Беспокойные боги

"Даратири не?" - спросил другой, обходя меня справа. "Жить? Что хорошего в жизни? Нас уже осудили. Мы мертвы!"

"И ты скоро умрешь!" - сказал Шахага.

"Но не раньше, чем мы закончим нашу игру!" - сказал один, долговязый зверь с руками, доходившими ему почти до колен. Именно он первым метнул свой нахуте. Змея ударилась о мой щит и отскочила от него, прежде чем я успел разрубить ее на части. Сьельсины навалились все разом. Я парировал удар одного, разрубив его меч пополам, и отступил назад к Кассандре, к выходу.

Сама Кассандра прыгнула мгновением позже. Сдвоенные клинки ярко сверкнули во мраке, как лучи частиц, и в мгновение ока она перерубила ноги одного из Бледных и вонзила меч в его бронированное сердце.

Остальные на мгновение передумали нападать, съежившись перед тремя синими клинками. Кассандра стояла рядом со мной, ее правая рука была отведена назад и поднята в висячей защите, а левая вытянута вперед. Взяв свой клинок обеими руками, я высоко поднял его и рубанул вниз, когда одинокий нахуте развернулся в новой атаке. Так вооруженные и защищенные, мы вдвоем могли бы одолеть дюжину Бледных.

Но Шахага снял свой нахуте с бедра и активировал его.

Остальные сделали то же самое - те, у кого они были.

"Бежим!" закричал я и, повернувшись, заставил Кассандру сделать то же самое. Мы не смогли бы сразиться с дюжиной Бледных и почти таким же количеством нахуте. Даже мое зрение, ограниченное сенсорными сигналами моего тела, не смогло бы увидеть меня невредимым.

"Боковой зал!" крикнул я и указал мечом на проход, открывающийся справа. "Мы должны оторваться от них!"

Мы с Кассандрой проскочили через узкий портал и поспешили вверх по наклонному коридору. Он вел в запутанный туннель, который, возможно, когда-то был служебным. Впереди и справа виднелись руины того, что, как я был уверен, было шахтами лифтов. Сами механизмы давно истлели, но шахта тянулась до самых верхних этажей Mensa. На уровень гипостиля и ворот можно было подняться только по лестнице в дальнем конце базилики.

Сьельсины немного отстали, и мы изрубили по меньшей мере трех их ищущих змей в клочья. Кассандра бежала чуть впереди меня, ее клинки для безопасности были не зажжены.

"Вперед!" Я крикнул ей: "Через дверь слева и вверх по лестнице!"

Мы были уже близко, сделали круг и почти вернулись к лестнице, которая должна была вывести нас на свободу. Двое сьельсинов сильно отставали, их мечи царапали пол, когда они бежали за нами. Кассандра исчезла за углом, как когда-то давно исчезла Валка на Аннике.

Я сам добрался до проема, и хотя должен был увидеть основание винтовой лестницы и Кассандру, поднимающуюся по ней… Но увидел длинный и узкий коридор. Я застыл на мгновение, шок заставил меня заколебаться.

"Кассандра!" закричал я, услышав, как слово эхом отдалось в вечности.

К тому времени сьельсины должны были добраться до меня, и, осознав это, я вздрогнул, развернувшись в коридоре лицом к ним.

Но их не было.

Я был один. Даже земля перестала дрожать.

Все было мертвенно тихо.

"Еще одно видение!" произнес я, скорее крича, чем спрашивая.

Но в моих глазах не было боли.

"Кассандра!" крикнул я в коридор.

Ответа не последовало.

Я оглянулся назад, туда, откуда пришел, и увидел только глухую стену. Я повернулся, чтобы пойти в другую сторону, пойти куда угодно, только не через этот узкий проход, зная, что должно быть в конце.

Но этот путь тоже был закрыт.

Весь свет погас, потому что светящиеся шары, оставленные Валерьевым и его людьми, исчезли вместе с соответствующими залами. В отчаянии и в полном одиночестве я нащупал на своем терминале настройку фонарика и поднял руку с освещением.

Новый туннель все еще был там, длинный и зловещий.

Прихрамывая, с мечом в руке, я начал идти, зовя Кассандру, Ниму и Альбе.

Ничего не помогало.

Я был один.

* * *

После, казалось бы, часа полуслепого блуждания в темноте мне почудилось, что я услышал какой-то звук в туннеле впереди.

"Алло?" Позвал я, на мгновение привалившись к одной из пласкритовых колонн, опоясывающих коридор. Я изучал резьбу в нише между моей колонной и следующей. На нем был изображен Вайарту - Аравте - Теаплу, возможно, - стоящий на вершине гладкого шара планеты.

Ответа не последовало.

Я захромал дальше, изучая на ходу высеченные ниши. Когда я прошел около сотни футов, передо мной возникло то же изображение Энара, скорчившегося на вершине своей планеты, настоящего колосса. На поверхности этой планеты была трещина, и не хватало скола. Была ли на последнем рельефе такая же трещина? Тот же скол?

Я не мог ходить кругами, в этом был уверен. Я шел по прямой.

Я двинулся вперед, немного быстрее, и увидел тот же рельеф, ту же трещину, тот же скол.

Раздался звук, похожий на далекий смех, и я крепче сжал меч.

"Кто там ходит?"

Тишина.

"Покажись!"

Я зажмурил глаза и выполнил ритуал быстрого дыхания, которому Гибсон научил меня, когда я был мальчиком на Делосе. Страх - это яд, - пробормотал я.

Через мгновение я заставил себя начать двигаться, ведя пальцами по стене, путь освещался только слабым светом наручного терминала.

Что-то с грохотом упало в коридоре прямо за моей спиной, и я резко обернулся, вызывая свой клинок.

Там ничего не было.

И все же я почувствовал, что не один. Там было какое-то присутствие, просто вне поля зрения, как будто кто-то позади меня скрылся за углом, которого не было.

"Возьми себя в руки, Марло", - сказал я, снова практикуя дыхательный ритуал схоласта.

Не успели эти слова слететь с моих губ, как из коридора впереди донесся голос - сначала слабый и далекий. Я повернулся туда лицом, склонив голову набок.

Песня.

Сколько времени я стоял и слушал, сказать не могу. Возможно, это были часы или всего лишь секунды. В тот момент я почувствовал, что, должно быть, познал ужас, сродни тому, который испытывал отважный Улисс, привязанный к мачте своего корабля. Так прекрасен и ужасен был этот голос, высокий и чистый, что он не мог исходить ни из одного человеческого горла. В нем был резонанс, который напомнил мне о каком-то неизмеримо огромном струнном инструменте или об исчезнувших китах Сабраты.

Мои пальцы крепче сжали рукоять меча.

Я знал, что ждало меня впереди по проходу, знал, какое существо искривило передо мной тропы Фанамхары, чтобы я наверняка наткнулся на него.

Там был свет, тусклый и бледно-зеленый. Я двинулся к нему, к этому нечеловеческому голосу, сознавая, что не смог бы остановить свое продвижение, даже если бы захотел. Я был захвачен пением, околдован, перенесен.

Коридор заканчивался треугольным проемом, высоким и узким. Изнутри лился зеленый свет, а вместе с ним и песня.