Безжалостный принц

Я киваю, хотя он меня не видит.

— Я буду там. Спасибо, папа. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, милая девочка. Я люблю тебя всем сердцем. Иди скорее, — говорит он и вешает трубку.

Я ничего не возьму, кроме телефона. У Массимо есть дверь, ведущая на пляж, поэтому я ухожу через нее.

Я спускаюсь по ступенькам на террасе и направляюсь по песчаной дорожке, иду так, будто просто наслаждаюсь погодой, как обычно. Вокруг нет никаких охранников, но кто-то будет следить за этой частью пляжа. Я иду и делаю вид, что собираю ракушки, пока не дохожу до камеры, о которой мне говорила Кэндис. Той, которая не работает.

Пещера прямо передо мной. Я начинаю бежать, когда прохожу мимо камеры. Мне нужно немного пройти по морю, а вода бурная. Я молюсь, чтобы со мной все было в порядке, когда я выйду в открытое море. Ранее казалось, что надвигается шторм. Серые грозовые тучи, грохочущие в небе, не успокаивают меня, особенно зная, что воды опасны.

Я проношусь мимо валунов и пытаюсь сосредоточиться, отталкивая видение Массимо с той женщиной. Я могу себе представить, что он делает с ней сейчас. Я видела, как она выглядела. Я не могу представить, чтобы он сказал ей нет, да и зачем бы он это сделал? Для меня?

Я дура.

Я толкаюсь и плещусь, когда вхожу в пещеру. Там есть небольшой причал. Там пришвартована лодка с весельной лодкой и огромный катер перед ней. Я ничего не понимаю в лодках, но на лодке я бы чувствовала себя намного безопаснее. Хотя у меня и нет особого выбора. Кэндис сказала, что даже если бы я могла запустить эту штуку, у Массимо на лодке есть система безопасности, которой он может управлять из дома.

Я спешу к причалу и проявляю крайнюю осторожность, когда ступаю в лодку. Она качается из стороны в сторону на воде, заставляя меня терять равновесие. Я почти падаю. К счастью, мне удается удержать равновесие. Я смотрю на большие деревянные весла, делаю глубокий вдох и отцепляю канаты, удерживающие лодку на месте. Как только я это делаю, лодка дрейфует, увлекаемая течением, которое довольно сильное.

Пока я дрейфую, я думаю о том, что я делаю. Убегаю. Я делаю это. Я действительно делаю это.

Я ухожу от мужа. Мужчины, за которого меня заставили выйти замуж. Заставили? Сейчас странно думать, что это было по принуждению, учитывая все, что я с ним сделала и что я чувствовала. Я любила его. Грустная мысль терзает меня. Я влюбилась в него. Это было самое глупое, что я могла сделать.

Я не могу думать об этом сейчас. Это моя вина, что мое сердце разбито. Моя бабушка говорила, что змея всегда будет змеей, что бы ты ни делал. Позор тебе, если змея скажет тебе, что она причинит тебе боль, а ты откажешься в это верить. Массимо предупреждал меня. Он сказал мне, что он большой, плохой волк. Дьявол. Что я не должна его хотеть. Он сказал мне не надо. Это не надо относиться ко всему. Посмотри, что он сделал сегодня с той женщиной.

Я собираю силы и начинаю грести. Я никогда этого раньше не делала. В фильмах это выглядит намного проще. Конечно, это выглядело намного проще, когда я видела, как люди гребут на реке, а не на море. Когда я выхожу из пещеры и гребу в море, я думаю о Титанике.

Огромные волны накатывают на меня, подгоняемые приближающимся штормом. Лодка взмывает вверх, и я вскрикиваю, когда вода заливается внутрь, раскачивая ее так сильно, что кажется, будто она вот-вот перевернется.

Я гребу изо всех сил, но это похоже на попытку сдвинуть бетон, безрезультатно. Моих сил недостаточно. Впереди появляется еще одна волна, та самая, которую Джейкоб назвал бы «волной серфера». Она приближается ко мне, и я отчаянно гребу, но, когда волна накрывает лодку, я теряю равновесие и роняю одно весло. Оно пропадает в мгновение ока. Я совершаю ошибку, заглянув за борт, и чуть не падаю сама. Теперь у меня только одно весло, и оно явно не справляется так, как справлялись бы два.

Разъяренное море затягивает меня все дальше, а вода становится еще более беспощадной. Я не могу представить, как Массимо смог бы управлять этой лодкой в таких условиях.

Это ужасно. Лодка раскачивается из стороны в сторону, подчиняясь волнам. Все мои попытки справиться с оставшимся веслом оказываются тщетными. Холодная вода промачивает меня до нитки, и я не выдерживаю и начинаю плакать. Никто не появляется, чтобы спасти меня.

Папа, где ты?

Господи, где папа?

Я оглядываюсь на вход в пещеру, когда меня бьет еще одна волна. Я в шоке, что едва ее вижу. Я не осознавала, что я так далеко.

Я так далеко, а вода становится все более бурной. Еще одна высокая волна катится ко мне. Я кричу, когда она бьет в лодку так сильно, что меня скручивает и мне становится дурно, как будто меня сейчас вырвет.

Приближаются новые волны, они выше и сильнее предыдущих. Настолько высокие, что, кажется, касаются неба.

Я не думаю, что у меня получится.

Глава тридцать третья

Массимо

Боже, у меня нет на это времени.

Спорим о всякой ерунде.

Я никогда не встречал более упрямой женщины. Именно потому, что я ее знаю, я трачу время на этот гребаный спор.

Я не жесток по отношению к женщинам. Это не мой путь, но, черт возьми, эта женщина меня так бесит, что я не могу описать.

Мне потребовалось целых десять минут, чтобы снова надеть на нее эту чертову одежду.

— С тобой что-то не так, — рявкает она на меня, уперев руки в бока.

— Что? Что, черт возьми, со мной может быть не так? Я же говорил, мы больше не можем играть в эту игру, — парирую я. Я говорю громко и знаю, что могу устроить сцену. Я осознаю, что Эмелия пришла сюда, услышав спор и увидев Габриэллу.

Я знаю, какая Габриэлла. Если бы это случилось, она бы нашла способ заставить Эмелию чувствовать себя плохо из-за дерьма.

— Массимо, ты говоришь это из-за брака. Он не настоящий. Это брак по договоренности, чтобы победить врага. Мы с тобой больше, чем просто это. Посмотри, сколько лет мы вместе, — говорит она, бросая на меня недоверчивый взгляд, как будто я должен был понять ее точку зрения.

Дело в том, что я это вижу. Если бы я был с кем-то, это должна была быть она. Мы трахались последние десять лет.

Я смотрю на нее и знаю, что она видит то, что видят все остальные, кто рядом со мной, когда дело касается Эмелии. Некоторые проявляют ко мне уважение. Некоторые молчат. Она хочет все испортить.

Я, блядь, ненавижу, когда меня заставляют что-то делать. Я не готов принять то, что чувствую к Эмелии, но, когда меня загоняют в угол с голой женщиной на коленях, которую я раньше регулярно трахал, это меня очень сильно разбудило.

Габриэлла пришла сюда и снова попыталась соблазнить меня, и я не смог этого сделать. Я не смог сделать ни хрена, потому что я хочу Эмелию. Я хочу свою жену. Если это то, кого я хочу, я должен сказать Габриэлле прямо, что она должна прекратить это дерьмо.