иаков, несомненно, узнанный Павлом во время его визита милосердия в 40–41 годах. Он ссылался на все христианские власти того времени, не желая попасть в отдельное течение. Другое доказательство его неуверенности в том, что он, несомненно, принуждал
Тимофея, рожденного от отца грека матерью иудейкой, сделать обрезание перед тем, как присоединить его к своей миссионерской группе [492] ; в 50-е годы он уже не был настолько щепетилен в отношении Тита (Гал., 2:1–3).492
Деян., 16, 2; смотри Гал., 2, 1–3. Обрезание Тимофея стало предметом споров ученых и толкователей: разъяснение Е. Трокме. «Книга Деяний и история». Париж, 1957, 163, и Р.Е. Браун. «Антиохия и Рим». Париж, 1988, 23–24.
Прибыв в Листру вдвоем, миссионеры уезжали оттуда втроем: между Павлом и Силой был Тимофей, выполняющий роль помощника, которую должен был взять на себя Марк между Павлом и Варнавой. Павел предпринял различные меры предосторожности и требовал гарантий и свидетельств не только от жителей Листры, но и от жителей Иконии. Он быстро привязался к молодому человеку и испытывал к нему отцовские чувства. Начиная с этого первого путешествия, он давал ему все большие и большие полномочия [493] .
493
Фил., 3, 22; 1 Фесс., 3, 2 и 6; 1 Кор., 4, 17.
Миссия проходила через районы Пригни и Галатии. Поэтому в сферу ее деятельности, разумеется, можно включить районы Дервии, Листры и Антиохии, представлявшую собой Южную Галатию и Галатию Иконийскую, расположенную на границе с Фригией и Ликаонией, население которой считалось фригийским [494] .
Миссия шла по тому же пути, что и в прошлый раз, где они имели плоды своих трудов. Но что делать дальше?
Покидая Антиохию Писидийскую, Павел впервые колебался. Он был на перепутье и в прямом и в переносном смысле этих слов: перед ним лежала Апомея — большая дорога, соединяющая восток с западом, которая шла в долину Ликии и в долину Меандрии и приводила уже в Ефес; поперечная дорога поднималась к северу, к Вифинии, другой римской провинции, весьма процветающей и крайне эллинизированной [495] .
494
Деян., 16, 6, неясное выражение которого вызвало множество смелых предположений, таких как путешествие Павла до центра Малой Азии, к Pessinonte и Апсуге, несмотря на отсутствие римских дорог в эпоху Флавия (смотри главу 9, прим. 30). Но изучение населения в области первой миссии, дает простое объяснение: смотри St. Mitchell. «Population and the Land in the Roman Galatia», 1060–1061.
495
Ж. Берар. «Исследования маршрутов святого Павла в Малой Азии». А, 1935, 1, 57–90.
Павел не пошел по дороге в Ефес: Святой Дух удержал его от этого (Деян., 16:6). Этот поступок, несомненно, выражал решимость избежать вторжения на чужую территорию: евангелизация азиатских провинций, должно быть, осуществилась здесь раньше, потому что Петр, как известно, обошел эти места, совершая свое миссионерское путешествие [496] . Апостольская группа имела намерение укрепить эти баптистские общества, которые автор «Деяний» старался любой ценой приблизить к Павлу, группе эллинистов и евангелисту Иоанну, который, действительно, был очень тесно связан с этими обществами. О нем предание говорит, как о человеке, понимающем Азию и написавшем Апокалипсис именно там. Проповедники организовывали общества по иерусалимской схеме, где в центре стоял Старейшина [497] . Другие традиции, другие апостольские методы… и также другие люди, так как если сравнивать Иоанна с обобщенным образом апостола, то мы увидим молодого человека, яростного и амбициозного, такого же, как Савл, по меньшей мере, которого Иисус прозвал Сын Громов. В этом первом путешествии Павел проявил осмотрительность и избегал конфликтов. Он отправился по северной дороге… но так и не добрался до Вифинии.
496
1 Пет., 1,1; Евсевий. «Церковная история», 3, 2, 1. Во втором веке известны Церкви в Амастрии, Никомедии и Синоне; о силе христианства в этих регионах в начале второго века смотри: Pline Le Jeune. «Письма», 10, 96, и Люсьен. «Александр», 27, 25. Деяния Андрея, апокрифическая книга второго века также упоминает о проповедовании апостола, который мог бы оттеснить Павла в этой области.
497
Об отношениях с последователями Крестителя и иоанновскими последователями смотри главу 5 и главу 10, ссылки 17–19.
На перекрестке Дорилии он опять засомневался. Этот перекресток был и является до сих пор одним из дорожных центров Малой Азии [498] . Вифинийская дорога пересекает здесь путь, ведущий на запад, к мраморному морю и Гелеспонту. Новое озарение отвернуло Павла от Вифинии: он вспомнил или узнал, что здесь уже потрудился Петр, так же как и в Понте [499] .
Он направился к морю. Именно в этот момент Павел принял самое важное решение: провести евангелизацию в Греции, так как он, очевидно, не достиг порта Троады и не имел уже намерения отправляться в Македонию. К этому решению его, возможно, подтолкнула встреча с македонянином, который мог заинтересовать его своей страной; именно он мог прийти Павлу в видении ночью, предшествовавшей его отправлению (Деян., 16.9).
498
Ж. Берар. «Маршруты святого Павла в Малой Азии». RA, 1935, 1, 80–81.
499
Понт — так называлась страна на северо-восточном побережье Малой Азии, которая во времена Павла носила название Понт Эвксинский. (Прим. перев)
Прибыв в порт Троады, он оказался прямо напротив Греции. Ему понадобилось два-три года, чтобы пересечь верхнее плоскогорье, где в зимнее время нет никакого движения, и он, должно быть, отправился в путешествие весной 49 года [500] . Очевидно, он не сильно задерживался в дороге для того, чтобы основывать Церкви, даже в греческих городах Мисии [501] , неподалеку от Пергама [502] , так как христианство здесь никаким образом не связано с преданиями о Павле; даже в Троаде он осуществил свои первые обращения только при следующем переходе, в 54 году [503] .
500
R. Jewett. «Dating Paul's Life», 59–61.
501
Мисия — провинция в северо-западной части Малой Азии, к северу от Лидии (Деян, 78). (Прим. перев)
502
Пергам — старинный город в Мисии, расположенный на судоходной реке Кайкас, недалеко от ее впадения в Эгейское море. Сейчас этот город называется Бергама. (Прим. перев.)
503
Деян., 20, 7, 2; 2 Тим., 4, 13; 2 Кор., 2, 12.