Архикватор - королевский палач

— Не думал, что ты так быстро сломаешься… — прошептал Вейд мне на ухо, и чувствительно прикусил мочку.

— Мне пофиг, что ты думал, — я боднула его лбом, и когда он отстранился прижалась к губам, прикусив нижнюю, втянула и лизнула.

Вейд дрогнул и издал короткий едва уловимый стон.

— Полагаю, ты полностью искупила свою вину, — пробормотал Вейд и встал с постели, застывая взглядом на моем обнаженном теле.

— Не уходи, — я привстала на локтях и облизала опухшие губы, согнула ноги в коленях.

Он переводил напряженный взгляд с моего лица на ноги, и снова — на искусанные губы.

— В тебе говорит Амброзия, — глухим голосом прохрипел Вейд. — Я хочу тебя, но ты пожалеешь…

— Я тоже хочу тебя, причем здесь Амброзия? Ты вчера тоже смаковал её в одиночестве? Выглядишь неважно…

— Я не пью в одиночестве, — усмехнулся Вейд, не сводя глаз с моих губ.

— Ты пил не один? — при всем моем невменяемом состоянии, меня словно водой окатили. В то время, пока я "отбывала наказание" в цементомагичном одеяле в реальности, и от его измывательств надо мной во сне, Вейд предавался утехам, получал удовольствие и выдавал оргазм за оргазмом не мне!

— Не заставляй меня повторять, я был не один.

— Кобель! Гадский ублюдок. Извращенец.

Я натянула одеяло до подбородка, орала, чтобы он убирался и ненавидела всей душой!

Декан сразу стал самим собой, сдержанным, холодным и злым.

— Минуту назад ты готова была лизать мне сапоги… И не только.

— Убирайтесь из моей комнаты, — сквозь зубы шипела я. — Ненавижу вас!

— Тогда держись от меня подальше и не делай глупостей, когда я прошу об этом.

— Вы не умеете просить, как научитесь, тогда и проверим, на что я готова.

Потемневший взгляд прошелся по мне от макушки до босых ног, поднимая внутри животный страх, что сейчас Вейд протянет руку к моей шее, и переломит одним движением.

— Хорошо, принимаю спор: или ты будешь валяться у меня в ногах, или я буду просить тебя…

— О чем? — опешила я.

— Какая разница, если этого не случится?

Декан вышел и я на трясущихся ногах трюкнулась обратно на постель.

* * *

— Мияна проплакала всю ночь.

Ена сидела напротив меня в трапезной и лениво ковыряла молочную кашу.

— Ты тоже не отходила от нее всю ночь? — Выглядела она паршиво, поэтому вывод напрашивался сам собой.

— Как я могу бросить ее в такой момент? А с тобой что? Что у тебя с губами?

— А что с губами? — я дотронулась до болезненно пульсирующих губ, проверяя, не смазалась ли замазка, которой их замаскировала.

— Словно наждаком содрала.

— Нет, это…

— Неужели он тебя… Это декан Вейд?

Я закатила глаза. Декан, конечно, виноват: наказал он, во сне снился он, даже небритые щеки — его. Но ведь это все косвенные причины — жевала то свои губы я сама.

— Нет, он наказал, да, но я просто неудачно закусила губу…

— Несколько раз? — уточнила недоверчивая и внимательная Ена.

— Да. Пришлось, — всем видом транслируя подруге, что пора сменить тему.

— Было очень больно? — её сочувствие будило во мне чувство вины…

— Ты знаешь, что такое Амброзия?

— Да, напиток Богов.

— А еще?

— Ээээ… афродизиак, кажется.

— Вот! Мы выпили с Нейтасом целую бутылку у Вейда.

Шокированная Ена уронила палочки и раскрыла рот:

— Вы с Нейтасом?

— Да, мы с Нейтасом.

— Там у тебя тоже болит? — Ена недвусмысленно кивнула мне в район подола.

— О, нет! Мы с Нейтасом только пили вместе. И больше ничего.

— А, — облегченно вздохнула Ена, — я было подумала…

— Больше не думай об этом. Просто от Амброзии сильно перевозбуждаешься и пока спала, искусала губы в кровь. Больше ничего не было. Ни с кем, — добавила я, чтобы закрыть тему с губами раз и навсегда.

— Привет, девчонки, где Мияна? — за стол подсела Сивилла, лучащаяся как никогда. — Что у тебя с губами?

Тут же переключилась на меня, а я со стоном оттолкнула недоеденный омлет и набычилась.

— Они с Нейтасом перепили Амброзии, но Вейд их разделил, заставив в наказание страдать по отдельности. Ты же в курсе, что это сильный афродизиак? Вот она от неудовлетворенной страсти пережевала себе все губы, — кратко объяснила Ена.

— Спасибо, — буркнула я.

— Значит, Нейтас тоже придет со сливами вместо губ? — невозмутимо заправляя в себя огромный бутерброд с ветчиной, маслом и сыром, поинтересовалась Сивилла.

— А что это у тебя аппетит такой хороший? — подозрительно уставилась на нее.

— У меня всегда здоровый аппетит, между прочим!

— А у Мияны совсем пропал, — вздохнула Ена.

— Пошли на зелья, по дороге расскажешь.

* * *

— Когда будет другое занятие? Я все равно ни черта в зельях не понимаю.

— Зато знаешь про раритетные ингредиенты, про опустошители, как усилить ослабляющее зелье…

— Да-да, я записываю, что успеваю, потому что не могу ничего переписать из выданной книги. Почему нет ассимиляторов для глаз, скажи?

Ена пожала плечами.

— Спроси Нейтаса, он лучше знает про условия для терриек, — она смотрела мне за спину и хихикала.

Я тут же развернулась и уставилась на Ловца. Тот подошел, стиснул меня в объятиях, тоже самое проделал с Еной.

— Что у тебя с губами? — сипло спросил он.

— А ты себе за ночь ничего не стёр? — скептически вернула я вопрос.

— Ладно, проехали-забыли. Что с Мияной? — переключился он на Ену.

— Плачет — спит, плачет — спит. Завтра уедет в родовой замок.

— Скорбно, — пробубнил Нейтас. — Я завтра тоже отбываю. На пару недель.

Мы с Еной молча смотрели на него, ожидая продолжения.

— Помнишь, отец говорил, что мне придется поехать? Он уже договорился, Вейд отпустил. Кстати, он чертовски зол, что ты чуть не утонула.

— Утонула? — взвизгнула Ена.

— Чуть, я же сказал.

— Да, Вейд объяснил, что как раз зашел ко мне, чтобы наложить наказание…

— Нет, Динь, он уже спал, я точно знаю. Потому что связался со мной по сфере из своей постели, когда еще не был одет, и заорал, чтобы я бежал к тебе.