Беспощадный охотник

Я смотрю на него, когда мы приближаемся к маленьким воротам, через которые я прошла прошлой ночью. Я не могу не вспомнить ужас, который я испытала от того, что произошло, и что могло бы произойти, если бы Эйден не схватил мою руку.

— Куда мы идем? — спрашиваю я.

— Куда-нибудь, где мы сможем поговорить в полной конфиденциальности.

Когда мы подъезжаем к воротам, он отпускает мою руку и достает из кармана ключ.

Замок открывается, когда он вставляет ключ, и он придерживает калитку, чтобы я могла пройти первой.

Я смотрю вниз со скалы, туда, где я могла упасть, и мой живот сжимается перед падением.

— Я никогда не смотрю туда, когда я здесь, — говорит Эйден, снова беря меня за руку.

— Как добраться до пляжа?

— Кажется, что тропа ведет к пляжу, но это не так. Она была разрушена землетрясением задолго до того, как я купил это место. Это путь к пляжу. — Он указывает на живую изгородь из деревьев, но я не вижу тропы, пока он не отодвигает ветку вечнозеленого дерева, открывая песчаную тропу.

Я оглядываюсь на него, и его губы изгибаются в сексуальной улыбке.

— Ты действительно человек полный тайн.

— Так и есть. Дамы вперед.

Я иду по тропинке, и вместо того, чтобы взять мою руку, он кладет свою мне на поясницу и легко проводит пальцем по ткани моего платья. Моя кожа реагирует на его прикосновение, однако, как будто его палец на моей коже.

Мы идем по тропинке, и когда мы поворачиваем за угол, меня встречает удивительное зрелище — яхта, плывущая в изгибе пещеры.

Она белая и величественная, с высокими парусами, развевающимися на ветру.

Пальмы вдалеке и зубчатые скальные образования создают у меня ощущение, будто я только что попала на съемочную площадку фильма об острове.

— О Боже, — задыхаюсь я. — Откуда это взялось?

— Подарок от отца, когда я купил это место. Мы всегда жили у воды, даже в России. Но именно моя мама любила плавать в открытом море. Она использовала любую возможность, чтобы поехать, и я был рядом с ней. Я, мой брат и Максим.

— Ух ты. Мне тоже нравится вода, — говорю я.

— Да, я помню это, — он самоуверенно улыбается. — Да ладно. Время имеет значение.

— Время?

— Ага.

— Что ты сделал, Эйден?

— Увидишь.

Мое сердцебиение ускоряется, и я пытаюсь не надеяться, но я иду против течения и вместо этого желаю. Он сказал мне не беспокоиться о маме. Значит, он что-то сделал.

Но что?

Теперь он берет меня за руку и ведет меня по оставшейся части тропы к лодке, где двое его людей стоят на страже, а двое других кивают ему, когда он приближается.

Как только мы поднялись на борт, все мужчины уходят, и Эйден ничего не говорит, пока они не начинают идти по тропинке, ведущей обратно к дому.

И только тогда он проводит меня в лодку и достает свой телефон.

Я просто смотрю, как он набирает номер и начинает говорить.

Он не начал разговор на русском, как он это делает, когда разговаривает с кем-то из своих людей. Это был английский, так что я предполагаю, что он не разговаривает с кем-то, кто работает на него.

— Готово? — спрашивает он и ждет секунду, пока человек ответит. — Спасибо.

Когда он протягивает мне свой телефон, я прищуриваюсь.

— Твой телефон?

— Максимум пять минут.

— Что происходит?

— Оливия, сосредоточься, максимум пять минут на случай, если нас выследят. Говори.

Я прижимаю телефон к уху, но продолжаю смотреть на него.

— Привет, — говорю я.

— Оливия, — отвечает мама, и звук ее голоса, а также осознание того, что я говорю с ней, вызывают у меня шок.

Я на мгновение теряю дар речи, пытаясь осознать, что на самом деле говорю со своей матерью. Я так сильно переживала за свою мать, так долго. Не только в эти недели, но и в течение многих лет.

Мое тело напрягается, и когда я смотрю на Эйдена, из моих глаз текут слезы.

— Мама… — выдавливаю я из себя слова, прикрывая рот рукой, чтобы сдержать слезы радости, текущие из моей души.

В ответ Эйден коротко кивнул и оставил меня в каюте, чтобы поговорить с матерью.

— Оливия, я не могу поверить, что слышу твой голос, — говорит мама, выводя меня из оцепенения. — Я так волновалась. Я так, так волновалась, что потеряла тебя.

Я помню, как Эйден предупреждал меня о пяти минутах, поэтому я не могу тратить их на слезы.

— Мама, мне так жаль. Пожалуйста, скажи, что ты в безопасности.

— Да. Думаю, я сейчас в большей безопасности, чем когда-либо. У меня есть охранники, которые следят за мной, как часовые, и на этот раз они не принадлежат Джуду. Они, как предполагается, мои, пока не станет безопасно.

Пока не станет безопасно. Я ловлю себя на том, что улыбаюсь. Вот что сказал мне Эйден сегодня утром.

— Что случилось? — Мне не терпится узнать, как Эйдену удалось увести мою мать от Джуда.

— Я ходила на физиотерапию с Фелицией. Наш прием был назначен раньше обычного. Когда я закончила, за мной приехала другая машина, а не та, которую обычно присылает Джуд. Затем меня отвезли в прекрасный дом, и хозяева предложили обо мне позаботиться. Я понятия не имею, где я. Я просто знаю, что я в безопасности.

— О Боже, мама. Я не могу в это поверить.

— И я.

— Пожалуйста, скажи мне, что Джуд не причинил тебе вреда.

— Нет, но все приближается к этой стадии. Он злился все больше с каждым днем, но он не бил меня и не угрожал мне.

— Слава богу. А как же Эми?

— Она хорошая, милая девочка. Он до сих пор не знает об Эрике. Я думаю, он может что-то заподозрить. На днях он отпускал комментарии о твоей внезапной перемене в сердце и желании лучшего свадебного платья. Я не знаю, что происходит, но я молюсь, чтобы все было хорошо. — Она начинает плакать, и мое сердце разрывается.

— Пожалуйста, не плачь, мама.

— Я просто хочу снова увидеть твое лицо. Я просто хочу, чтобы ты снова была здесь, со мной, в безопасности.