Блондинка

Он выпрямился в кресле.

– Кто вам это сказал?
– глухо спросил он.

– Я слышал.

– Я очень хотел бы знать от кого. Желаете еще виски, лейтенант?

– Я предпочел бы несколько ответов. До сих пор вы задавали вопросы, а это не входит в программу.

Я услышал, как входная дверь открылась и закрылась.

Через минуту открылась дверь гостиной, и вошел какой-то тип.

– Кент!
– вскричал он.
– Я видел Джо, и он уверяет, что Стив уехал... Извини, я не знал, что у тебя гость.

– Познакомьтесь с лейтенантом Уилером, - холодно сказал Фарго.

– Чарли Дун, работает на меня.

Дун был высокий, худой молодой человек с невыразительным лицом.

– Добрый вечер, лейтенант, - сказал он.

– Добрый вечер.

– Мне прийти позже или подождать?
– спросил Чарли.

– Подожди минутку, - ответил Фарго.
– Тони смотрит телевизор. Иди посмотри с ней вместе, но не слишком близко.

– Мои доходы не позволяют этого, - сказал Чарли и пошел к блондинке.

"Зачем ему еще телевизор?" - подумал я.

Фарго устроился поудобнее в кресле:

– Хорошо, я финансировал фильмы - это было законно. Нет?

– Конечно. Только убийство Джорджии Браун пока что незаконно.

– Вы хотите, чтобы я добыл алиби?

– У вас есть шесть ребят, которые поклянутся, что вы в жизни не делали бомб?
– ласково спросил я.

Он уставился на меня недобрым взглядом, потом горько улыбнулся:

– Ладно, что вам нужно?

– Джорджия хотела обнародовать правду о смерти Меннинга, - сказал я. Она...

– Как это - правду о смерти Меннинга?
– холодно прервал он.
– Это же было самоубийство, если я не ошибаюсь.

– Обстоятельства, приведшие его к самоубийству, - поправил я. Девчонка шестнадцати лет с больным сердцем... Я знаю эту историю. Вы часто встречались с Меннингом в те времена. Может быть, вы могли бы сказать, у кого были веские причины помешать Джорджии говорить?

Он задумался.

– В то время было немало людей, которые предпочли бы, конечно, чтобы обо всем этом больше никогда не говорили, но из-за этого совершить убийство!
– Он покачал головой.
– Нет, не знаю, кто мог дойти до такого!

– Очень жаль, - протянул я обескураженно.
– Ни вы, ни Коте, ни Кей Стейнвей, ни Блейн - никто не знает. Я сам мог бы поверить, что все это мне приснилось., если бы Джорджия Браун не умерла.

Я внимательно следил за его реакцией, наобум бросая эти имена. Если они что-нибудь для него и значили, этот пройдоха не показывал вида.

– Сожалею, что не могу быть вам полезным, лейтенант. Вы больше ни о чем не хотите спросить?

Я допил свой стакан и встал:

– Не думаю. Спасибо, что уделили мне время, мистер Фарго.

– Он проводил меня до входной двери.

– Джорджия была красивой девушкой, когда я видел ее в последний раз, сказал он задумчиво.
– Это было года три назад. Красивая блондинка с потрясающим шасси. Может, у меня нездоровое любопытство, лейтенант, но как она выглядела?

– Я, как вы, вынужден только предполагать. То, что можно было соскрести со стен, было нефотогенично.

Он сунул в рот сигарету и закурил. Пальцы, держащие спички, слегка дрожали.

– Сволочь!
– бросил он вполголоса.

Итак, интервью закончилось на этой убедительной доте. Я вышел и дошел до "остина". Я медленно сошел с тротуара, думая о том, что, если мне не предложат отдать концы, я таки наделаю хлопот.

Когда я подъехал, в кабинете шерифа горел свет.

Я прошел мимо пустого стола Аннабел Джексон и пожалел, что ее южная лень мешает ей работать двадцать четыре часа в сутки, как ее патрон.

Лейверс поднял глаза, когда я вошел, и заворчал себе под нос.

– Приветствую вас, - сказал я вежливо и уселся в кресло.

– Это уже лучше, чем ваши обычные гадости, - ответил он.
– Вы отрыли что-нибудь?

Я выдал краткий рапорт о людях, которых я видел, и о том, что произошло. Он мало чего содержал, я понимал это, но, конечно, я еще не рассказал ему самого захватывающего.

– Фарго?
– спросил он.
– Это интересно. Хотел бы я припаять ему.

– Было бы преступлением погубить эту платиновую блондинку, - сказал я.
– Как она заработает на жизнь, если Фарго не будет?

– Смеетесь?
– проворчал Лейверс.

– Ну конечно.

Он закурил свою трубку:

– Новость циркулирует по всем телетайпам. Завтра газеты страны заговорят об убийстве.

– Да, шеф.

– Это нужно закончить быстро. Я говорил с инспектором Мартином. Сказал ему, что, по-моему, у вас должны быть развязаны руки, и он на это ответил, что у вас иначе не бывает. У них этим делом занят капитан Паркер. Если он что-то найдет, он даст нам знать.

А если найдем мы...
– Он остановился и посмотрел на меня.
– Ах, я напрасно трачу время. Каковы ваши намерения?

– Я предполагал завтра с утра махнуть в Лагуна-Бич.

– Лагуна-Бич!
– Он побагровел.
– Вы находите, что сейчас подходящее время для отпуска?

– Для отпуска время всегда подходящее, а с другой стороны - там Меннинг наложил на себя руки.

– Три года назад!
– загремел Лейверс.
– Вы воображаете, что сможете сейчас найти улики, которых полиция не нашла тогда, по горячим следам?

– Я хотел бы иметь представление об атмосфере.

Кстати, это напомнило мне историю одного актера и дочери фермера, у которого он покупал яйца. Он ее увел...

– Убирайтесь!
– оборвал он меня.
– Вы мне не нужны.., с меня хватит и язвы желудка.

– Хорошо, шеф!
– обрадованно воскликнул я.

Я вернулся в свою машину и отправился домой. Приехал я около половины двенадцатого, поставил на проигрыватель пластинку Джонни Холлидея и налил себе стакан.

"Затопи меня слезами", - задыхаясь, умолял Джонни, и в тот момент это не представляло никаких затруднений. Впрочем, я всегда согласен с Джонни.

Зазвонил телефон. Я снял трубку и держал ее до тех пор, пока Джонни кончил, после чего внушительно произнес: