Атланты. Книга вторая

– Тебя своею милою

Я скоро назову.

– Господин подсотник, вы - пошляк !- объявила Корделия.

– А что, складно,- заметила Камилла, посмеиваясь.

– Я задавала совершенно другую тему !- возмущённо вопила Корделия.- И заканчиваться должно было так...

– Не надо, пусть уж остаётся, как было,- перебила её Камилла.- Зато теперь мне всё понятно.

– Что именно ?- уточнил я.

– Никогда мне не видать большого дома, хозяйства, достатка,- пояснила Камилла.

– Ты мечтала об этом, когда жила в Европе ?

Камилла взглянула на меня. На удивление, звёзды отражались и в её зрачках тоже.

– Я мечтала о других вещах. Но когда меня в цепях привезли в Атлантиду, мечты мои закончились.

– Камилла, ты ведь совсем ещё не старая,- вмешалась Корделия.- Давай мы тебя замуж выдадим.

– За твоего купца ?

– Нет,- ответила Корделия.- Разве нет в городе порядочных людей ? И у тебя появится своя семья, дом, сад, хозяйство. Будем друг к другу в гости ходить.

– Для начала Ратибор должен дать мне вольную.

– Да пусть только попробует не дать,- заволновалась Корделия.- Да я ему...

– Ну и гражданство, конечно,- вздохнула Камилла.

– Чем же оно тебе мешает ?- спросила Корделия.

Камилла упрямо поджала губы, как она делала всегда, когда её уговаривали сделать что-то, чего она не хотела.

– Это будет предательством по отношению к племени Камиллы. Много её соплеменников погибло,- объяснил я.- От рук атлантов. А теперь мало того, что Камилла живёт в доме штурмового офицера ...

– Ратибор !- в один голос крикнули обе женщины.

– Но я же всё правильно сказал ?

– Всё правильно,- подтвердила Камилла.- А ведь мы с тобой никогда об этом не говорили. Всё правильно, Ратиборушка. И те сопляки, что кидали в меня дротики, тоже атланты. И братец твой...

– Да ладно тебе,- вмешался я.- А дикари все святые, что ли ?

– Нет,- ответила Камилла, невесело усмехаясь.- Всяких хватает. Берите чаши.

Мы взяли.

– Я пью за твоих родителей, Ратибор. И за твоих, Корделия. За то, что вы получились у них вот такие.

– Я совсем не помню папу,- сказала Корделия.- А с мамой мы никогда не мирились.

– И всё же я за них пью.

Нам с Корделией ничего не оставалось, кроме как присоединиться к ней.

– А теперь, деточки, пойду я. Умаялась сегодня.

– Да какие мы тебе деточки ?!- огрызнулся я.- Не столь уж у нас разница в возрасте огромна.

– Пойду, пойду. Доброй вам ночи.

– И тебе, Камилла.

А потом мы с Корделией остались вдвоём.

Я обнял её и прижал к себе. Она и тут осталась верна себе, пробормотав вполголоса:

– Под ослепительной луной

Ты будешь мужем, я - женой.

С этими словами Корделия обняла меня за шею. Я впился поцелуем в её губы.

И всё было так, как и предсказала Корделия.

***

Весь следующий день мы ничего не делали. Просто лежали и смотрели друг на друга, да и Камилле велели не суетиться. После полудня пришёл раб, посланный к нам Гертом. Он принёс наши подарки и рассказал о том, как всё прошло без нас. По его уходу мы пришли к выводу, что у нас вечер выдался гораздо интереснее. Камилла была с нами ласкова, а Корделии сказала:

– Ты как будто всю жизнь с нами прожила.

День пролетел быстро. Ночь тоже. А на следующее утро я потащился на службу.

Последним из офицеров явился Герт. Его тело облегала длинная, ниже колен, туника. Герт ворвался в канцелярию сотника Тана и с вызовом посмотрел сначала на меня, потом на Вирда, а после всех - на командира.

Но мы все молчали, никто даже не улыбнулся, словно Герт в длинной тунике был столь же обыденным явлением, как я в штанах. Ноги нашего товарища стали достоянием Дианы; прочие женщины Атлантиды лишились счастья их лицезреть.

Сотник Тан оглядел всех нас и сказал:

– Герт, давай вечером сходим в весёлое заведение.

Командир лучников стиснул зубы, злобно зыркнул на сотника и отвернулся.

– Ратибор, давай ночью побродим по берегу моря, посмотрим на звёзды, ты научишь меня стихи складывать.

Я только усмехнулся.

– Вирд, давай вечером сходим в кабак,- не унимался сотник.- Напьёмся, рожу кому-нибудь набьём.

Вирд побарабанил пальцами по столу, глядя мимо Тана, и ответа не дал.

Сотник откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову, ноги вытянул и сказал, изобразив состояние полного блаженства:

– Вот это, друзья мои, и называется счастьем. И вот такими вы мне нравитесь безмерно.

– Ничего, командир,- ответил я.- Конечно, мы не будем бродить с тобой ночью по берегу. Нас, знаешь ли, могут неправильно понять. Я вообще-то я доволен тем, что женился на Корделии.

– На том и порешим. А теперь, господа офицеры, поговорим о деле. Ратибор, где твои отчёты о проведённых занятиях с солдатами ?

– Командир, ну ты же видел, что мы практически постоянно тренируемся.

– Мало ли, что я видел ? А вдруг у меня галлюцинации ? Вирд вон ни черта не делает, но отчёты пишет исправно. Я понимаю, Ратибор, что ты, увидев пергамент, думаешь прежде всего о стихах, но документацию надо держать в порядке.

– Ясно, командир.

– Не ясно, а иди выполняй. Теперь ты, Герт. Что у тебя с расходом стрел ?

– Ну, есть расход. Они ж ломаются на учебных стрельбах.

– А отчёты где ?- сотник Тан поднял со стола кипу пергамента, словно надеясь увидеть под нею отчёты Герта, и бросил её на место.
– Не вижу ! Где отчёты, Герт ? И заявки на новые стрелы ?

– Напишу, командир.

– Дерзай ! Теперь ты, Вирд. У тебя солдат три дня не является на службу, а я узнаю об этом от посторонних людей. Это ещё что за новости ?

– Так я в курсе, командир. У него отец умер, он с братьями наследство делит.

– Хорошо, что ты в курсе. Почему я не знаю ? Ратибор ! Герт ! Вас в ваши канцелярии на руках отнести ?

Мы поднялись и отправились. Сами.

***

Днём, когда я, написав отчёты, торопился домой, на полпути дорогу мне преградили открытые носилки, влекомые четырьмя рабами. Восседал в них пожилой дядька - багроволицый, седой, грузный.

Я хотел пройти мимо, но он окликнул меня: