Беглец на задворках Вселенной

Иванка довольно рассмеялась.

– Ой, так домом нормальным пахнуло! Семейные разборки, какая милота... Продолжайте, мои хорошие... Скандальте. Обожаю всё это. Святые драконы, как дышится-то легко…

– Ты не понимаешь! – не унимался Лонг. – После тридцати человеческая кожа нуждается в особом уходе...

– Мой уход – «Детское» мыло и пена для бритья. Точка.

– А увлажнение?

– Чего?

– Человечью кожу увлажнять надо, балбес! Она очень хрупкая и нежная!

– Ерунда это всё. Никогда подобной фигнёй не занимался.

– Ри, гэгэ, ну так же нельзя, – жалобно произнёс Лонг. – Ты же старше меня, надо как-то за собой следить, поддерживать баланс...

– Ри? – неприятно удивилась девушка. – В смысле Ри? Он же Анатолий.

– Это по русскому паспорту он Анатолий. А вообще дома его называли Ри.

Иванка обиженно запыхтела.

– Ты что, реально не знала? – удивился Лонг. – Это же обычная практика. Этнические меньшинства в нашей стране дают своим детям русские имена, чтобы чад не дразнили в школе. Это чисто адаптационные вещи. Да и вообще, это удобно… Я Женя, он Толик... А для родни всё, как должно быть. Документы документами, а личное – личным.

– Я обижена, – бесцветным тоном произнесла Иванка, сворачиваясь в позу эмбриона. – Значит, Лонг в твой СЕМЕЙНЫЙ круг вхож, он знает твоё настоящее имя. А я нет. Мило. Очень мило. Очень ПО-ДРУЖЕСКИ. Я… поражена. Сволочь ты, Лонг. Переиграл меня всё-таки. В главном переиграл.

– Если тебе станет легче, он знает лишь часть имени, – хмыкнул я.

– Мне НЕ ЛЕГЧЕ. Я и про эту малость не в курсе. ТЫ МНЕ НЕ ГОВОРИЛ. Я разочарована.

– Всё, развод и девичья фамилия? – заметил я. – Ладно, я с утра уеду, мне не впервой.

– Только попробуй, – зло процедила Иванка. – Найду и реально как чёрта к подушке в картине Брейгеля привяжу.

– А к батарее наручниками не хочешь пристегнуть? – съязвил я.

– Не подкидывай мне ХОРОШИЕ ИДЕИ, – облизнулась девушка. – Я не так давно всерьёз размышляла насчёт закрытого подвала Эльфа. Там так тепло и влажно, уютно и тихо... просто чудесное место. Поставить комп, кроватку... Ах, охрененно хорошо...

– Ты больная, – не сдержался я.

– Это была просто идея, – сокрушённо произнесла Иванка. – Так сказать, фантазия. Я в «Тик-токе» постановочный видос видела и что-то сильно прониклась... Я ж не псих, понимаю: так с людьми нельзя. Такие вещи чисто по согласию.

– Ну хоть что-то, – скривился я.

– Кстати, Лонг. Симпатяжка-кицик и правда никак не может быть мамой. Вот.

– Я тоже не могу быть мамой! – снова истерично завизжал мой друг. – Даже в дурацкой словесной игре не мама! Я мужик! Мужик! НОРМАЛЬНЫЙ МУЖИК!!! Половозрелый самец!!!

– Ты не мама, – согласился Иван. – Ты как раз батя. Мой батя, пусть и не по крови, но по сути. И ты понимаешь, что я имею в виду. Нормальный такой батя, когда не визжишь, будто тебя режут.

– Не «въехал», – резко прекратил истерить Лонг и привычно забасил. – Если я нормальный батя, а Ри не мама, то кто он тогда?

Иванка коварно заулыбалась, поиграв бровями.

– Ой, ну не знаю. Давайте подумаем, давайте порассуждаем... – предложила она, явив очаровательные ямочки на своих аппетитных щёчках. – Толян предложил мне жить вместе в самый первый день нашего знакомства. Тебе вот, заметь, на это несколько месяцев понадобилось, глазастый. Сплю я у кровати Мастера в ногах, как верный пёсик. Просто как мой Песец. Пирог я ему пекла, и ему он понравился. Кольцо он мне подарил. Однажды Толик меня вытаскивал из воронки, которую я создала, тестируя взрывчатку. М-м-м... Эпично вышло: чуть компоненты не рассчитала, и меня саму чуть на компоненты не расщепило, вот такой каламбур подъехал. Он потом меня сковородкой за это и многое другое отмудохал. Поскандалили мы на фоне вакцинации. Чуешь, к чему клоню? Не, тут вообще совсем иное. Это не отношения папа-мама. Это жена-муж. Вы друзья не разлей, вода, я согласна, но мы намного круче: жёнушка и муженёк.

– Да пошла ты в жопу, долбанутая, с твоими тупыми приколами! – подорвался с матраса я. – На диване в зале посплю! Брать тебя в жёны? Гонишь, что ли? А чего сразу не Лилит или Аграт, а?

Глава 22. Как тебя зовут?

Через пять минут в зал тихой мышкой прошмыгнула Иванка и с облегчением выдохнула, заметив, что я и впрямь лежу на диване.

– Думала, сбежал, – честно призналась она.

– Нет, – плотнее завернулся в плед я.

– Давай поговорим, а?

– Ты достала, я реально не хочу сейчас с тобой говорить.

– А ты и не говори. Просто молча полежим. Вернее, ты полежишь, а я на полу посижу. Сделаю это просто из уважения, а не по причине прямого запрета. Хотя, заметь: я уже вполне имею право и на диван, ведь ты до меня добровольно СНИЗОШЁЛ, а значит, мы с этого момента с тобой на равных.

Минут десять мы пролежали в относительной тишине, сопровождаемой легким сопением и цоканьем Иванки. Я даже начал дремать.

– Это... – внезапно произнесла девушка. – Ну... Я не хотела тебя обидеть. Прости. У меня язык, как помело. Сначала говорю, потом думаю.

– Я тебе миллион раз говорил, чтобы ты не кидала в мой адрес сомнительные шуточки.

– Ладно, обещаю: больше не буду. Даю слово, – бесцветным тоном сказала Ваня. – Пусть всё станет, как раньше. Простишь? Мир?

– Мир.

– На мизинчиках?

Я слабо улыбнулся. Какая же Иванка всё-таки ребенок...

– На мизинчиках.

Мы сцепились мизинчиками, и девушка облегчённо вздохнула.

– Это... Давай начнем всё сначала. Ну типа не было ни моих обидных слов, ни твоих психованных непонятных реакций... Прям с нуля-нуля... И для начала познакомимся. Я хочу всё-всё о тебе знать. Мне это важно. Критично важно.

– Это очередной пранк? – напряжённо сказал я, ожидая подвоха.

– Нет. К примеру, как тебя зовут? Где ты жил? Чем занимался до переезда в этот город? Мы тут с Эльфом внезапно выяснили, что и вправду ни хрена о тебе не знаем. И это было неожиданно... больно. Ты на редкость закрытый человек.

– Я Толик, – хихикнул я.

– Киц, не дури, – сморщилась Ваня. – Я уже поняла, что ни хрена ты не Толя.

– По паспорту Толя, – снова хихикнул я.

– Ага. Ну по паспорту и я Иванна. А не по паспорту?

– Повторюсь: по последнему паспорту – Анатолий. Анатолий Ливин.

– В смысле «по последнему паспорту»?

– А ты реально невнимательная, – хмыкнул я, переворачиваясь на бок. – Ты одно с другим не связываешь, да? Хорошо, поясню ещё раз. Я родился и жил в Советской Гавани всю свою сознательную жизнь, если не брать в расчет время, затраченное на учебу в универе и всякие разные околоакадемические курсы. У меня был брат. Брат, который жёстко встрял, попав на огромные «бабки». И бандюки принялись методично ему угрожать посредством наездов на семью. Никогда не интересовалась, откуда у меня шрам на животе? Вот... Это особый «привет» и напоминание о сроках оплаты. Брат нашёл решение проблемы – вздёрнулся, посчитав, что раз нет человека, то нет и проблемы. А долги остались. Угадай, что было дальше?