Бал виновных

***

– Итак, вы утверждаете, что все случившееся связано с вашей семьей? – подвел итог темноволосый мужчина, который старательно вслушивался в длинную бессвязную речь дона Хоакина. Это был детектив Бенито Монтойя, который приехал пару часов назад из ближайшего города Сантандера. Надо заметить, что трехчасовая поездка на поезде его сильно утомила, из-за чего воспринимать длинные речи он был не в силах. Но это была его работа. Работа, с которой никто лучше него справиться не сможет.

Детектив был очень высоким и достаточно молодым, чтобы занимать такую должность. На вид ему было не более тридцати лет. Волосы он хорошо зачесывал назад, открывая широкий, пересеченный морщиной лоб, одевался опрятно и со вкусом, хоть и в дешевую одежду, и вообще был больше похож на настоящего сеньора, чем на заурядного служителя закона. В целом, впечатление он произвел хорошее, и Гарсиа всецело ему доверились.

Монтойя сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и следил, как дон Хоакин ходит взад-вперед, не в состоянии угомониться и присесть хоть на минуту. Помимо них в комнате были еще агент Сиприано, который скромно стоял около двери, и донья Беатрис, что сидела на софе, вся растрепанная и непричесанная.

– Все верно, – подтвердил дон Хоакин. – Все это связано с нашей семьей. Кто-то хочет нас убрать одного за другим. Сначала напали на мою дочь Альбу, потом на моего брата Хавьера и убили моего племянника Матео.

– Вы должны отыскать того, кто это сделал! – вскричала донья Беатрис. – Как нам жить, когда мы все буквально находимся под прицелом?!

– Еще убили кухарку, – холодно добавил детектив. – Как она была связана с вашей семьей?

– Да никак! – воскликнула донья Беатрис. – Что нам до кухарки?! Лучше ищите того, кто убил моего сына!

Детектив Монтойя не обратил внимания на это замечание. Донья Беатрис не была жестокой женщиной, она сейчас была лишь матерью, у которой отняли сына, и женой почти неживого мужа. Ее горе для нее было важнее чужого, и ей хотелось, чтобы сию же минуту было сделано хоть что-то, что приблизило бы к поимке убийцы.

– Но все же ее убили, – произнес Монтойя. – Мы с агентами осмотрели тело. Судя по ранам, которые у нее были на затылке, ее несколько раз ударили по голове чем-то тяжелым. Орудие убийства мы не обнаружили, но я осмелюсь предположить, что это был утюг. Также мы осмотрели тело сеньора Матео. Орудие убийства тоже не было обнаружено, но здесь ясно, как день, что это был нож. Причём нож был очень большой и широкий. Измерив размер раны, я проверил на кухне набор ножей и обнаружил, что нож как раз такого размера и был украден. Сказать, действовал ли это один человек или группа, пока трудно. Но можно сделать предположение, что Кристина Ривас была убита гораздо раньше сеньора Матео. Сейчас агенты ищут улики. Насчет дона Хавьера я считаю, что убивать его вовсе не собирались. Возможно, он вошел в комнату в тот момент, когда убийца расправлялся с его сыном. Кое-где на стенах остались кровавые отпечатки, что говорит о том, что дон Хавьер сначала дотронулся до своего сына и пытался ему как-то помочь, а после между ним и убийцей произошла драка. Возможно, что он даже видел лицо убийцы. И если это так, то его жизнь в огромной опасности. Убийца попытается сделать все возможное, чтобы он никогда не проснулся.

– Нужно, чтобы кто-то регулярно дежурил рядом с ним, – сказала донья Беатрис

– Мы с отцом об этом позаботимся, – ответил дон Хоакин. – Хавьер будет под защитой.

– Вы сказали, что тот, кто напала на вашу дочь, был в маске. Как эта маска выглядела? – спросил детектив.

– Как рассказывала моя дочь, это была простая карнавальная маска зайца, больше я ничего не знаю.

– Вы где-то раньше видели такую маску?

– У нас есть кое-какие украшения для бал-маскарадов. Они хранятся в кладовой. Думаю, что такая маска там и была, – задумался дон Хоакин.

– Да, у нас была маска зайца, – подтвердила донья Беатрис. – Мы с Адрианой вместе покупали украшения, и я точно помню такую маску. Но не факт, что это была именно она.

– Нам нужно будет проверить, – сказал Монтойя, записав что-то в своей маленькой черной книжке. – Если маски не окажется в кладовой, то это только подтвердит мою теорию, что убийца – кто-то из отеля.

– Господи! – Донья Беатрис всплеснула руками. – Неужели кто-то из прислуги?!

– Или из постояльцев, – добавил дон Хоакин. – Откуда у прислуги может быть пистолет?

– Они могут свободно ходить по комнатам! Им ничего не стоит украсть у кого-нибудь пистолет. И сам подумай, постояльцы у нас – самые известные и уважаемые люди Испании, а прислуга – просто чернь из деревень. Думаю тут сразу ясно, что убийца – кто-то из персонала.

– Плохие люди есть везде, – возразил детектив. – Поверьте моему опыту. Но на всякий случай, проверим, не пропадал ли у кого пистолет. – Монтойя снова сделал пометку в своей книжке.

– Как считаете, – задумчиво произнес дон Хоакин. – Кухарку убили, потому что она что-то видела?

– Думаю, что есть такая вероятность. Она могла выйти на улицу и увидеть, как человек в маске напал на вашу дочь, она могла увидеть, куда он побежал, а может, могла узнать даже его самого. Но все-таки кое-что в этой версии не состыкуется. Если бы она видела кого-то на улице, то ее бы убили прямо там. Но ее убили в кладовой. Перетащить тело не могли, это бы не осталось незамеченным, и по всему отелю были бы размазаны следы крови. По моим предположениям, Кристина Ривас могла не столько что-то увидеть, а что-то узнать, что-то очень важное и опасное. Главный вопрос – что именно? И есть еще кое-что, что я просто не смог проигнорировать. Вы сказали, что все связано с вашей семьей, но интересно получается, что в этом деле замешана еще и семья этой кухарки. Тот официант, что спас сеньориту Альбу, был же сыном Кристины? Отчего-то мне не кажется, что все это – лишь совпадение. Если позволите, нам с агентами нужно будет расспросить персонал. Быть может, кто-то видел в тот момент что-то, что могло бы помочь нам во всем этом разобраться.

– Конечно, – согласился дон Хоакин. – Только не вздумайте расспрашивать клиентов. Что бы тут ни произошло, это не должно выбраться в широкие круги. А персонал мы заставим молчать.

– Хорошо, сеньор. Еще я бы хотел задать вопрос агенту Сиприано, – сказал детектив, поднимаясь с места и поворачиваясь к мужчине, что все это время молча стоял у двери. – Где была полиция в тот вечер, когда в отеле случились убийства?

– Так это, сеньор детектив… – замялся агент. – Про убийства ничего не говорили. Только про покушение. Нам приказано было ждать вас. Мы и не стали… Покушений на сеньоров у нас раньше не было.

– Потому что в вашей деревне сеньоров не было отродясь. Разумно, что покушений на них тоже не было! – воскликнула донья Беатрис, покрывшись красными пятнами от злости.

– Но вы должны были приехать, чтобы хотя бы создать видимость расследования. Это могло спугнуть убийцу и все могло обойтись вовсе без смертей, – отрезал детектив. – Я добьюсь того, чтобы вам сменили начальство. Ну и бардак в этих деревнях!

***

Йону было катастрофически плохо. Донья Валенсия, как только нашла его без чувств рядом с телом матери и расстегнула его рубашку, сразу же приказала кому-то сбегать до деревни за цирюльником. Врача, конечно, она не имела права звать. Врачи были привилегией господ.

От работы тут же освободили трех официантов, которым приказали нести Йона в его комнату. Его проносили через кухню, и как только работники увидели его пропитанную кровью рубашку, его бинты, что вились через всю грудь, и бледное лицо с посиневшими губами, то сразу же устыдились того, что говорили об этом юноше утром. А кто-то даже уяснил для себя простую истину – не нужно делать выводы и обсуждать то, о чем ты даже не имеешь ни малейшего представления.

Иван, разбитый горем, сидел рядом с Йоном, когда тому сделали новую повязку и вкололи еще одну дозу морфия. Сеньориту Гарсиа он в этот день даже не видел, но слышал, что с ее двоюродным братом и дядей тоже случилось горе, и понимал, что девушка сейчас тоже разбита.