Аргумент весомей пули

— Очень ценные сведения, не так ли? — хмыкнул я, рассовывая деньги по карманам.

Хлыщ чертыхнулся и вытряхнул из кошелька все остававшиеся в том монеты, скопом передвинул их мне. Набралось в итоге не так уж и много: три червонца, две золотых пятёрки, чуток серебра.

Я покачал головой.

— Ещё браслет, и не только расскажу, как всё случилось, но и подтвержу свои слова с помощью мыслеречи.

Ох каким взглядом резанул в ответ торгаш! Будь на моём месте простец, точно приказал бы скрутить и закинуть в экипаж, несмотря на многочисленных свидетелей, а так лишь рыкнул:

— Не зарывайся!

— Мне и язык укоротить могут, а золото — это лишь золото! — продолжил я настаивать на своём. — Баста! Торга не будет!

Хлыщ скрипнул зубами и принялся возиться со сложным замочком, я воспользовался моментом, подался к собеседнику и обхватил его высунувшееся из манжеты шёлковой сорочки запястье. А как обхватил, так и резанул по коже скрытым в пальцах обломком фарфорового блюдечка. Попутно надавил своей волей на чужой дух, до предела снизив чувствительность перехваченной конечности, и торгаш не вздрогнул даже, когда в мою подставленную ладонь закапала кровь. Он лишь зло прошипел:

— Убери свои поганые руки!

Сработал я чище некуда и ни один из опекавших хлыща тайнознатцев ничего не заметил. Застёжка браслета поддалась и увесистая золотая цепь стекла на стол, но я запястья торгаша не выпустил, затворил ему кровь и заглянул в глаза.

— Кем я состоял в главной усадьбе? — спросил вроде бы невпопад.

— Ночным лекарем, — ответил торгаш, выдёргивая руку. — Какое это имеет отношение к делу?

— Прямое! — улыбнулся я, направляя в левую ладонь небесную силу, а заодно припечатывая заготовку зловредных чар аргументом. — Я работаю с порчей. Могу снимать, но умею и накладывать. И вот ведь какое дело: если усилить аркан кровью жертвы, та сгорит буквально в один миг. Никакой магистр медицины спасти не успеет.

— К чему это всё? — возмутился хлыщ, начал разминать занемевшее левое запястье, наткнулся на свежую царапину, тут же углядел окровавленный осколок блюдца среди прочих — чистеньких, и глаза его распахнулись, рот — тоже.

— Тсс! — шикнул я. — Не успеют!

Пальцы на миг разжались, и хлыщ с оторопью уставился на кипевшую в моей ладони кровь. Я влил в неё ещё немного небесной силы, дополнительно исказил своей волей и служебными приказами, уже привычным образом придал порче форму магического москита. Ощутил связь чар и духа собеседника, куда более сильную нежели в прошлый раз, и едва успел стиснуть пальцы. Материальное воплощение зловредных чар при этом не раздавил, позволил ему биться в кулаке и протянул руку торгашу.

— Послушай-ка, звенит! Спустишь своих псов — я разожму, и всё!

— Нет, это ты послушай меня, сопляк! — с ненавистью прошипел побагровевший от бешенства хлыщ. — Тебе это с рук не сойдёт!

— Угомонись! — потребовал я. — Второй этаж усадьбы и вправду подожгли, мой огненный шар к пожару никакого отношения не имел. Когда я схлестнулся с сектантом, вниз по лестнице уже вовсю валил дым, и кроме как одержимым запалить дом было некому. Мне приказали помалкивать об этом, я не стал ерепениться, взял всё на себя… Да ты погляди на меня! Погляди! — Постучал указательным пальцем по виску, привлекая внимание собеседника к глазам, и усмехнулся. — Какой ещё, к чертям собачьим пожар, с моим-то аспектом? Я ж не оранжевый, пусть обучался в школе Огненного репья!

Торгаш недоверчиво прищурился и указал на мой кулак.

— Зачем тогда это?

— Отзовёшь своих людей, и никто сегодня не умрёт. Ни ты, ни я. Мне от твоей смерти выгоды никакой, но если что — утащу за собой. Это ясно?

Хлыщ проигнорировал вопрос и напомнил:

— Ты обещал предоставить доказательства!

— Обещал — предоставлю, — подтвердил я, глянул на тайнознатца с бирюзовыми глазами и прищёлкнул пальцами. — Подойди!

Торгаш повернул голову и кивнул, его телохранитель поднялся из-за стола и неспешно приблизился. Тогда я на всякий случай опустил левую руку под стол и спросил:

— Мыслеречи обучен?

Колдун посмотрел в ответ холодно и как-то очень уж веско обронил:

— Не зарывайся!

Я и не стал, переправил ему свои воспоминания о том, как выбежал к лестнице и столкнулся там с выскочившим из гостиной магистром Гаем, оборвал их на появлении одержимого. С кем-то ещё поделиться чужими мысленными образами никакой возможности не было, так что в этом отношении я ничем не рисковал. Если что — отопрусь.

Тайнознатец миг постоял, потом склонился к нервно потиравшему запястье торгашу и что-то зашептал ему на ухо. Хлыщ ожёг меня злым взглядом и резко подался вперёд.

— Так дом подожгли одержимые? Ты не слишком-то нам и помог!

Тут я мог бы ввернуть, что магистр Гай к оным одержимым не имел ровным счётом никакого отношения, но за такие сведения мне и вправду могли оторвать голову, поэтому я лишь усмехнулся.

— Зато никаких сказок! Рассказал обо всём без утайки.

— Возможно, у нас возникнут к тебе дополнительные вопросы, — предупредил хлыщ, вставая из-за стола и водружая на голову цилиндр.

— Дополнительные вопросы за дополнительную плату, — беспечно улыбнулся я. — Но если кто-то продолжит крутиться вокруг дома с дельфинами, вопросы возникнут уже у меня. Наверное, и не только у меня. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Расплатишься сам! — бросил в ответ торгаш и отправился на выход.

Оба тайнознатца вышли следом, а затем после некоторой заминки покинул кофейню и неприметный человечек. На сей раз на меня он никакого внимания не обратил.

Вскормленная чужой кровью порча дёргалась в кулаке и рвалась на волю, но выжигать её и развеивать я покуда не стал. И не стану, пока не поднимусь на борт «Чёрной каракатицы». Нет, нет и нет.

Глава 24

12–22

Избавляться от порчи я не стал вовсе. Ни по дороге в порт, ни за его воротами, ни уже даже на пирсе.

Впрочем, перво-наперво я наведался в дом с дельфинами и рассказал Беляне о случившемся, заодно попросил не шляться по городу одной и уже лишь только после этого рванул в порт. Всю дорогу настороженно поглядывал по сторонам и не позволял развеяться магической кирасе, да ещё усмирял проклятущего кровавого москита. Пусть и стискивал его исключительно своей волей, но кулак беспрестанно дёргался из стороны в сторону, а побелевшие от напряжения пальцы окончательно занемели.

Мне бы выжечь эту пакость малой печатью воздаяния, но нет, нет и нет.

Страховка же, черт её дери! Это моя страховка!

Яхты в порту не обнаружилось. Я откровенно припозднился и потому непременно бы запаниковал, если б только не наткнулся на дожидавшихся меня на причале босяков.

— Опаздываешь, Боярин! — рассмеялся Ёрш.

— Ох и зол твой старший был! — добавил Вьюн.

— Урядник-то? Он не мой старший, так что перебесится! — отмахнулся я. — Они где вообще?

Босяки разом пожали плечами.