Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
– Что? – Капитан вздрогнул. – Леха, кончай выделываться, пойдем домой, трудный день был…
– И в чем он, интересно, трудный? – ядовито осведомился Разин. – Маковой росинки во рту не было?
– А что, прорезаются командирские нотки и язвительный начальственный тон, – заметила Лида. – Скоро кричать научишься, Алексей Егорович. Спешу доложить, Анна Лучинская несколько лет назад увлекалась лыжными гонками. Тренировалась на спортивной базе в Бугринской роще, в свободное от работы время. Занималась месяца четыре – только один сезон. Потом там случилось что-то неприятное, и она покинула секцию. Вроде тренер приставал. Анна уже была замужем, а муж Вадим начинал работать в следственном отделе.
– Дарья Шмелева в позапрошлом году ездила отдыхать на Чаны, – отчитался Мишка Островой. – Это озеро в Барабинской низменности. На работе сказали, что ездила с подругами. Но никто этих подруг не видел. Получить информацию от жениха Бойчука я не смог – парень на смене, развозит пассажиров по городу. Поймать его в парке практически невозможно. Но коллеги говорят, что ни на какие Чаны в позапрошлом году Бойчук не ездил. Позапрошлое лето Ермоловой тоже подернуто туманом. Тогдашний супруг Павел отдыхал в Карасукском районе, ни в какие Чаны не ездил. Ниточка – так себе, но отработать следует.
– Это не то, – вдруг сообщил каким-то треснувшим голосом практикант. – Озеро Чаны, лыжная база – все не то. Я могу ошибаться, но, кажется, знаю, что может объединять всех потерпевших…
– А что, послушаем, – заулыбалась Лида, – что у нас скажет наш доблестный ловец маньяков?
Пронзительно затрещал телефон. Суеверные страхи продолжали работать – место начальника пустовало. Что-то подтолкнуло в пятую точку. Алексей отмерил ногами пространство, схватил трубку. Говорил дежурный – сжато, по делу. Разин слушал, чувствовал, как возникает упругая дрожь в ногах, желчь подкатывает к горлу. Обостренная интуиция навострила уши…
– Все наряды в том районе – на указанный адрес! – скомандовал капитан. – Перекрыть дорогу в оба конца! – и швырнул трубку. – Так, все за мной, у нас вызов! Взять оружие! Лида, остаешься в отделе… и не перечить мне тут!
Звонок на пульт дежурного поступил в 18:45. Женщина в исступлении кричала: «Помогите, он хочет меня убить, я знаю его! Он напал во дворе, я вбежала в дом, он уже взламывает замок…» Дежурный слегка опешил, стал спрашивать адрес. Испуганная жертва прокричала: «3-й Бронный переулок, дом 19!» Капитан начал давать советы: выпрыгнуть в окно, кричать как можно громче, бежать к соседям. Сообразил, что Бронные переулки – сплошной частный сектор, но женщина уже швырнула трубку, пошли короткие гудки.
Означенные переулки – протяженный частный сектор за пределами окраинного Затулинского жилмассива. Формально – город, фактически – деревня.
Время не теряли. Опергруппа на «рафике» вылетела из ворот РОВД в 18:48. Водитель выбрал короткий маршрут – по колдобистым переулкам. Пассажиров нещадно подбрасывало. Практикант был белее мела, держался за ручку над головой. Иногда казалось, что машина идет на взлет.
Выехав на широкую магистраль, водитель врубил сирену. Попутные машины шарахались от идущего напролом милицейского автомобиля. Пронеслись по двум площадям, вырулили на финишную прямую. За улицей Петухова – узкий проезд, снова ухабы и рытвины, нещадная тряска. Мимо проплывали заборы и бревенчатые дома.
– Алексей Егорович, вы что-то возбудились, – подметил Островой, потирая ушибленное оконной створкой ухо. – Это частный сектор, рассадник алкашни и уголовников – кого здесь удивишь убийством? С чего вы взяли, что это наша тема? Ну, напали на женщину, может, грабитель? Наш маньяк всегда орудовал ночью…
– Не знаю, Михаил, – откровенно признался Разин. – Чувство имеется. Подрастешь – поймешь. И никогда
он не орудовал ночью, да будет тебе известно. Ермолову бросил в машину, когда смеркалось, Шмелеву затащил на пляж примерно в то же время, Лучинскую убил позднее, но так ему было удобнее…У обочины стояла патрульная машина. Алексей высунулся в окно, крикнул, чтобы прочесали все проезды, вызвали подкрепление. Хоть убей, он что-то чувствовал…
3-й Бронный переулок тянулся вдоль края оврага, заросшего кустами. Бурьян, глухие заборы, до соседей не докричишься. Но технический прогресс пришел и сюда – часть домов была телефонизирована…
У приземистого домика под номером 19 стояла милицейская машина. Калитка была раскрыта, на крыльце прохлаждались люди в фуражках и синих форменных рубахах.
Алексей первым вбежал во двор, бегло осмотрелся. Участок – крохотный, росли кусты смородины, малины, какие-то цветочки – еще не распустившиеся. Улица за стеной придорожной акации едва просматривалась, от соседских строений – только крыши. Что за манера – огораживать свои участки непроницаемым забором? Вся страна в заборах – об этом ли мечтали отцы-основатели?
Он вбежал в дом – милиционеры расступились. Обстановка так себе, но чисто. Мужской руки не видно, проживала женщина. Причем молодая – на стенах календари с молодцеватыми участниками вокально-инструментальных ансамблей: «Синяя птица», «Лейся, песня», «Добры молодцы». Разбросанные вещи, в том числе импортные джинсы.
Кроме горницы, совмещенной с кухней, в доме находилась еще одна комната – спальня. На полу валялся разбитый телефонный аппарат, трубка на спиральном шнуре – отдельно. Окно было распахнуто. Вид из окна – полный декаданс: много травы, дырявый забор, за оградой, видимо, овраг.
Сбежать молодая женщина не успела, ее тело лежало недалеко от окна. Перед нападением возилась во дворе – была одета в трико и потертую кофту. На ногах сандалии.
Алексей задержался, запнувшись о порог, тошнота подкралась к горлу. Девушка лежала на боку, раскинув конечности, словно работала лыжными палками. Волосы растрепались. Огромные карие глаза раскрыты. Из всех, над кем поработал убийца, она была самой симпатичной – хоть не смотри! Пухлые щечки с ямочкой, курносый нос…
Удар был нанесен в затылок. Крови набежало немерено. Не подвела интуиция. На этот раз убийца не связывал жертву, не затыкал рот полотенцем – не было времени изображать из себя маньяка. Орудие преступления рядом с телом не валялось, значит, опять забрал с собой.
Алексей на миг зажмурился, вся последовательность событий пролетела перед глазами. Пришла с работы (если работает), перекусила, переоделась, пошла в сад. Откуда-то взялся этот тип – впрочем, пролезть нетрудно. Соседей не опасался, рассчитывал на внезапность. А ведь жертва его узнала… «Он хочет меня убить, я его знаю…» Видимо, девушка была спортивная, вбежала в дом, заперлась, бросилась к телефону. Преступник допустил ошибку – на проворность жертвы не рассчитывал. Но выломал замок – последний болтался на честном слове, настиг свою жертву у раскрытого окна. Неужели соседи не слышали криков? Она же не могла не орать…
Капитан на цыпочках переступил порог, сел на корточки рядом с телом. Вошедший следом Крюгер извлек двумя пальцами паспорт из дамской сумочки – она стояла на тумбочке.
– Дунчану Евгения Геннадьевна, в девичестве Стриженова, 27 лет, прописана здесь. Есть штамп о заключении брака четырехлетней давности. И еще один – о разводе через год. И чего им всем не живется в браке?
Труп был еще теплый – совершенно теплый! Алексей словно очнулся, вскочил на ноги. Убийца не мог далеко уйти! Какое-то время он взламывал дверь, потом боролся с жертвой – в спальне все разбросано, а уходил явно оврагом…