Багровая река

— Наличными. Папа забрал всё, что смог, когда мы уезжали из Айдахо. Но эти деньги закончились давно, так что он, эм...

— Ограбил заправку в Орегоне, — закончил я.

Вера поморщилась: — Откуда ты знаешь?

— Я был в Орегоне.

Она остановилась и повернулась к нам.

— Он говорил, что нас всегда будут преследовать. Я не верила ему. Думала, что за столько времени о нас уже забудут. Но папа всегда осторожен, на всякий случай. Похоже, он был прав. Это ты, да? Ты оставил камеру у ручья, где мы ставили ловушку на рыбу.

Чёрт.

— Он нашёл камеру.

— Сегодня утром, — кивнула она. — Он сказал, что чувствовал, будто за ним наблюдают. Поэтому, как только взошло солнце, он вернулся и нашёл её.

Должно быть, он подошёл с другой стороны, иначе мой сигнал бы сработал.

— Да, — признал я. — Это был я.

Плечи Веры поникли.

— Из-за этого мы уезжаем. Сегодня была моя последняя вылазка в город.

Чёрт. Как же нам повезло, что Лайла захотела прогуляться по Мэйн.

— Папа в последнее время ведёт себя странно, — сказала Вера. — Он не говорил, почему, но держал нас рядом с укрытием. Отправлял меня в город чаще обычного за припасами. Я должна была выбирать разные, более длинные маршруты, чтобы никто не мог выследить меня. Я думала, это обычная подготовка к зиме. Запас еды, батареек, медицинских принадлежностей. Но сегодня утром он пошёл проверить ловушку и вернулся в панике. Сказал, что нам нужно уезжать. Мне кажется, он готовился к этому несколько недель, но не хотел говорить мне.

Кормак вёл себя странно из-за Лайлы, да? Но он ничего не сказал Вере о том, что случилось у реки. Возможно, он надеялся, что местные спасатели прекратят поиски. И, честно говоря, он оказался прав.

Кроме того, что он не учёл меня.

— Мы почти пришли, — сказала Вера, оглянувшись сначала направо, затем налево. — Думаю, лучше, если вы дадите мне минуту.

— Я не спущу с тебя глаз, — я любил Веру, но вся эта ситуация была слишком запутанной.

Кто знает, вдруг она ведёт нас в никуда? Мы припарковались почти в миле от того места, где я вел поиски. Как бы сильно я её ни любил, я ей не доверял. Очень вероятно, что, если она окажется вне поля зрения, тут же снова исчезнет.

Кормак наверняка научил её, как прятаться.

Даже от меня.

— Я так и знала, что ты это скажешь, — вздохнула Вера, сложила ладони рупором и громко свистнула.

Звук отразился от деревьев и камней, а затем затих в лесной глуши. Мы стояли в тишине, и единственное, что я слышал, — это громкий стук своего сердца.

А потом он раздался — слабый, едва различимый свист.

— Он идет, — сказала Вера, умоляюще посмотрев на меня. — Просто спрячьтесь за деревом или чем-то еще. Дайте мне предупредить его. Пожалуйста.

— Вера, — предостерегающе произнес я.

— Я не собираюсь убегать, дядя Вэнс. Обещаю.

Черт возьми.

— Ладно, — резко сказал я, ведя Лайлу к большому сосновому дереву. Я поставил ее спиной к стволу, встав перед ней — и как щит, и чтобы не упускать Веру из виду.

— Ты можешь остаться здесь, — сказал я Лайле. — Тебе необязательно его видеть.

— Нет, я должна, — ответила она. Это меня совсем не удивило.

— Хорошо, — я поцеловал ее в лоб, затем поправил хватку на ее руке. Что бы ни случилось, я не отпущу ее.

— Ты опоздала, — раздался голос Кормака.

Мое тело напряглось. Этот голос был таким же, каким я его запомнил, но в то же время другим. Наполненным тревогой. Измученным.

— Ты в порядке? — спросил он Веру. — Что случилось? Я начал волноваться.

— Я в порядке, — ответила Вера.

— Нам надо идти. Скоро стемнеет. Дай мне пакеты, я понесу.

— Пап, подожди.

— Что?

Я не стал ждать, пока Вера сделает какое-то заявление. Я сделал шаг в сторону, выйдя из-за дерева, и встретился взглядом с этим человеком — моим другом, братом, за которого я молился все эти четыре года.

— Вэнс, — напряженно произнес Кормак. Он застыл, но шока на его лице не было. Это изменилось, когда из-за дерева вышла Лайла. Его лицо побледнело.

Я крепче сжал руку Лайлы и наблюдал, как она подняла подбородок. Наблюдал, как она смотрит на него холодным взглядом.

Вот это моя девочка. Я был чертовски горд ею.

Он победил меня. Я позволил ему это.

Но не Лайлу. Здесь и сейчас она возвращала себе силу. Забирала назад то, что он у нее отнял.

Черт возьми, но я любил ее.

Я был влюблен в Лайлу Иден.

Уже несколько недель.

Кормак вышел из своего транса и потянулся к Вере. Он схватил её за руку и рывком поставил за собой и за рюкзак, закрепленный на его спине.

— Убирайся отсюда, Вера. Беги. Сейчас же.

— Нет, — покачала она головой.

— Беги, — он толкнул её так сильно, что она едва не потеряла равновесие.

— Папа, хватит!

— Подожди, — я сделал шаг вперёд, подняв свободную руку. — Я просто хочу поговорить.

— Вера, беги! — закричал Кормак. В его голосе были боль и отчаяние.

Слёзы выступили на глазах Веры, её руки сжались в кулаки, а голова продолжала мотаться из стороны в сторону.

— Нет. Хватит бежать.

— Ты должна уйти.

Но она не двинулась с места.

— Мы больше так не можем.

— Мы должны, милая, — голос Кормака звучал сломленно. Он был всё таким же крупным и высоким, как и много лет назад. Но сейчас он казался меньше. Сломленным виной и печалью.

— Я никому ничего не скажу, — голос Лайлы был твёрдым. — Если ты об этом переживаешь, я никому не расскажу, что видела тебя или Веру. Но ты должен рассказать всё Вэнсу.

Она боролась за меня, не за себя.

Как я мог теперь уйти от неё?

Я крепче сжал её руку.

Кормак смотрел на Лайлу, и извинение читалось на его изуродованном шрамами лице. Он обратил это же извинение к своей дочери.

— Я просто хочу уберечь тебя.

— Я знаю, папочка, — она протянула руку и крепко сжала его ладонь. — Но я так устала. Пожалуйста. Поговори с дядей Вэнсом.

Доверие, которое она питала ко мне, чтобы я всё исправил, было невероятным. Я крепко держал руку Лайлы, заимствуя частичку её силы, пока смотрел на Кормака.