Асмодей

– Ты о чем? – приподняв бровь, начал Асмодей.

– Об Азраэль и о том, какими последствиями для нас чревато закрытие врат. Почему ты опустил этот вопрос. На мой взгляд нас ждет война куда страшнее этой. Пока Смерть по приказу Вельзевула пожинает лишь грешников, ангелы не получают свою часть душ. Как думаете, долго нам это будет сходить с рук? Через сколько они поднимут свое оружие, чтобы напасть на нас?

– Проблемы стоит решать по мере поступления, – ответил Асмодей, – если мы не переживем эту битву, а она уже на пороге, нам не будет дела до того, что случится в этом мире, ибо тела наши поглотит тьма.

– А может не столь уж велика проблема? – ехидно заметила Лилит. – Ангелы так хотели, чтобы на Земле было царствие небесное, коль Смерть будет забирать себе только грешников, их мечта может исполниться.

– Это с тысячами демонов, что застряли на Земле? – усмехнулся Бифронс.

– Думаю, что в этом случае на Земле будет второй Ад и новый потоп, а праведников и вовсе не останется, – вмешался в разговор Азазель. – Дандалион прав, эта проблема требует скорейшего решения.

– У нас сейчас одна проблема – Вельзевул, – отозвался Асмодей. – Он породил хаос, уничтожил законы, закрыл врата. С небесной канцелярией уж как-нибудь разберемся! Но все же, Дандалион, никто лучше тебя не знает библиотеку Люцифера. Азраэль нужно освободить до того, как ее принудят пожинать всех нас. Проникните в замок, найдите нужное заклинание.

– Сделаю, – кивнул он, сверкнув белоснежной улыбкой.

Звук труб, огласивший Оазис Жизни, был сигналом к окончанию сбора. Все войска выстроились в ожидании приказаний своего нового лидера. Напряжение достигло своего апогея. Пожалуй, это был тот самый момент, которого все ждали с таким нетерпением, момент истины, если угодно. Минута, знаменующая начало битвы за Ад.

– Нужно идти, – проговорил Ипос. – Времени больше нет.

– Хорошо, – кивнул Асмодей, надевая на голову золоченый шлем с трехликой маской, которую венчал величественный плюмаж из алого шелка. – Всем все понятно?

– Более чем! – отозвался хор голосов.

– Тогда в бой!

Возглавив шествие, Асмодей, сопровождаемый предводителями падшего воинства, вышел из грота. Десятки тысяч глаз устремились на него, затаив дыхание. И в этой тишине слышен был малейший шорох: звук шагов, скрежет железа, едва уловимое для слуха перешептывание. Пожалуй, если бы в груди хотя бы одного обитателя Ада билось сердце, остальные смогли услышать его трепетание.

– Они ждут, – положив руку на стальной наплечник Асмодея, произнес Абаддон. – Ты и так слишком долго молчал. Пришло время сказать свое слово.

– Да, – кивнул демон, пытаясь на ходу выдумать речь, но истина и ложь смешались в его голове, выдавая нечто совсем несуразное.

– И помни, – склонившись к его уху, прошептал Абаддон, – им не нужно знать правды, дай им надежду, вдохнови, заставь идти за собой и умирать. Никто и никогда не должен видеть твоих сомнений.

В этот раз Асмодей в очередной раз пожалел, что это бремя выпало ему. Сам-то Абаддон, безусловно, справился бы с этой задачей намного лучше. У него наверняка и список заранее заготовленных речей был. И правда, сколько тысяч войн он увидел с момента сотворения мира, сколько цивилизаций уничтожил, сколько боевых кличей услыхал. Асмодею до этого было далеко. Его стезя – иной порок, вот тут ему равных не было. Но судьбу не изменить, коль впрягся в упряжь – тащи за собой и плуг.

С разбегу вскочив на спину Нифелима, который, предчувствуя грядущую бойню, в нетерпении встал на дыбы, расправив крылья и выпуская огненную струю изо рта, демон начал говорить. И голос его, бархатистый с легкой хрипотцой, огласил весь Оазис, вышел за его пределы, разносясь по всей Преисподней, проникая в незнающие жалости души, завладевая ими, пленяя сознание. Не думал Асмодей, что простые слова, идущие от «сердца», могут вселить в падших такую непоколебимую веру. То было новое, весьма приятное открытие. Воистину, сколько ни живи, а все равно узнаешь что-то новое.

– Я знаю, какие мысли одолевают вас, при виде полчищ предателей, что движутся к Черному замку. Вельзевул желает стать Владыкой этих земель, но у трона его будет ждать лишь тень Люцифера, который ждет на Земле того момента, когда мы откроем ему адские врата. Взгляните, взгляните на эти темные легионы, и задайте себе вопрос: что это за Великий Владыка, который путем предательства и ворованных душ покупает себе сторонников? Что это за Великий Владыка, который, набирая армию, обращает своих подданных в рабов? Что это за Владыка, который обрек на позорную смерть равных себе: тех, кто олицетворял наш мир? Что это за Владыка, который осмеливается презреть вековые устои, пленить Смерть и поставить свое разоренное королевство на грань войны с сильнейшим противником – небесами? Что это за Владыка? За этим Владыкой лишь пустота. Как не может быть на небе двух солнц, так и у Ада не может быть двух Властелинов. Эти демоны не за свою честь бьются, не за свои дома и не за свои убеждения. Они делают это потому, что им приказал Вельзевул. Их орды будут таять на глазах, потому что эти демоны не знают верности Властелину рабов! Но мы с Вами не рабы – мы свободны! И мы будем биться за эту свободу! – при этих словах он повысил голос до крика, и ответом ему был такой же вдохновенный клич воинов, мечами ударивших по щитам. Асмодей замолчал, выдерживая театральную паузу и дожидаясь, пока замолкнут другие голоса, медленно проезжая вдоль боевого строя, – кто-то из вас, а возможно и я, не увидит как Венера сегодня спустится за эти горы. Но я скажу вам то, что с незапамятных времен известно каждому воину Ада: страх нужно убить на корню и тогда, я обещаю, вы победите смерть, ибо ваш подвиг будет увековечен на стенах замка Люцифера. Так пусть же в танце со смертью гордо реет наш стяг, ибо мы бьемся за свободу и во славу… Ада! – он вынул из ножен меч серафима, лезвие которого запылало священным огнем. Веками обычные демоны не видели этой древней реликвии божественного происхождения, а потому буквально взревели, окрыленные этой речью и надеждой.

– Пожалуй, даже Люцифер не сказал бы лучше, – произнес Азазель, наблюдая за своим товарищем.

– Хорошо сказал, – кивнул Абаддон, – жаль, что в этих словах нет и слова правды. Дьявол меня побери, он пообещал им легкую смерть, вечную память и благородную войну. Но благородной войны не бывает. Это всегда гибель и увечья, плен и истязания, это жестокость и унижение, это искалеченные судьбы и души. Именно поэтому я так ее люблю, а смерть – треклятая старуха. В ней столько же возвышенного, сколько в пьяном зазывале около трактира, – при этой мысли демон сплюнул под ноги проходящим воинам, которые бросили на него напуганный, но в то же время наполненный ненавистью взгляд. – А память, к завтрашнему восходу уже никто не вспомнит их имен. Но себя… этой речью он увековечил свое имя! Никто не помнит Асандра, Пифона, Атала – сейчас это безымянные воины в армии Великого Александра Македонского! Вот их удел! Забвение! Они не успели вступить в бой, но Асмодей уже забрал их подвиг себе, не оставив ничего. Это и есть война! А я уж повидал их немало. Партия разыграна блестяще.

– Он сделал то, что должен был.

– Так разве его в том кто-то упрекает?! – отозвался Абаддон, провожая проезжающего Асмодея задумчивым взглядом. – И все же он не прав. Мне нужно с ним поговорить! – вскочив на двурогого кошмара бросил он, даже не вслушиваясь в слова Азазеля, брошенные вдогонку.

Армия стремительно покидала Оазис Жизни, направляясь на встречу с неизбежностью. Только одни уходили с надеждой, а другие с тяжелым сердцем, ибо несмотря на громкие речи знали, что идут к своему страшному итогу.

– Постой! Остановись! – прокричал Абаддон, ухватив Нифелима за поводья уже около выхода из Оазиса. Дракон встрепенулся, крылом пытаясь отбросить надоедливого всадника, но демон оказался проворней, уведя кошмара в сторону.

– Что еще? – в этот раз в голосе Асмодея не было злости, не было ненависти, скорее Владыка гнева услышал там тихие нотки смирения, которые играли в его сознании свою траурную мелодию.

– Нам нужно поговорить. И поверь, ты не покинешь пределы Оазиса до тех пор, пока не выслушаешь меня.

– На это сейчас совершенно нет времени, – возразил демон.

– Ничего. Смерть подождет. А догнать пехоту, так еще и на драконе, ты всегда успеешь.

Асмодей лишь покорно кивнул, пропуская вперед небольшой отряд конницы под командованием Аластора, а потом последовал в глубину рощи вслед за своим надоедливым товарищем. Обогнув каменный уступ, поросший кустарником белоснежных деревьев с огненными кронами, они подошли к небезызвестному гроту.

Казалось, прошло не более четверти часа, но и этого времени было вполне достаточно, чтобы пещера, которая стала им скорбным пристанищем на последние несколько недель, из благоустроенного на скорую руку жилища превратилась в необитаемую пустошь. Здесь больше не было ни мебели, ни сияющих сосудов с душами, не было и намека на то, что в этом месте только что решилась судьба трех миров.