Беспокойные боги

"Я приказал им открыть проход!" сказал Кибалион, выходя вперед. "Сюда!"

Крашеный отошел в сторону от главной аллеи. Там древние строители проложили туннель таким образом, что выступающие части городских укреплений проходили над головой.

"Абба, яд, - прошептала Кассандра.

"Теперь уже ничего не поделаешь, - сказал я, натягивая шелковые шнуры, связывавшие мои запястья. Я не мог найти узел. "С тобой все в порядке?"

"В школе мне было хуже".

Я не мог удержаться от улыбки, несмотря на свои опасения. Они не выбили из нее жажду борьбы. И все же я жалел, что она не осталась тогда на Джадде. Я не мог гарантировать ее безопасность от АПСИДЫ или любого другого имперского агентства, которое могло попытаться использовать ее как рычаг, чтобы сдвинуть меня с места - так же, как в тот момент ее использовали сьельсины. Она не была бы в безопасности, но тогда она была в меньшей опасности.

Кибалион взял на себя роль проводника, схватив фонарь с верхушки ящика с припасами, прислоненного к циклопической стене. Его луч указал путь к яме. Краны заслоняли ее, а рядом стояли красные корпуса экскаваторов и грейдерной техники. Люди Валерьева работали над расширением узкого прохода, открыв круто наклоненную шахту, сделанную Вайарту, которая когда-то вела с поверхности вниз, к месту, которое мы называли пантеоном.

Я проходил по нему пару раз. Спуск был крутым и, должно быть, в свое время гладким, хотя бетон сильно потрескался и осыпался. Валерьев укрепил тоннель, но были участки, где идти в ряд могли только двое или трое.

Часто я видел ложные картины войны. Голографические оперы - такие, как те, что рисовала моя мама в своей студии в Аспиде, - спектакли, картины... письменные рассказы. Почти никто из них не передал того, что для меня является главной, определяющей чертой войны.

Паника.

Неудивительно, что древние ахейцы создали бога по ее образу и подобию. Деймос, громовержец, спутник Раздора, брат Страха. Война, как я убедился и слышал от многих солдат, состоит из долгих периодов относительного спокойствия, сменяющихся моментами ужаса. Этот ужас, эта паника, этот Деймос пришли в первые мгновения атаки. В момент обнаружения ножа-ракеты. В отключении электричества. В спуске сьельсинов с ночного неба.

Деймос вернулся - не в виде грома, а в виде молнии.

Эта молния ударила в землю вокруг нас, и я бросился в сторону Кассандры. Двое из сьельсинов впереди нас и по обе стороны упали замертво, и в темноте я увидел предательское мерцание щитов, когда сам Рамантану был поражен, но не упал.

Капитаны сьельсинов собрали своих людей, подбросили в воздух нахуте.

"Eijana! Eijana!" - крикнул один из ксенобитов.

Сверху!

Я поднял голову, и во мне расцвела надежда.

Сверху.

На сьельсинов упала не молния.

У сьельсинов не было слов для обозначения птиц.

Ирчтани нашли нас.

Взглянув вверх, я увидел очертания одного из них, падающего на фоне звезд. Он быстро и осторожно выбирал участки неба, и я скорее услышал, чем увидел, как раскрываются крылья. Затем он исчез, поднимаясь обратно, чтобы набрать высоту для очередного падения. Я отчаянно вцепился в свои путы. Если бы мне удалось найти узел, понять его форму, я мог бы использовать свою силу, чтобы разорвать его. Но ничего не было, хотя веревки, казалось, были более грубыми родственниками иринира. Зарычав от досады, я оглянулся и увидел, как один из людей-птиц вынырнул из темноты, сверкнув длинным лезвием зитраа. Лезвие снесло голову одному из охранников сьельсинов, а когтистая лапа схватила другого за рога. И Ирчтани, и сьельсин исчезли мгновением позже, первый утащил второго в ночь.

Вернулся только сьельсин, его тело разбилось о камни, занесенные песком.

Мгновением позже упал еще один ирчтани.

Четыре химеры из личной гвардии Музугары бросились в бой. У них не было скимитаров и метательных змей, как у их все еще живых соотечественников, но они были вооружены ракетными установками и лучевым оружием. Они стреляли в ночь.

"Ишан Ирчтани!" прокричал я, не в силах взмахнуть руками. "Это Марло! Здесь! Сюда!"

Сам Рамантану развернулся и ударил меня по лицу сжатым кулаком. Я растянулся на земле, в ушах звенело.

Сверху раздался резкий крик, и мгновение спустя появился один из летунов, расправив крылья, в свете ламп. Он завис над Кассандрой и мной с мечом в руке.

"Человек Марло!" - прохрипел ирчтани. "Мы летим сейчас!"

Выстрел отразился от щита человека-птицы. Химеры сосредоточили на нем огонь. Не успел рассеяться дым, как капитан Рамантану прыгнул на парящего воина со скимитаром в руке. Ирчтани взмахнул крыльями таким образом, чтобы отразить удар саблей, но при этом каким-то образом умудрился остаться в воздухе.

"Мы не уходим!" - крикнул человек-птица, на мгновение исчезнув в темноте, пока химеры выбирали, куда стрелять.

Раздался голос Музугары. "Уведите пленников под землю! Риджа! Изамани! Убейте этих эйджана!"

Ирчтани вернулся в сопровождении еще двух себе подобных. Сверху посыпался плазменный огонь, когда еще больше наших невидимых солдат обрушилось из ночи. К тому времени я поднялся на ноги и присел рядом с Кассандрой, незащищенный и все еще окруженный врагом.

И все же в самом низу теплилась надежда.

"Сначала возьми девушку!" крикнул я. "Каджима-башанда!"

Один из солдат-химер перепрыгнул прямо через меня, пятьсот фунтов титана и адаманта - его руки были вытянуты, чтобы схватить одного из ирчтани в воздухе. Железному чудовищу это удалось, и, схватив того, кто кричал мне, за лодыжку, химера швырнула летающего солдата на каменный пол, как рыболов бьет свой улов о пирс.

Хрупкие кости человека-птицы разлетелись вдребезги от первого удара. Ко второму он был уже мертв. После третьего машина сьельсина развернулась над ним, вытянув когти.

И все же один из ирчтани опустился, пытаясь спасти Кассандру. Когти схватили ее за плечо, крылья расправились, чтобы поднять ее в воздух.

Химера швырнула обмякшее тело мертвого ирчтани в его собрата, того, кто пытался спасти Кассандру. И живой, и мертвый ирчтани упали, и сразу же холодные когтистые руки опустились на меня. Четыре. Шесть. Восемь. Четверо или пятеро сьельсинских монстров подняли меня на руки и поволокли. Где-то в ночи закричала Кассандра.

"Летите!" крикнул я двум ирчтани, оказавшимся поблизости. "Улетайте!"

Один из сьельсинов схватил меня за челюсть, пока они тащили меня с поля. Я видел, как один, по крайней мере, исчез в ночи, даже когда его собратья поливали наших огнем.

Музугара все еще отдавал приказы, Рамантану был рядом с химерами. У меня был дезориентирующий вид на зеленые крепостные стены Фанамхары, когда я извивался в захвате сьельсинов, видел ночь, звезды и вспышки лучевого оружия, когда уцелевшие Мантикоры "Троглиты" все еще кружились в темноте над головой. Вступили ли силы орбитальной обороны генерал-губернатора в бой с сьельсинами? Удерживали ли они свои позиции?