Басни

1808

XXIII. Осёл и Соловей

Осёл увидел СоловьяИ говорит ему: «Послушай-ка, дружище!Ты, сказывают, петь великий мастерище.Хотел бы очень яСам посудить, твоё услышав пенье,Велико ль подлинно твоё уменье?»Тут Соловей являть своё искусство стал:Защёлкал, засвисталНа тысячу ладов, тянул, переливался;То нежно он ослабевалИ томной вдалеке свирелью отдавался,То мелкой дробью вдруг по роще рассыпался.Внимало всё тогдаЛюбимцу и певцу Авроры [52] :Затихли ветерки, замолкли птичек хоры,И прилегли стада.Чуть-чуть дыша, пастух им любовалсяИ только иногда,Внимая Соловью, пастушке улыбался.Скончал певец. Осёл, уставясь в землю лбом:«Изрядно, – говорит, – сказать неложно,Тебя без скуки слушать можно;А жаль, что незнакомТы с нашим петухом;Ещё б ты боле навострился,Когда бы у него немножко поучился».Услыша суд такой, мой бедный СоловейВспорхнул и – полетел за тридевять полей.Избави, бог, и нас от этаких судей. [53]

52

Аврора (римск. миф.) – богиня зари.

53

См. с. 383 наст. изд.

1811

Книга третья

I. Откупщик и Сапожник

Богатый Откупщик в хоромах пышных жил,Ел сладко, вкусно пил;По всякий день давал пиры, банкеты,Сокровищ у него нет сметы.В дому сластей и вин, чего ни пожелай:Всего с избытком, через край.И, словом, кажется, в его хоромах рай.Одним лишь Откупщик страдает,Что он не досыпает.Уж божьего ль боится он суда,Иль просто трусит разориться:Да только всё ему не крепко как-то спится.А сверх того, хоть иногдаОн вздремлет на заре, так новая беда:Бог дал ему певца соседа.С ним из окна в окно жил в хижине беднякСапожник, но такой певун и весельчак,Что с утренней зари и до обеда,С обеда до ночи без умолку поётИ богачу заснуть никак он не даёт.Как быть и как с соседом сладить,Чтоб от пенья? его отвадить?Велеть молчать: так власти нет;Просил: так просьба не берёт.Придумал, наконец, и за соседом шлёт.Пришёл сосед.«Приятель дорогой, здорово!»«Челом вам бьём за ласковое слово».«Ну, что, брат, каково делишки, Клим, идут?»(В ком нужда, уж того мы знаем, как зовут.«Делишки, барин? Да не худо!»«Так от того-то ты так весел, так поёшь?Ты, стало, счастливо живёшь?»«На бога грех роптать, и что ж за чудо?Работою завален я всегда;Хозяйка у меня добра и молода:А с доброю женой, кто этого не знает,Живётся как-то веселей». —«И деньги есть?» – «Ну, нет, хоть лишних не бывает,Зато нет лишних и затей».«Итак, мой друг, ты быть богаче не желаешь?»«Я этого не говорю;Хоть бога и за то, что есть, благодарю;Но сам ты, барин, знаешь,Что человек, пока живёт,Всё хочет более: таков уж здешний свет.Я чай, ведь и тебе твоих сокровищ мало,И мне бы быть богатей не мешало».«Ты дело говоришь, дружок:Хоть при богатстве нам есть также неприятства,Хоть говорят, что бедность не порок,Но всё уж коль терпеть, так лучше от богатства,Возьми же: вот тебе рублёвиков мешок:Ты мне за правду полюбился.Поди: дай бог, чтоб ты с моей руки разжился.Смотри, лишь промотать сих денег не могиИ к нужде их ты береги!Пять сот рублей тут верным счётом.Прощай!» Сапожник мой,Схватя мешок, скорей домойНе бе?гом, лётом;Примчал гостинец под полой;И той же ночи в подземельеЗарыл мешок – и с ним своё веселье!Не только песен нет, куда девался сон(Узнал бессонницу и он!);Всё подозрительно, и всё его тревожит:Чуть ночью кошка заскребёт,Ему уж кажется, что вор к нему идёт:Похолодеет весь, и ухо он приложит.Ну, словом, жизнь пошла, хоть кинуться в реку.Сапожник бился, билсяИ, наконец, за ум хватился:Бежит с мешком к ОткупщикуИ говорит: «Спасибо на приятстве,Вот твой мешок, возьми его назад:Я до него не знал, как худо спят.Живи ты при своём богатстве:А мне, за песни и за сон,Не надобен ни миллион». [54]

54

На сюжет басни Лафонтена «Сапожник и финансист», заимствованный им из рассказа французского писателя XVI в. Б. де Перьера. Возможно, Крылов откликался этой басней на стихотворное послание («Письмо») гр. Д. И. Хвостова (1808), который советовал баснописцу написать сатирический портрет откупщика, как это сделал Державин в оде «К первому соседу». Первая обработка этого сюжета в русской литературе принадлежит Сумарокову («Ремесленник и купец»).

1811

II. Крестьянин в беде

К Крестьянину на дворЗалез осенней ночью вор;Забрался в клеть и на просторе,Обшаря стены все, и пол, и потолок,Покрал бессовестно что мог:И то сказать, какая совесть в воре!Ну так что наш мужик, бедняк,Богатым лёг, а с голью встал такою,Хоть по миру поди с сумою;Не дай бог никому проснуться худо так!Крестьянин тужит и горюет,Родню сзывает и друзей,Соседей всех и кумовей.«Нельзя ли, – говорит, – помочь беде моей?»Тут всякий с мужиком толкует,И умный свой даёт совет.Кум Карпыч говорит: «Эх, свет!Не надобно было тебе по миру славить,Что столько ты богат».Сват Климыч говорит: «Вперёд, мой милый сват,Старайся клеть [55] к избе гораздо ближе ставить».«Эх, братцы, это всё не так, —Сосед толкует Фока, —Не то беда, что клеть далека,Да надо на дворе лихих держать собак;Возьми-ка у меня щенка любогоОт Жучки: я бы рад соседа дорогогоОт сердца наделить,Чем их топить».И словом, от родни и от друзей любезныхСоветов тысячу надавано полезных,Кто сколько мог,А делом ни один бедняжке не помог.На свете таково ж: коль в нужду попадёшься,Отведай сунуться к друзьям,Начнут советовать и вкось тебе, и впрямь:А чуть о помощи на деле заикнёшься,То лучший другИ нем и глух. [56]

55

Клеть – холодная часть избы, через сени.

56

Крестьянин в беде. Сюжет несколько напоминает басню И. И. Хемницера «Друзья».

1811

III. Хозяин и Мыши

Коль в доме станут воровать,А нет прилики вору,То берегись клепатьИли наказывать всех сплошь и без разбору:Ты вора этим не уймёшьИ не исправишь,А только добрых слуг с двора бежать заставишь,И от меньшой беды в большую попадёшь.Купчина выстроил анбарыИ в них поклал съестные все товары.А чтоб мышиный род ему не навредил,Так он полицию из кошек учредил.Спокоен от Мышей Купчина;По кладовым и день и ночь дозор;И всё бы хорошо, да сделалась причина:В дозорных появился вор.У кошек, как у нас (кто этого не знает?),Не без греха в надсмотрщиках бывает.Тут, чем бы вора подстеречьИ наказать его, а правых поберечь,Хозяин мой велел всех кошек пересечь.Услыша приговор такой замысловатый,И правый тут, и виноватыйСкорей с двора долой.Без кошек стал Купчина мой.А Мыши лишь того и ждали и хотели:Лишь кошки вон, они – в анбар,И в две иль три неделиПоели весь товар. [57]

57

Предполагают, что непосредственным поводом для написания басни явилось преследование чиновников комиссариатского и провиантского департаментов за злоупотребления во время войны с Францией.

1809

IV. Слон и Моська

По улицам Слона водили,Как видно, напоказ —Известно, что Слоны в диковинку у нас —Так за Слоном толпы зевак ходили.Отколе ни возьмись, навстречу Моська им.Увидевши Слона, ну на него метаться,И лаять, и визжать, и рваться,Ну, так и лезет в драку с ним.«Соседка, перестань срамиться, —Ей шавка говорит, – тебе ль с Слоном возиться?Смотри, уж ты хрипишь, а он себе идётВперёдИ лаю твоего совсем не примечает».«Эх, эх! – ей Моська отвечает. —Вот то-то мне и духу придаёт,Что я, совсем без драки,Могу попасть в большие забияки.Пускай же говорят собаки:„Ай, Моська! знать, она сильна,Что лает на Слона!“» [58]

58

Басня сюжетно близка к притче Сумарокова «Мышь и слон».

1808

V. Волк и Волчонок

Волчонка Волк, начав помалу приучатьОтцовским промыслом питаться,Послал его опушкой прогуляться;А между тем велел прилежней примечать,Нельзя ль где счастья им отведать:Хоть, захватя греха,На счёт бы пастухаПозавтракать иль пообедать!Приходит ученик домойИ говорит: «Пойдём скорей со мной!Обед готов; ничто не может быть вернее:Там под горойПасут овец, одна другой жирнее;Любую стоит лишь унесть,И съесть;А стадо таково, что трудно перечесть».«Постой-ка, – Волк сказал, – сперва мне ведать надо,Каков пастух у стада?»«Хоть говорят, что онНе плох, заботлив и умён,Однако стадо я обшел со всех сторонИ высмотрел собак: они совсем не жирны,И плохи, кажется, и смирны».«Меня так этот слух, —Волк старый говорит, – не очень к стаду манит;Коль подлинно не плох пастух,Так он плохих собак держать не станет.Тут тотчас попадёшь в беду!Пойдём-ка, я тебя на стадо наведу,Где сбережём верней мы наши шкуры:Хотя при стаде том и множество собак,Да сам пастух дурак;А где пастух дурак, там и собаки дуры».

1811

VI. Обезьяна

Как хочешь ты трудись;Но приобресть не льстисьНи благодарности, ни; славы,Коль нет в твоих трудах ни пользы, ни забавы.Крестьянин на заре с сохойНад полосой своей трудился;Трудился так крестьянин мой,Что градом пот с него катился;Мужик работник был прямой.Зато, кто мимо ни проходит,От всех ему: спасибо, исполать!Мартышку это в зависть вводит.Хвалы приманчивы, – как их не пожелать!Мартышка вздумала трудиться:Нашла чурбан, и ну над ним возиться!ХлопотМартышке полон рот:Чурбан она то понесёт,То так, то сяк его обхватит,То поволочёт, то покатит;Рекой с бедняжки льётся пот;И, наконец, она, пыхтя, насилу дышит:А всё ни от кого похвал себе не слышит.И не диковинка, мой свет!Трудишься много ты, да пользы в этом нет. [59]

59

Сюжетно близка к притче Сумарокова «Пахарь и Обезьяна».

1811

VII. Мешок

В прихожей на полу,В углу,Пустой мешок валялся.У самых низких слугОн на обтирку ног нередко помыкался;Как вдругМешок наш в честь попалсяИ, весь червонцами набит,В окованном ларце в сохранности лежит,Хозяин сам его лелеет,И бережёт Мешок он так,Что на него никакНи ветер не пахнет, ни муха сесть не смеет;А сверх того с МешкомВесь город стал знаком.Приятель ли к хозяину приходит:Охотно о Мешке речь ласкову заводит;А ежели Мешок открыт,То всякий на него умильно так глядит;Когда же кто к нему подсядет,То верно уж его потреплет иль погладит.Увидя, что у всех он стал в такой чести,Мешок завеличался,Заумничал, зазнался,Мешок заговорил и начал вздор нести;О всём и рядит он и судит:И то не так,И тот дурак,И из того-то худо будет.Все только слушают его, разинув рот;Хоть он такую дичь несёт,Что уши вянут:Но у людей, к несчастью, тот порок,Что им с червонцами МешокЧтo? ни скажи, всему дивиться станут.Но долго ль был Мешок в чести и слыл с умом,И долго ли его ласкали?Пока все из него червонцы потаскали;А там он выброшен, и слуху нет о нём.Мы басней никого обидеть не хотели:Но сколько есть таких МешковМежду откупщиков,Которы некогда в подносчиках сидели;Иль между игроков,Которы у себя за редкость рубль видали,А ныне, пополам с грехом, богаты стали;С которыми теперь и графы и князья —Друзья;Которые теперь с вельможей,У коего они не смели сесть в прихожей,Играют запросто в бостон?Велико дело – миллион!Однако же, друзья, вы столько не гордитесь!Сказать ли правду вам тишком?Не дай бог, если разоритесь:И с вами точно так поступят; как с Мешком. [60]

60

Сюжетно напоминает басню Хемницера «Барон» (обработка притчи Х.-Ф. Геллерта «Пожалованный в бароны мещанин»).

1809

VIII. Кот и Повар

Какой-то Повар, грамотейС поварни побежал своейВ кабак (он набожных был правилИ в этот день по куме тризну правил),А дома стеречи съестное от мышейКота оставил.Но что же, возвратись, он видит? На полуОбъедки пирога; а Васька-Кот в углу,Припав за уксусным бочонком,Мурлыча и ворча, трудится над курчонком.«Ах ты, обжора! ах, злодей!» —Тут Ваську Повар укоряет, —Не стыдно ль стен тебе, не только что людей?(А Васька всё-таки курчонка убирает.)Как! быв честным Котом до этих пор,Бывало, за пример тебя смиренства кажут, —А ты… ахти, какой позор!Теперя все соседи скажут:«Кот Васька плут! Кот Васька вор!И Ваську-де, не только что в поварню,Пускать не надо и на двор,Как волка жадного в овчарню:Он порча, он чума, он язва здешних мест!»(А Васька слушает, да ест.)Тут ритор мой, дав волю слов теченью,Не находил конца нравоученью.Но что ж? Пока его он пел,Кот Васька всё жаркое съел.А я бы повару иномуВелел на стенке зарубить:Чтоб там речей не тратить по-пустому.Где нужно власть употребить. [61]

61

По выходе из печати в 1813 г. трактовалась как отклик на нерешительную тактику Барклая де Толли в начале Отечественной войны 1812 г. Однако басня эта была одобрена для чтения в «Беседе любителей русского слова» ещё до начала военных действий, 19 марта 1812 г.

1812

IX. Лев и Комар

Бессильному не смейсяИ слабого обидеть не моги!Мстят сильно иногда бессильные враги:Так слишком на свою ты силу не надейся!Послушай басню здесь о том,Как больно Лев за спесь наказан Комаром.Вот что о том я слышал стороною:Сухое к Комару явил презренье Лев;Зло взяло Комара: обиды не стерпев,Собрался, поднялся Комар на Льва войною.Сам ратник, сам трубач пищит во всю гортаньИ вызывает Льва на смертоносну брань.Льву смех, но наш Комар не шутит:То с тылу, то в глаза, то в уши Льву он трубит!И, место высмотрев и время улуча,Орлом на Льва спустилсяИ Льву в крестец всем жалом впился.Лев дрогнул и взмахнул хвостом на трубача.Увёртлив наш Комар да он же и не трусит!Льву сел на самый лоб и Львину кровь сосёт.Лев голову крутит, Лев гривою трясёт;Но наш герой своё несёт:То в нос забьётся Льву, то в ухо Льва укусит.Вздурился Лев,Престрашный поднял рев,Скрежещет в ярости зубамиИ землю он дерёт когтями.От рыка грозного окружный лес дрожит.Страх обнял всех зверей; всё кроется, бежит;Отколь у всех зверей взялися ноги,Как будто бы пришёл потоп или пожар!И кто ж? КомарНаделал столько всем тревоги!Рвался, метался Лев и, выбившись из сил,О землю грянулся и миру запросил.Насытил злость Комар; Льва жалует он миром:Из Ахиллеса вдруг становится Омиром [62] И самЛетит трубить свою победу по лесам. [63]

62

Омир (Гомер) – легендарный эпический поэт Древней Греции, описавший Троянскую войну в поэме «Илиада».

63

На сюжет басни Лафонтена «Лев и Мошка». Ахиллес (Ахилл; греч. миф.) – герой Троянской войны.

1809

X. Огородник и Философ

Весной в своих грядах так рылся Огородник,Как будто бы хотел он вырыть клад:Мужик ретивый был работник,И дюж и свеж на взгляд;Под огурцы одни он взрыл с полсотни гряд.Двор обо двор с ним жил охотникДо огородов и садов,Великий краснобай, названный друг природы,Недоученный Философ,Который лишь из книг болтал про огороды.Однако ж за своим он вздумал сам ходитьИ тоже огурцы садить,А между тем смеялся так соседу:«Сосед, как хочешь ты потей,А я с работою моейДалеко от тебя уеду,И огород твой при моёмКазаться будет пустырём.Да, правду говорить, я и тому дивился,Что огородишко твой кое-как идёт.Как ты ещё не разорился?Ты чай, ведь никаким наукам не учился?»«И некогда, – соседа был ответ! —Прилежность, навык, руки:Вот все мои тут и науки;Мне бог и с ними хлеб даёт».«Невежа! восставать против наук ты смеешь?»«Нет, барин, не толкуй моих так криво слов:Коль ты что путное затеешь,Я перенять всегда готов». —«А вот увидишь ты, лишь лета б нам дождаться…»«Но, барин, не пора ль за дело приниматься?Уж я кой-что посеял, посадил;А ты и гряд ещё не взрыл».«Да, я не взрыл, за недосугом;Я всё читалИ вычитал,Чем лучше: заступом их взрыть, сохой иль плугом.Но время ещё не уйдёт».«Как вас, а нас оно не очень ждёт», —Последний отвечал и тут же с ним расстался,Взяв заступ свой;А Филосo?ф пошёл домой.Читал, выписывал, справлялсяИ в книгах рылся и в грядах, —С утра до вечера в трудах.Едва с одной работой сладит,Чуть на грядах лишь что взойдёт,В журналах новость он найдёт —Всё перероет, пересадитНа новый лад и образец.Какой же вылился конец?У Огородника взошло всё и поспело:Он с прибылью, и в шляпе дело;А Филосo?ф —Без огурцов. [64]

64

Сюжет несколько напоминает аполог, приписываемый Синтипе и переведённый Г. Громовым под названием «Вольнодумец и Огородник» (Г. Г. Любовники и супруги… СПб., 1798. С. 173); сходные мотивы встречаются также в баснях «Два садовника» Флориана и «Ссора Метафизики с Земледельством» Хольберга в переводе Д. Фонвизина. Басня Крылова была откликом на полемику о плуге и сохе, начатую брошюрой Ф. В. Растоптана «Плуг и Соха» (М., 1806).