Белая река. Гримерша

— А он… его ceйчаc здесь нет.

— Как жалко, — настроение мгновенно покатилось по невидимой американской горке вниз, — а как у него дела? Он сдал экзамены? Все в порядке?

— Сдал все, даже биологию, — ухмыльнулся Артем.

— Он по-прежнему встречается с той темнокожей девушкой… ну как там ее?

— Мишель?… А, нет. Давно уже.

— Ну и хорошо. Артем, ты передай Мите, что мама звонила, хорошо? Передай, что скоро буду в Москве и позвоню еще раз. Да, и денег пришлю.

— Алла Михайловна… я… это… — Звонкий голос потускнел, телефонный собеседник явно хотел, что то сказать ей и никак не решался.

— Что? Говори быстрее, а то сейчас у меня время кончится.

— Это самое… ну, Митяй в больнице, в общем.

— Что? В какой больнице? Почему я ни чего не знаю? Давно? Что с ним? — Ее испуганное сердце забилось, словно пойманный голубь.

— Так звонили мы вам, а ваша домработница сказала, что вас в Москве нет… Пять дней уже…

— Что с ним?

— Он в реанимации… Только вы ничего не подумайте… короче, буду с вами честен, все равно же узнаете. Короче, похоже, он что-то себе вколол!

ДАША

А может быть, Белая река вовсе и не такое первобытное чудовище, каким кажется с самого начала? Прошло больше месяца, бурный поток ослабел, угомонился. Нет, острые камни остались на местах, и их послушно облизывали пенные валы. Но несколько изменился масштаб этого зрелища, река смотрелась теперь не грозным воином, а ветераном-богатырем. Сидит он в неизменном кресле-качалке, задумчиво смотрит вдаль, жует мятую папироску и, смакуя воспоминания, рассказывает шаловливым внукам геройские байки. Говорят, что в конце лета река напоминает приветливый прохладный ручеек — обнажается каменистое дно, а водопады и пороги становятся трогательно игрушечными.

Она застала Машу Кравченко у реки. Просто пастушка, сошедшая с пасторали: смоляные волосы нечесаными кудрями раскиданы по загорелым плечам, босые ноги опущены в воду — Машка весело ими болтает, а вокруг нее летают серебристые брызги. «И как не холодно ей, совсем не боится придатки застудить!» — мрачно подумала Даша, останавливаясь за спиной у приятельницы.

Маша не сразу ее заметила. Видимо, девушка репетировала какую-то роль.

— О, я люблю тебя, поскольку… — важно декламировала она, — поскольку… блин, забыла! Поскольку я люблю тебя…

Даша интеллигентно закашлялась.

— О, Дашка! Ты меня напугала! — расхохоталась Маша.

— Чего тебе бояться?

— Ну мало ли… Вдруг кто-то изнасилует? — Она кокетливо округлила блестящие темные глаза.

— Не надейся, насильников здесь нет, — подыграла ей Даша, — мне вообше-то надо с тобой поговорить.

— Говори. У тебя такое лицо, как будто ты хочешь сообщить мне неприятную новость.

— В какой-то степени да. — Даша нахмурилась. Впервые она шла на такой шаг, впервые затевала подобный разговор. — Маш, ты мне можешь ответить на один вопрос? — О господи, да она же ведет себя как полная дура! Однако мосты уже сожжены, и справиться с губительным огнем не сможет и целый внутренний пожарный отряд.

— Смотри на какой! — пожала плечами красавица.

— Как познакомилась с Гришей?

— А, это. Я давно, еще в Москве заметила, что он тебе понравился. Помнишь, как на первой летучке я тебя сразу предупредила, что он мой?

— Помню, — пришлось согласиться Даше.

— Так что без обид.

— И все-таки? Как вы познакомились?

— Да никакого секрета в этом нет, — пожала плечами Машка, — он учился на пятом курсе, а я на первом. Во ВГИКе.

— Но он же тебя намного старше. Не на пяти лет, — прищурилась Дарья.

— О, ну ты прямо темная какая-то. ВГИК тебе не какой-нибудь мясомолочный институт. Туда десять раз люди поступают. На режиссерском, например, вообще почти никого нет сразу после школы. На актерском, конечно, много семнадцатилетних, но есть большой процент и тех, кому под тридцать. Гришуля поступил с пятого раза, Правда, он успел получить и первое высшее — в строительном институте. А об актерской карьере он мечтал всю жизнь!

Даша недоверчиво смотрела на подругу.

— Я тогда была такая худенькая, такая хорошенькая, — с удовольствием вспоминала Машка, — все наши мальчики за мною увивались.

За ней увивались все мальчики. Она была похожа на девушку с мыльной обертки, на самую настоящую королеву красоты. Когда девушка с блеском выдержала экзамены в такой престижный институт, родители разрешили ей отрезать длинные косы и сделать модную стрижку каре. Вдобавок Машка осветлила некоторые пряди, добившись эффекта, как будто бы они выгорели на солнышке. Да и одевалась она всегда как куколка, спасибо родителям. У нее были и фирменные американские джинсы, и французские шифоновые платья-клёш, и изящные туфли на супермодной платформе. Кто не обратит внимания на такую девчонку? Однако яркая внешность и стала причиной кошмарной истории, случившейся с ней в самом первом семестре первого курса.

Однажды на эффектной красотке остановил свой скучающий, рассеянный взгляд третьекурсник Олег Панфилов. Высокий блондин с ярко-голубыми глазами и фигурой профессионального атлета, он давно был предметом острого вожделения впечатлительных вгиковских барышень. Ко всему прочему, папа Олега был знаменитым актером, и с его подачи молодой человек успел засветиться в нескольких довольно заметных картинах, причем в одной из них даже сыграл главную роль. Все понимали, что парня ждет блестящая карьера. Поэтому у него не было бы отбоя от невест, даже если бы он был одноногим горбуном с огромным крючковатым носом. Но Олег, ко всему прочему, представлял собою некое подобие древнегреческого Аполлона.

Так что в объятиях везунчика побывала почти вся женская половина института кинематографии, — разумеется, речь здесь идет только о хорошеньких девушках. Однажды Олег подошел и к Машеньке Кравченко.

— Никогда не видел такой красавицы! — голливудски улыбнулся он. — Может, сходим после лекций в кафе?

Разумеется, она согласилась. Да еще и подружкам всем похвасталась — как же, у нее свидание с самым красивым мальчиком в институте.

— Да, он хорош, тут не поспоришь, — вздыхали девчонки, — но ты, Машка, все же будь с ним осторожней. Не первая ты у него, он же бабник!

Но наивная Машуня списала многочисленные предупреждения на обычную бабскую зависть.

В понедельник она сходила с Олегом в кафе. А уже в субботу оказалась в его постели — родители молодого человека проводили выходные на даче.

— Не слишком ли мы спешим? — pобко спрашивала Маша.

— Да что ты! Мы же любим друг друга, — улыбался Олег.

Должно быть, Маша действительно ему понравилась. Во всяком случае, она продержалась в его подружках до зимы. Машины завистницы ycпокоились. Всем было понятно — ветреный Олежка наконец нашел свою настоящую любовь. Маша даже купила себе несколько свежих номеров журнала «Невеста» — она подолгу изучала глянцевые странички, выбирая самые эффектные свадебные фасоны. Наверное, они могли встречаться и еще дольше, если бы в начале декабря не случилась вполне предсказуемая катастрофа.