Беспощадный охотник

Его трясет, а кожа бледнеет от отливающей из него крови.

— Джуд тебе не верит. У него есть кадры Оливии на крыше твоего клуба. Это подозрительно. Ты один из самых сильных людей здесь, в Лос-Анджелесе. Когда он узнал о твоих нападениях на всех, кто связан с Орденом, он подумал, что ты узнал, что он работает с ними, и забрал ее. Он хочет ее вернуть. Ты должен ее вернуть.

— Я никогда не говорил, что она у меня. — Мои губы растягиваются в улыбке.

Роберт смотрит на меня понимающим взглядом.

— Но ты знаешь… не так ли? — Его губы уже синеют.

Я выпрямляюсь и смотрю на Илью.

Один взгляд, и он знает, что делать.

Я ухожу, и Максим присоединяется ко мне.

Секунду спустя одинокая пуля из пистолета Ильи разрывает ночь.

Максим бросает на меня быстрый взгляд, но ничего не говорит.

Он поймет, что это значит.

Это начало настоящей войны, и тот, кто придет следующим, окажется сильнее.

Джуд Кузьмин — безумец, одержимый Оливией.

Я понимаю эту одержимость. Я тоже это испытал и не позволю ему завладеть ею.

31

Оливия

— Обещаю, это вкусно, — говорит Эйден, протягивая мне вилку с висящим на ней кусочком курицы.

Курицу он приготовил.

Он приготовил блюдо по-русски с сыром фета и водкой. Мужчина на самом деле приготовил мне ужин, и вот мы снова сидим за столом, ведя себя как люди, которые…

Я не знаю, кто мы, но когда мы в таком состоянии, я чувствую, что меня затягивает в игру.

Я наклоняюсь через обеденный стол, открываю рот, и он кладет туда курицу.

Готовит Ирина восхитительно и напоминает мне кухню моей матери, но это нечто иное.

Вкус курицы настолько сочный, что он раскрывает все вкусовые рецепторы во рту.

— Боже мой, это потрясающе, — говорю я ему.

— Да?

— Да, кто научил тебя так готовить?

Он усмехается и подает мне немного курицы с овощами. — Илья.

— Илья?

— Мой старший телохранитель. Лысый, — улыбается он, подмигивая, и хотя я понимаю, кого он имеет в виду, я в шоке.

Илья не похож на человека, который умеет так хорошо готовить.

Как и большинство других охранников, Илья со мной не разговаривал. Я отношусь к нему с большей опаской, чем к Максиму, но это может быть потому, что именно он захватил меня в ту первую ночь.

— Ух ты.

— Да, я знаю. Моя мать погибла, когда я был ребенком, и мой отец заставил Илью заботиться обо мне. Он буквально стал для меня матерью и отцом и научил меня всему, что нужно знать в жизни, чтобы выжить.

Я поражена, что он так много рассказывает.

— Он кажется для тебя особенным.

Когда я это говорю, в его глазах появляется отсутствующий взгляд, как будто он думает о чем-то действительно важном.

— Да. Он такой. — Он моргает и снова фокусируется на мне. — Так расскажи мне об этой твоей книге. Ты уже несколько дней строишь заговор. Я хочу услышать, что происходит с главарем русской мафии.

— Правда? — Он, должно быть, знает, что я это выдумала, но, похоже, он хотел сменить тему.

— Конечно.

— Русский главарь мафии встретил женщину и начал ее кормить. Вот такая история.

Он опирается на стол. — Это потому, что он был одержим ее задницей?

— Нет, это потому, что он был ослом.

— Я не осёл. Мне просто нравится твое тело. Очень.

Я прищуриваюсь. — Ты всегда такой?

— Да. А теперь скажи мне, о чем на самом деле эта книга.

Я вздыхаю и решаю рассказать ему. — Это о шпионе во время Второй мировой войны, которого подставили за убийство человека, который его нанял. Он не смог доказать свою невиновность, потому что парень, у которого были все доказательства, был мертв. Так что история о том, как он пытается выяснить, кто его подставил.

— Звучит очень хорошо. Как называется книга?

— Расплата.

— А когда эта книга будет опубликована?

Я смотрю на него, понимая, что мы снова ведем нормальный разговор. Он был таким последние несколько ночей. Не похожий на себя, и он дает мне возможность увидеть, какой он внутри.

Теперь он смотрит на меня, ожидая ответа. Интересно, понимает ли он, что для публикации книги я не могу быть заперта в его башне, как какая-то принцесса.

Он должен меня отпустить.

На днях, когда он сказал мне, что не может меня отпустить, я поняла, что нет смысла просить снова. Мне нужно либо придумать что-то еще, либо надеяться, что он найдет то, что ему нужно, и освободит меня.

Ожидание и беспокойство о маме в это время съедают меня. Медленно убивают.

Когда я начинаю паниковать, я продолжаю напоминать себе, что Джуд где-то ищет меня. Меня похитили, так что мама в безопасности.

Это моя мантра, и то, во что я должна верить с течением дней. Я не хочу думать о том, что может случиться, если все развалится.

— Однажды, — решаю я ему сказать.

— Ну, тебе следует следовать за своей мечтой. Жизнь слишком коротка, чтобы делать то, что ты не хочешь, или тратить время на то, чтобы мечтать о том, что ты любишь.

— Я согласна. Ты делаешь то, что всегда хотел делать? — Я уверена, что так и есть, но я подумала, что все равно спрошу, раз уж мы об этом разговариваем.

— Я не знаю. — Его губы дергаются в улыбке. — Я думаю, я принимаю на себя роль, которая выпала мне. Я был увлечен компьютерами. Я просто не получил нужной квалификации. Но я могу взломать большинство систем. Я был слишком диким для классной комнаты. Но именно такой образ мышления привел меня к неприятностям. — Он смотрит вперед. — Проблемы с такими людьми, как Орден.

Этот человек большую часть времени — закрытая книга. Я хотела спросить его о том, что случилось с ним в связи с Орденом и как он пришел работать на них, но я не хотела рисковать и расстраивать его.

Хотя, может быть, я могу задать этот вопрос сейчас, если он кидает мне кость.

— Ты был их исполнителем.

— Я был глупым и эгоистичным. Я никогда не должен был соглашаться что-либо делать для них. Мои ошибки стоили мне моей жены и моего ребенка.

Мои губы раздвигаются, и я все понимаю теперь. Он никогда не говорил так, будто сделал что-то, чтобы заставить их наказать его.