Апостол Павел

Обращенные в христианскую веру представляли наиболее асоциальную группу среди городского населения: Павел привлекал главным образом профессиональных проводников, которые способствовали распространению его проповедей к северу и западу — до Пеонии и Иллирика [546] , в радиусе приблизительно двести километров. Мы имеем в виду странников, которых греки уподобляли перелетным птицам, периодически заполонявшим город [547] . Со всеми торговцами, часть которых были римляне, Павел говорил на их языке, сравнивая дело евангелизации с «общественным причастием» ( Koindnia) [548] и подводя итог своей деятельности в провинции с помощью бухгалтерских терминов, таких как «дебет» и «кредит» [549] . Он признавал их чувство гостеприимства и взаимопомощи, но очень строго судил эту немилосердную среду, где царило соперничество и сутяжничество, каждый вмешивался в чужие дела вместо того, чтобы оставаться в стороне, или люди жили в согласии с бесчестьем. Павел дал своим приверженцам урок поведения, приличиествующего гражданину, чтобы облегчить их слияние и общение с «внешними», поскольку город очень мало ценил их деятельность [550] .

546

Иллирик — римская провинция на восточном побережье Адриатического моря. (Прим. перев.)

547

1 Фесс., 1, 8: они кружили по Восточной Македонии, до озера Охрид, вдоль Виа Эгнатии, что в дальнейшем позволило Павлу сказать, что его проповедование достигло Иллирика (Рим., 15, 19), то есть региона Лихниды согласно Страбону, 17, 323, а также Центральной Греции. Очень популярное сравнение с перелетными птицами использовалось, в частности, Платоном, Lois, 12, 952.

548

Фил., 1, 5 (это, разумеется, очень позднее послание: смотри главу 13). Тема koinonia появится в 53–54 годах, в эпоху Ефеса, в Гал., 2, 9, Рим., 15, 26, и Филимон., 6. На греческом этот термин может обозначать «торговое общество», но он применяется также в более широком смысле ко всякой структуре, основанной на совместной деятельности участников, как к управленческому сообществу, так и к простому товариществу: не следует быть таким категоричным, как S. Dockx. «Дата и место написания Послания к Филиппийцам», RB, 80, 1973, 239, № 17 (ту же точку зрения широко развивает П. Сэмпли. «Pauline Partnership in Christ. Christian Community and Commitment in Light of Roman Law». Филадельфия, 1980).

549

Фил., 4, 15. Смотри: S. Dockx, art.cit. (предыдущее примечание).

550

1 Фесс., 4, 9 и 10; 3–7 и 11–12.

Явились ли неприятности в Фессалонике следствием плохой репутации его последователей, как намекает автор «Деяний», или следствием междоусобиц различных мятежных групп синагоги? Летописец рассказывает об ополчении против апостола и приводит обвинение интриганов Фессалоники, написанное теми же словами, что и обвинение, предъявленное позже Синедрионом на суд прокуратора Иудеи: Павел обвинялся в «подрывной деятельности» в соответствии с указом Клавдия [551] , в котором четко установлены рамки дозволенного. Сам Павел тоже упоминает о противодействии иудеев, но не вполне определенно, в основном он акцентирует внимание на непонимании и враждебности населения в целом: «Вы претерпели от своих единоплеменников так же, как и иудейские Церкви от иудеев» [552] .

551

Деян., 17, 6–7, который является почти повтором 24, 5, - обвинение в том, что Павел был «язвою общества», не признающим устав Клавдия: смотри F. Cumont, RHR, 91, 1925, 1-17.

552

1 Фесс., 2, 14.

Первые общества Македонии не могли быть чем-то иным, как только маленькими группками, существующими вне городской среды, но такими, которые поддерживали между собой постоянную связь, что, собственно, и позволило им уцелеть.

Нужно сказать, что Павел в своем маргинальном проповедовании потерпел неудачу. Поэтому миссионерская стратегия, которую он разрабатывал в Афинах и Коринфе, имела своей задачей нести христианское послание в самое сердце города.

Глава 8 РАЗРАБОТКА МИССИОНЕРСКОЙ СТРАТЕГИИ

Когда миссия становится независимой…

Несмотря на расколы и оппозицию, именно молодые Церкви Македонии снабдили Павла средствами, позволившими развернуть апостольскую деятельность в Греции в условиях полной независимости. Они на самом деле дали ему и деньги и соратников.

Можно предположить, что Павел настойчиво добивался средств в Антиохии, но безуспешно: без сомнения, здесь поняли, что миссия перешагнула за негласно установленные рамки. Церковь же в Филиппах с момента ее образования, напротив, содействовала продвижению евангелизации на Балканы: она отправляла деньги в Фессалонику «один раз», «другой раз» и была единственной Церковью, которая помогла апостолу уплатить долги, когда он покидал Македонию, чтобы направиться в Ахайю [553] , так как Павел уже спланировал и организовал свою миссию в масштабах этой провинции. Позже Церкви Македонии выделили средства на проведение евангелизации в Коринфе [554] .

553

Фил., 4, 15.

554

2 Кор., 1, 8–9.

Обращенные сразу же становились служителями. Павел находился еще в Фессалонике, а новые христиане уже несли весть о его прибытии в Иллирик, распространяя ее вокруг Лихниды (Lychnidos) до Добера [555] (Doberos) — небольшого военного поселка, неподалеку от Фракии, и в ближайших районах Ахайи, то есть в центральных районах Греции (вокруг Делфы (Delphes) и Афин) и в Пелопоннесе (Peloponnese) [556] . Служение этих миссионеров-добровольцев заключалось в том, что они рассказывали о событиях, как о лично пережитом, акцентируя внимание, разумеется, на «знамениях», которыми их осенял Павел. В эту эпоху брожения умов простой рассказ о чудесах или об изгнании злых духов мог вызвать стремление к обращению. Это утверждение является верным как для христианской, так и для языческой среды, кстати, и для последователей Пифагора — философов. Жамблик разве не говорил: «Они свидетельствуют о чудесах, чтобы питать веру. Очевидно, все должны понимать, что то, о чем они свидетельствуют, — не дело человека, но дело какого-то высшего существа, их творца» [557] . Так как только чудеса побуждали к обращению, то и общества обращенных в Македонии имели явно выраженный харизматический характер, они были неустойчивыми и непостоянными [558] .

555

Этот город еще называли Дервия, но это не та Дервия, что находится в Ликаонии. (Прим. перев.)

556

1 Фесс., 1, 8-10. О городе Doberos смотри: F. Рараzoglou. «Область Македонии». ANRW, II/7/1, Париж— Нью-Йорк, 1979, 347.

557

Смотри R. MacMullen. «Многобожие во времена Римской империи». New Haven (Yale), 1981, 154–158.

558

1 Фесс., 5, 10–20; 2 Фесс., 2, 2.

Создавая их по образцу семейного общества, основанного его родственниками, Павел систематизировал миссионерскую деятельность городских обществ и странствующих посланников: у каждой Церкви был свой радиус действия. Так, в маленьком городке Добер, расположенном в горах Верхней Македонии, к востоку от дороги, которая вела в долину Аксию, от Фессалоники до Стоби, вскоре появились собственные обращенные… которые, в свою очередь, тоже стали проповедниками [559] .

559

Деян., 20, 4: среди спутников третьего путешествия в 55 году был некий Гаий Дервянин. Автор говорит о городе Doberios, тогда как другие источники употребляют только Doberes или Doberi; речь идет о местности в Македонии, а не о населенном пункте под названием Дервия Ликаонийская, потому что упомянутый Гаий был назван «македонянин» в 14, 19. О Doberios смотри F. Papazoglou. «Города Македонии в римскую эпоху». Париж, 1988, 328–333.

В самом деле, некоторые македоняне начали весьма активное миссионерское сотрудничество с апостолом. Епафродит Филиппийский был связным и хранил деньги. Сосипатр Вериянин и Иасон из Фессалоники были участниками Коринфской миссии. Кроме того, Сосипатр с Аристархом и Секундом из Фессалоники и Гаий Дервянин сопровождали Павла в Азию, Сирию и до Иерусалима. Наконец, Аристарх, разделявший его тяготы, последовал за ним в Рим [560] .

Будучи оторванным от своей среды, Павел, однако, умел находить помощь, средства и поддержку в людях, все время обновляя группу, которая содействовала ему в работе, пополняясь на месте. Начиная с македонийского периода, обращенные сами формируют миссию, ставя перед собой все новые и новые цели.

560

Рим., 16, 21; Кол., 4, 10, и Деян., 27, 2; Деян., 19, 29 и 20, 4.

Афинский мираж

Житель Тарса, имеющий притязания на звание интеллектуала, совершая путешествие по Греции, не мог не посетить Афины. Детство тарсян было наполнено хвалебными речами в адрес Афин и преклонениеи перед их величием, и Таре, возведенный в ранг университетского города пытался во всем соперничать с древней столицей учености [561] . Приобщившись к греческой культуре еще раньше, Павел, наконец, захотел испытать то, о чем он так долго мечтал, — окунуться в интеллектуальную атмосферу, живительное влияние которой было сильно. Автор «Деяний» даже приписывает Павлу замысел настоящего учебного путешествия, какие предпринимали римляне и знатные люди Востока [562] .

561

По поводу Аполлония Тианийского, почти современника Павла и уроженца той же области, смотри свидетельство Филострата, V. Ар., 4, 19.

562

Термин путешествия — «изучения» или «созерцания» употреблен в Деяниях, 17, 16 и 23. О подобном роде путешествий смотри Ж.-М. Андрэ и М.-Ф. Басле. «Путешествия, туризм и курортная жизнь в греко-римской древности».

Он изучает город и те формы язычества, которые здесь сложились. Он посещает руководителей философских школ стоиков и эпикурейцев, устроенных на площади. Он участвует во всяких импровизированных встречах, которые составляют обаяние Афин: как и во времена Демосфена, здесь все так же падки на последние новости; повсюду на дорогах студенты читают свои книги, репетируют речи или затевают споры со встречными философами. Великолепие памятников и блестящие празднества служат темой для дискуссий и обсуждений религиозных обрядов [563] . Павел был не единственным, кто черпал вдохновение из окружающей действительности. Некоторые посещали святыни, желая их ниспровергнуть. Как говорят «Деяния», сам Павел по прибытии в порт Фалер приметил «на жертвеннике» такое посвящение: «Неведомым богам». Слегка изменив надпись, он сделал из «неведомых богов» «неведомого Бога» (!), используя уже такое посвящение для доказательства христианского монотеизма (единобожия) [564] . Осматривая Афины главным образом, как город-музей Павел страшно негодовал на произведения искусства этого города — типичная реакция иудея-консерватора, для которого изображение человеческого тела было кощунством… Он считал, что необходимо упразднить как статуи богов, так и храмы, которые служат им убежищем, и это стало новой темой его проповедей: в этом Павел остался верен основной концепции иудаизма, что, однако, не помешало ему сойтись во мнении с некоторыми стоиками [565] .

563

Деян., 17, 18, сравни с более полными отрывками V. Ар., 4, 17 и 19.

564

Деян., 17, 23. Смотри Pausanias, 1, 14 (туристический путеводитель второго столетия), и о «неведомом Боге», Люсьен. «Philopatris», 9. О том, как Павел изменил в своих целях реальное положение вещей, уже упоминалось у Джерома, 1, 12.

565

Деян., 17, 16, 24–29. Смотри главу 3. О точке зрения, довольно близкой Зенону, основателю стоицизма, смотри: Плутарх. «Moralia», 1034 г.

Итак, Павел проповедовал в Афинах наряду с ораторами и философами того времени, несомненно, используя их манеру излагать мысли, их тематику и даже делая на них ссылки. По крайней мере, такое впечатление хочет создать автор «Деяний», приписывая ему маленькую, отточенную как бриллиант речь [566] , в которой он не проявил ни малейшей снисходительности к религиозным служениям Афин [567] . По правде говоря, даже в измененной форме эта речь не несет в себе никаких философских заключений: скорее всего Павел имел намерение обратить Афины в христианскую веру или хотя бы вызвать волнение умов; он проповедует Бога «сущего», который есть повсюду в мире; проповедует Его людям, которые уже на протяжении веков сожалеют о том, что оставлены богами Олимпа [568] .

566

Деян., 17:23–31. (Прим. перев.)

567

Связь речи Павла перед Ареопагом с эллинистической мыслью была подчеркнута еще в 1913 году Е. Нор деном. «Agnostos Theos». Тема была раскрыта Е des Places. «Греческая религия». Париж, 1969, 329–361, и с большим количеством ньюансов. Ж. Дюпоном. «Речь в Ареопаге. Новые исследования «Деяний апостолов», Париж. 1984, 380–423.

568

Деян., 17, 30. Об этом новом восприятии божественного, идущем к концу четвертого века, смотри С. Habicht. «Gottmenschentum und Griechische St&dte». 2-e ed. Munich, 1970, 160–165.

Согласно «Деяниям» провал Павла в Афинах был провалом профессиональным. Он оказался бессилен убедить трудную аудиторию и встретил лишь насмешки и вежливое безразличие. Павел не сумел передать свое послание и донести его уникальную сущность: например, Иисус и Воскресение были восприняты как абстрактные, хотя и обожествленные элементы, присущие некоторым религиям спасения. Афиняне увидели в Павле «спорщика», выступающего против существующего порядка, «странного иностранца», который внушает непонятные идеи [569] .

569

Деян., 17, 18. Обычай сочетать божества парами, с целю умножить их могущество, характерен, в частности, для египетских культов.