Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

— Андрюха, будь другом, отведи этого вот умника в отделение.

— Я не… — вскинулся было тот, но Колька попросил еще раз:

— Да ну что тебе стоит? Просто отволоки, оставь Палычу или Санычу — ну потом разберемся.

— А сам-то?

— Ну сам видишь, перелом со смещением, — он отцепился от друга, — давай, давай, выручай.

Пельмень, вздохнув, пообещал. Отведет, мол.

Глава 24

Пока разворачивались все эти события, в отделении милиции царила атмосфера спокойствия и доброжелательности. Что Бурунов, что Таранец были образцово-показательными задержанными, не скандалили, не возмущались, не задавали глупых вопросов. Акимов привел ребят, пригласил садиться. Как-то так получилось, что уже по дороге лейтенант «случайно» проговорился, что ни в чем он не собирается пацанов обвинять, но им надо оказать содействие правоохранительным органам. И внушительно завершил монолог:

— Ваше задержание — цепь оперативного плана. Смекаете?

Можно было поклясться, что эти двое перевели дух. Хотя кто бы на их месте не перевел, будучи арестованным, потом и ведомым по району, на виду у всех?

Бурунов, тот, который посерьезнее и постарше, уточнил:

— То есть нас в краже не подозревают?

Акимов не выдержал, хохотнул:

— Что у вас: в одном крыле подпустят — в другом возмущаются? Откуда про кражу-то знаете? Военная ж тайна.

— Да знаем уж… так что?

— Нет, не вас. Потому и комедию эту ломаем, чтобы, так сказать, бдительность усыпить.

— Хмара? — вдруг спросил Таранец.

Сергей только головой покачал.

Около запертой двери отделения — куда все делись, интересно? — слонялся туда-сюда незнакомый товарищ, невысокий, с симпатичным, круглым, как блин, лицом.

«Это что еще за фигура?» — подивился Акимов и спросил:

— Вы к нам?

Тот, обернувшись, протянул руку:

— Здравия желаю. Лейтенант Муравьев, из Омска. Мне бы начальство.

— Что, прям из Омска? — удивился Бурунов.

— Это Сибирь? — уточнил образованный Таранец. — Или Урал?

— Все верно, — успокоил Муравьев, сияя. Удивительная у него была улыбка, точно луна пополам треснула.

— Подождем вместе, — Сергей отпер замок, — обычно начальство всегда депешу оставляет: где и когда будет.

На столе Акимова, в кабинете, в самом деле лежал листок бумаги, но не с сообщением, а загадкой: «Была девочка. Вызвали зав. “Родиной”. Появится — задержи до нашего прихода» — и стояла причудливая подпись Сорокина.

Акимов, пожав плечами, рассадил «гостей», предложил чаю. Пока набирал в чайник воду и ставил его на плитку, пытался сообразить, что бы это значило.

При чем тут завкино? Хотя, прямо сказать, давно пора.

Поверхностное знакомство с заведующим кинотеатром Ляпуновым никаких приятных воспоминаний не порождало. Несколько раз Акимов делал ему намеки по поводу спекуляций, то есть перепродажи билетов в непосредственной близости от официальных касс. Более того, удалось подцепить на крючок одну такую гражданку Фатееву, которая аж с августа 1948 года нигде не работала, а одевалась так блестяще, что глаза резало. Все оказалось просто: на каждом перепроданном билете она зарабатывала в три и более раза против номинала. Один раз ее выловил Остапчук, второй раз бдительные граждане доставили, на третий раз, уже не выдержав, возбудили-таки уголовное дело. Выяснилось попутно, что орудовала дамочка по всей Москве, так что пятидесяти трех — только доказанных — фактов как раз хватило на пять лет с конфискацией.

Неоднократно Сорокин указывал на не всегда отвечающий советской идеологии перечень показываемых фильмов — товарища завкино слишком кренило в сторону перченых сюжетов, пополняющих кассы. После просмотра подобной продукции граждане, возбужденные искусством, путали кино и реальность, особенно после вечерних сеансов.

Как раз подтянулся и обдумываемый субъект, пожилой, вежливый, говорливый, в сияющих калошах и шикарном макинтоше. Сняв шляпу, с чувством потряс руку. Предложили чаю и ему.

— Да вам, Сергей Палыч, по-хорошему, должен в ножки поклониться, — заявил он как бы некстати, — вы меня наставили на путь истинный.

— Это чем я так вам послужил? — удивился Акимов.

— Ну как же? Не укажи вы мне на приоритет идеологической направленности перед экономической целесообразностью… э-э-эх! — он всплеснул ручками. — Отправился бы я куда-нибудь на хутора, не то и дальше. Я ж ведь по простоте полагал, что главное — сборы, а все фильмы проходят комиссии, все на пользу — оказывается, нет. Один одобряет, я заказываю, привожу, кручу — а второй мне грозит ответственностью…

— Вы на нас намекаете? — уточнил Сергей.

— Нет. Я вообще, про принцип, — твердо заявил Ляпунов.

Акимов поменял тему:

— Вы трудитесь уже, нашли вам место?

— Так я потому вам спасибо и говорю, что в культурном отделе показал понимание повестки и получил хорошее назначение, — пояснил уже бывший завкино, — и к дому ближе, и народу больше. Не будет никакой нужды рискованные картины заказывать…

Вдруг в разговор влез омский гость Муравьев:

— Вы, простите, заведующий местным кинотеатром?

— Был.

— А что случилось, почему был?

— Закрыли кинотеатр, на реконструкцию, в связи со сменой направления, — охотно пояснил Ляпунов.

— Что же будет вместо культурного заведения? — продолжал интересоваться пришелец.

— Этого я не скажу, какое-то общественное заведение.

— Стало быть, помещение у вас большой площади, с высокими крышами.

Акимов удивился. Ляпунов — тоже.

— Да, бывшая церковь, — подтвердил он, — а, собственно, к чему…

— Нет-нет, я так, насчет отопления хотел узнать, как налажено, — пояснил Муравьев, улыбаясь, как дружелюбный блин.

— Котел, твердотопливный, разводка самотеком… Товарищи, я что-то не понял, — признался Ляпунов, — мне что, уже и хозяйственное преступление вменяют?

— Я — нет, — открестился Акимов.

— Имейте в виду, топливо сжигается на глазок, ежедневного учета нет. Пройдет декада-другая, и бухгалтер выводит среднюю цифру расхода, а данные истопник дает…

— Да не волнуйтесь вы так, товарищ. Я просто инженер по первому образованию, по специальности коммуникации, — объяснил Муравьев, по-прежнему сияя, — к тому ж из Омска.

— Ну и как там, в Омске? — все еще настороженно спросил деятель культуры.

— Прохладно, — признался тот, — потому-то отоплением поинтересовался, как у вас, в столице, это дело налажено.

Ляпунов, заметно успокоившись, уверил, что с отоплением в столице все хорошо, так же как и на местах, то есть большое по площади, с высокими потолками помещение обычно отапливают посредством котла, установленного в обособленном, как и положено, помещении, необходимая по нормативу температура достигается посредством труда машиниста, то есть истопника, после чего теплоноситель поступает по трубам, разведенным по помещению…