Бару Корморан, предательница

А Бару всегда хотелось стать штурманом, если со счетоводством не заладится.

Когда, по расчетам штурмана, до устья Инирейна осталось двенадцать часов пути, корабли контр–адмирала Ормсмент покинули строй, развернулись против ветра и галсами пошли в крутой бейдевинд [22] . Первым — «Сцильптер», за ним — «Юристан» и «Комсвиль», после — «Уэльтерджой» и, наконец, «Сулане».

Бару представила себе, что на одном из них — Амината, рычащая на вахтенных и нагоняющая на команду жути историями о том, что может произойти от открытого огня вблизи ракет и торпед. Но Амината, конечно, далеко, на борту «Лаптиара», а то и на новой должности.

22

Острый курс относительно ветра, при котором ветер дует под углом от нуля до восьмидесяти градусов.

И ни огня, ни битвы не предвидится. Пиратская флотилия, следовавшая за золотыми галеонами, заманит Ормсмент как можно дальше, а затем оторвется, уйдет на юг, прочь из круга торговых ветров, и скроется. И не бывать Унузекоме прославленным пиратом — его час еще не настал.

Теперь путь к золоту восставшим преграждала только морская пехота на борту кораблей.

Они приближались к дельте Инирейна, и море изменило цвет. Птицы кружили над волнами и стремительно ныряли в мутную илистую воду. Бару мерила шагами палубу и докучала штурману вопросами, на которые могла бы ответить и сама.

В полдень впередсмотрящие закричали:

— Земля!

Бару поманила к себе человека–менору.

— Передай лейтенанту пехотинцев и другим кораблям: по прибытии на городской площади будет проведен строевой смотр. Морским пехотинцам надо готовиться, чтобы сойти на сушу. Пусть местный князь увидит, какими силами мы располагаем, и остережется связываться с нами.

Он кивнул, не выказав никаких подозрений, и удалился.

Замерев у леера па корме, Бару подставила лицо попутному ветру, зажмурилась и подумала: «Скоро все на корабле превратятся во врагов. Люди Зате Олаке пойдут по Пактимонту с ножами и факелами — «Маски долой!». А Мер Ло… ох, Мер Ло…»

— Лист! — окликнула она.

Тот немедля возник на ступеньке трапа, ведущего на верхнюю палубу.

— Ваше превосходительство?

— Какие приказы ты получил от Каттлсона?

— Не подлежит разглашению согласно приказу свыше.

Бару отмахнулась, обрывая человека–менору на полуслове (Чистый Лист улыбнулся — даже столь незначительное повиновение доставило ему радость).

— При каких обстоятельствах ты должен убить меня?

Ответом были расширившиеся в детском изумлении глаза.

— Вы служите Безликому Трону. Зачем мне убивать вас?

— А если я прекращу служить ему?

— Как? — Он просиял — некий условный рефлекс дернул нужную струнку в его сознании. — Рука Трона движет каждым из нас.

Неторопливые и незначительные приливы и отливы, высокие скалы, надежно защищающие бухту от непогод… Неглубокая гавань Уэльтони оказалась и впрямь хороша! Однако ее никогда не чистили от речного ила, так что экипажам золотых галеонов пришлось изрядно понервничать. С великими предосторожностями суда встали на якоря в тщательно выбранных местах, отмеченных на карте.

Бару торчала над плечом капитана, без всякой надобности досконально контролируя корабельные маневры и бурно протестуя, когда судно проходило в рискованной близости от рыбацкого буя. «Кордсбрет» угораздило нарушить строй, и Бару настояла, чтобы он поднял якоря и сменил позицию. Этот ужасающий маневр занял целый час и потребовал от гребцов шлюпок–буксиров невероятных усилий.

Теперь требовалось, чтобы все поверили, будто положение настолько безопасно, что позволяет одновременно спустить на берег морскую пехоту. И что грозный военный парад интересует имперского счетовода гораздо больше, чем сохранность собранного ею за целый налоговый сезон богатства…

Конечно, саванту с Тараноке не следовало быть столь наивным.

Лейтенант морской пехоты «Маннерслета», краснолицый, не обученный должным образом обращаться к технократам, взлетел на верхнюю палубу.

— Хватит с меня! — заорал он и выругался.

Выслушав его с гордым видом, Бару согласно кивнула. Разумеется, ни при каких обстоятельствах недопустимо спускать на берег личный состав, оставляя суда без охраны.

— Вы правы, лейтенант, — вымолвила она. — Но я решила, что наши люди пригодятся нам на суше — на случай каких-нибудь глупостей со стороны местных жителей. Но, пожалуй, смотр лучше отложить до утра. Сегодня вечером я нанесу визит князю Унузекоме и оценю его умонастроение. Вы можете отправить на берег разведчиков.

Щеки лейтенанта приняли более естественную окраску, выставив напоказ лесенку порезов после недавнего бритья. Он был очень молод — моложе Аминаты, примерно тех же лет, что и Бару.

— Ваше превосходительство… — пролепетал он, наконец–то вспомнив о положенном обращении. — Будет сделано, ваше превосходительство.

Бару сжала губы, чтобы не завизжать от ярости. Смотр должен был стать ловушкой, ключевым элементом ее плана. Но все это предназначалось для спасения множества жизней! Пока морские пехотинцы находились на борту, добраться до богатств было невозможно.

Почему она не доверилась негласному пиратскому опыту князя Унузекоме! Он предупреждал Бару, что ее план не сработает. И оказался прав.

На закате она приказала спустить шлюпку и отправилась к берегу. Чистый Лист — ей удалось настоять на том, что в иной охране она не нуждается — покорно греб полпути до суши, но внезапно у нее совсем расшалились нервы.

— Пересядь на нос, — велела она и забрала у него весла.

Князь Унузекоме встретил их в порту в сопровождении почетного караула, облаченного в легкие доспехи. Они отсалютовали друг другу — резко, натянуто, холодно, как договаривались. Правда, Бару подозревала, что Унузекоме не пришлось притворяться: он взирал на человека–менору с нескрываемой тревогой.

— Один из Очищенных, — объяснила Бару. — Мой телохранитель.

Унузекоме (запястья его были в свежих ссадинах от канатов после недавнего плавания) наморщил лоб.

— Это фалькрестский орден? Никогда о таком не слышал… — Он покосился на человека–менору и снова уставился на Бару. — А он в порядке? Выглядит он как–то отстраненно.

— Не волнуйтесь, — заявила Бару и улыбнулась. — Он абсолютно лоялен.

Она не посмела подать даже оговоренный условный сигнал, означавший затруднение. Лист был слишком зорок.

Может, Унузекоме поймет. Что, если он найдет способ избавить ее от меноры, прежде чем солнце сядет, а Чистый Лист поймет, что она задумала?

Но нет. Они еще ужинали, когда в гавани грохнул взрыв.

* * *

Мины раздобыли в Ориати Мбо, а именно — в Сегу. Флотское оружие, разработанное для обороны от возможного вторжения Маскарада, было контрабандой вывезено из страны и переправлено в Ордвинн каперами синдиката Эйоты. Оиатийским химикам так и не удалось догнать фалькрестских соперников и создать вслед за ними безжалостный «Морской пал» [23] или средства улучшения человеческой породы, приписывавшиеся сплетниками Метадемосу.

23

Выжигание растительности под посевы.