Блондинка

– В один прекрасный день я...
– начала Паула и резко повернулась:

– Принесите мне выпить, Дженис.

– Вы не думаете, что уже достаточно выпили?
– обеспокоилась Дженис.

– Я плачу вам - и много - за то, чтобы вы были моей секретаршей, а не нянькой!
– рявкнула Паула.

Они обе направились к бару, оставив меня одного с Котсом. Он достал платок из нагрудного кармана и вытер пот со лба.

– Становится жарко, когда две эти дамы встречаются, - сказал он.

– Скажите лучше - горячо, - добавил я.
– Кей говорила мне сегодня о Меннинге.

– Ли?
– Он откашлялся.
– Это был виртуоз.

– Парень знал, чего хотел, - сказал я, - и у него насчет воспитания молоденьких девочек были идеи столь же точные, сколь и оригинальные.

– Тот еще парень, - согласился Коте.
– Не то чтобы я одобрял его.., развлечения, лейтенант, поймите меня правильно...

Я внимательно посмотрел на него.

– Охотно верю, - сказал я наконец.

– Очень досадно, - сказал он, - но что поделаешь?

В то время он был звездой экрана, большой звездой, понимаете, лейтенант? Он делал деньги.

– Иначе говоря, он мог позволить себе все, включая убийство?

– В этом никто не был уверен, - быстро возразил он.
– Я хочу сказать, что у малютки было слабое сердце или, по крайней мере.., могло быть слабое сердце, ну, я хочу сказать...

– Ладно, - сказал я.
– А Фарго не забеспокоился, узнав о случившемся?

– Право, не знаю. Извините меня, лейтенант, я пойду возьму себе еще одну "Блондинку".

– Пожалуйста, - сказал я, оглядывая зал, - у вас есть выбор.

– Я, разумеется, имел в виду коктейль.

– Конечно, - согласился я, но он уже направился к бару.

Я допил свое виски и некоторое время созерцал пустой стакан. У меня оставалось мало времени: нужно сегодня же увидеть Фарго. Я в свою очередь направился к бару, но Коте уже исчез. Там оставалась только Паула Рейд.

– Веселитесь, лейтенант?
– спросила она.

– Мне кажется, здесь немало интересных людей.

– Интересных?
– Она слегка улыбнулась.
– Да, без сомнения, особенно для того, кто знает их так, как я.

Она повернулась спиной к бару, чтобы оглядеть присутствующих.

– Вот действительно интересный для вас тип, там, в углу. Вы ее знаете, я полагаю?

– Джекки Слейд? Да, конечно. Увидев ее спецовку, не ошибешься.

– Настоящий тип молодой бунтовщицы. Она против всего.., кроме денег, которые ей платит ее студия. Увядшая блондинка рядом с ней - не ее мать.

– Нет?

– Нет, но она сообщила ей все, что знала, особенно о женщинах. Поэтому она имеет такой утомленный вид, что даже институты красоты считают ее неисправимой.

Джекки, я думаю, предпочла бы кого-нибудь более соответствующего ее возрасту, но эта женщина вытащила Джекки из сточной канавы и имеет половинную долю во всех ее контрактах. Легче стать настоящей актрисой, чем освободиться от нее. Но Джекки никогда не будет актрисой.

– Бедная Джекки!

– Она молода, но тряпка, надо прямо сказать. Одним словом, она всегда будет молодой тряпкой. Вы видите там Кэрол Харт?

Я посмотрел на брюнетку, очень стройную, с короткими волосами и большими выразительными глазами.

– Она стоит того, чтобы на нее посмотреть, - сказал я восхищенно.

– У вас никаких шансов, лейтенант, - сказала Паула.
– В настоящее время она делает брачную разведку. Подойдет любой, имеющий миллион долларов, желательно больше. Сейчас она разыгрывает пренебрежение - пока миллион не представился. Как только он появится перед ней, она станет таять так быстро, что ее придется собирать черпаком. Я вижу, она снова начала выпивать.

– Это для нее не обычно?

– Она держала сухой режим с тех пор, как вылетела из гнезда третьего мужа, но у меня такое впечатление, что сегодня она не удержится. После четырех стаканов она покажет стриптиз. Я думаю, что все знают эту ее привычку.

– Только не я. Интересно, сколько стаканов она уже...

– Не угадаете, лейтенант. Но это неотвратимо, как смерть и налог.

Я заметил, что снова опустошил стакан, и налил третий.

– Вы как будто весьма хорошо осведомлены, - сказал я.

– Это естественно, - бесстрастно бросила она.
– Я шевелю грязь, как с редкой деликатностью выразилась Кей, больше двух лет. Покажите мне знаменитость, и я покажу вам грязь.

– В таком случае, познакомьте меня с Паулой Рейд, - сказал я.

Легкая улыбка тронула ее губы.

– Я ее узнала! Нет, позвольте мне представить вам кого-нибудь другого, лейтенант. Лысый человечек в углу - это Эмиль Брокалес.

– Продюсер?

– Самый эклектический из всех. Рядом с ним, направо, его теперешняя подружка, а налево - его нынешний дружок.

– И у него есть время делать фильмы?

– Он вынужден! Иначе как он будет платить шантажистам? Видите блондинку с невозможной грудью?

– Вы хотите сказать - невероятной?

– Невозможной!
– повторила она агрессивно.
– Поверьте, я знаю! Я вошла в ее душевую кабину только для того, чтобы убедиться. Она вышла прямиком из дома в Мексико-Сити, чтобы сниматься в кино. Понадобился год, чтобы ее вылечить.

– Она принимала наркотики?

Паула покачала головой:

– Каждый раз, когда мужчина говорил ей "до свидания", она протягивала руку ладонью вверх.

Я закурил:

– Должны же быть в этом ремесле обычные люди, нормальные, не лучше и не хуже других?

– Кэрол начинает свой номер, - сказала Паула.

Гибкое создание с потерянным взглядом медленно двигалось к середине комнаты. Кто-то начал насвистывать "Я вся целиком...", там и сям раздались смешки.

Кэрол, казалось, ничего не слышала. Она мягко изгибалась с закрытыми глазами, потом сняла платье. Мало-помалу она сняла с себя все, кроме чулок и голубых лодочек с белой прострочкой. Наклонившись, чтобы снять и чулки, она мягко рухнула на паркет. Разговоры тотчас же возобновились, так как номер закончился, а остальное никого не интересовало.