Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

Молодой доктор поделился своим видением будущего: больной поправится, но вести полноценную жизнь уже не сможет. Даже кабинетная работа будет под вопросом. В двух шагах от пенсии по возрасту? Вот и замечательно. Выпишут из больницы, и пусть досрочно отправляется на заслуженный отдых – копаться в огороде, ругаться с женой и воспитывать внуков. У Виктора Павловича не было ни того, ни другого, ни третьего, поэтому выход на пенсию был для него равнозначен смерти. Но данную тему с врачом не обсуждали.

Машина вдруг стала выделываться, переваливалась с бока на бок, как медвежонок. Стоило проверить развал-схождение. В принципе не страшно, но передвигаться по городу теперь приходилось медленно и только по правой полосе.

Недалеко от въезда на дамбу Коммунального моста Разина остановил дорожный патруль. Инспектор ГАИ подошел, поигрывая жезлом, осведомился, сдерживая улыбку: куда хромаем, товарищ? Алексей показал корочки, лицо гаишника сделалось серьезным. Выразил сочувствие, признал, что преследовать преступников на такой машине теперь трудно.

– Сделаем, лейтенант, – уверил Алексей и поехал дальше.

Виталик томился в больнице на улице Якушева – к нему тоже не пустили, но дали заглянуть в щелку. Студент лежал как король, на мягкой перине, окруженный капельницами и разными приборчиками. Голова практически полностью была перебинтована, свободными оставались только глаза. Он спал, размеренно сопя.

Рядом сидела женщина средних лет в наброшенном на плечи больничном халате, держала студента за руку и смотрела на него с непередаваемой тоской.

«Мама», – уважительно подумал Алексей.

На тумбочке лежала ручка и лист бумаги, на котором она недавно что-то писала. Видимо, жалобу в управление внутренних дел по городу и области.

– Впрочем, можете зайти, – шепотом разрешил врач – тоже молодой, но солидный и уверенный в себе. – Только не шумите, просто поприсутствуйте. Кто он вам?

– Боевой товарищ, – отозвался Алексей с некоторым недоумением – неужели он и впрямь это говорит? – Пострадал при задержании опасного преступника.

– Серьезно? – удивился врач. – А на вид такой молодой.

«На себя посмотри», – подумал Разин.

– Преступника, конечно, задержали, – доктор не спрашивал – констатировал.

Фраза не требовала ответа. Алексей на цыпочках удалился, отказавшись заходить в палату.

Когда он подошел к машине на стоянке, мимо проползла пустая «Волга» с шашечками. Что-то неприятное кольнуло в спину. Из машины смотрели – недобро, пронзительно. Алексей застыл, вцепившись в открытую дверцу «Москвича». Вряд ли этот взгляд предварял выстрел в спину, но… было неприятно. «Волга» проехала, все прошло. Он обернулся. Такси покинуло стоянку, водитель пропускал ползущий по дороге самосвал, чтобы повернуть туда же.

На машине с этими номерами таксовал Сергей Бойчук – не успевший жениться на Даше Шмелевой и не ставший по этой причине веселым вдовцом. Следил за капитаном? А за каким, спрашивается, дьяволом? Обидел чем? Так сам виноват, подонок без стыда и совести…

Прежде чем свернуть на опустевшую дорогу, водитель обернулся. Затем машина дернулась, совершила маневр. Что-то заворочалось на заднем сиденье. Машина оказалась не такой уж и пустой. Просто человек пригнулся. Зачем шифруемся, гражданин? Или… гражданка?

Машина ушла, оставив после себя ряд вопросов. Что это было? Возит по городу свою любезную Людмилу, заехали в больницу по своим делам? Это было самое невинное объяснение. Пускаться в погоню на «хромой лошади» было, конечно, смешно. До отдела бы дотянуть…

На стоянке перед зданием МВД капитана поджидала знакомая личность. Журналист Парусов поднялся с лавочки. На поясе висела сумка с аппаратурой, правый карман подозрительно оттопыривался. Возникла мысль о записывающем устройстве. Алексей поморщился. Парусов заметил эту непроизвольную гримасу и скорее обрадовался, чем расстроился. Он двинулся наперерез, плутовато ухмыляясь.

Журналистика в Советском Союзе обслуживала интересы единственной правящей партии, самовольничать писаки не могли – это вам не загнивающий Запад с его вседозволенностью. Кто его, интересно, надоумил, и кто покровительствует? Не тот ли работник райкома Светличный? Хотя зачем последнему такие сложности? Он и через Сергеева все узнает.

– И снова вас приветствую, Алексей Егорович, – вкрадчиво начал Парусов. – Вижу, работаете в поте лица, защищаете наш город от кровавого серийного маньяка.

– Шли бы вы лесом, Ростислав Кириллович, или как вас там, – проворчал Алексей. – Слов же где-то нахватались – «кровавый серийный маньяк»… Любите бульварную иностранщину? В нашей стране нет маньяков, и вам это не хуже меня известно.

– Известно, – кивнул Парусов. – Почва не та. Не приживаются маньяки в наших широтах. И все же, если я не ошибаюсь, произошло четвертое убийство. Снова погибла молодая привлекательная женщина. Преступник один и тот же. Пострадал молодой человек, присланный в ваш отдел на практику. Дай бог, выкарабкается. Пострадал начальник отдела уголовного розыска – здесь ситуация серьезнее. Человек, можно сказать, пропащий, работать уже не сможет. Кто в этом виноват? Вы тоже, я слышал, пострадали, как-то выпутались из сложной ситуации, но преступника не задержали. С вами же все в порядке? Смотритесь бодрячком.

– Послушайте, что вы хотите? – не выдержал Алексей.

– Назовем это так – эксклюзивное интервью. Во всех красотах и подробностях.

– И где вы слова такие берете? – поморщился Алексей. – Набираетесь у наших идеологических противников?

– О, не пытайтесь меня смутить, – засмеялся Парусов. – В русском языке очень много заимствованных слов. А будет еще больше – это никоим образом не связано с идеологией, а связано с развитием языка. Итак, ваш ответ, Алексей Егорович? Предложение о бесплатном ужине в ресторане остается в силе. Также охотно рассмотрим вопрос о вашем гонораре.

– Иначе что – обещаете неприятности? А вы способны их обеспечить?

– Алексей Егорович, давайте не ссориться, – миролюбиво предложил журналист. – Мы цивилизованные люди, всегда найдем общий язык. Разумеется, ваше интервью не появится тут же на первой полосе, возможно, что и никогда не появится – я все же человек разумный и здравомыслящий. Но поверьте, это нужно сделать. Вы не пожалеете, и лично вас эта ситуация никак не коснется.

– А может, стоит вас посадить, Ростислав Кириллович? – задумался Разин. – Так, ненадолго, на пару суток, до выяснения обстоятельств. Обезьянник к вашим услугам, в нем сегодня сидят колоритные и интересные люди – уверен, вы найдете с ними общие темы. Как ни крути, вы настойчиво пытаетесь вмешаться в расследование уголовного дела, чините препятствия следствию, что, мягко говоря, незаконно.