Блондинки не сдаются

— Детские какие-то, — Маша поставила аквариум на подоконник.

— Подарок не просто так купил. Я думал о твоей болезни и решил позвать их на помощь.

— Черепах? — недоверчиво переспросила она.

— Ну да, с ними можно заниматься любовью без всякого страха, — усмехнулся я.

— Направляясь сюда, хотела от всей души поблагодарить тебя, — не скрывала я отчаяния. — Деньги, что ты дал, помогли родителям. В последнее время они совсем запутались в долгах. Вчера весь день носили меня на руках. Но черт возьми! Почему ты такой озабоченный? Мы можем хотя бы день не говорить о сексе? У тебя с этой темой связано все: картины, долг, еда, женщины, даже черепахи!

— Не могу, — Андрей вытащил тортил из аквариума и положил их на свою ладонь. — Ты права, я озабочен. В магазине мне показали, как их отличать, половых признаков я не нашел, — он с самым серьезным видом сунул бедных животных мне под нос.

— Маньяк! Что ты хочешь с ними сделать? — я схватила черепашек и отвернулась от него.

Тортилы еле перебирали лапками, не очень комфортно чувствуя себя без воды.

— Не дам их мучить, как меня.

— Нинзя помогут тебе избавится от половины долга, — невозмутимо сообщил он, присаживаясь на диван и закидывая руки за голову.

— Поясни, — я с подозрением разглядывала его довольное лицо. Опять задумал какую-то пакость.

— Мы устроим им соревнования. Если победит Пуся, ты выполнишь одно мое желание. А если Люся быстрее парня доползет до финиша, я забываю про 250 тысяч.

— Интересное предложение, — рассмеялась я. — А как понять, где тут м, а где ж? — с невольным любопытством я уставилась на черепашек.

Он достал смартфон и показал мне фотографии.

— Визуально мужчина и женщина отличаются рисунками, — Андрей помолчал и вдруг усмехнулся:

— Я заметил, что дамочка слегка подтормаживает, — он ткнул в одну из черепашек пальцем. — Это она.

— Люся, ты слышала, как тебя обозвал этот балбес? — я демонстративно поцеловала ее в голову.

— Господи, я ей завидую, — вздохнул Андрей. — Ты пускаешь слюни на мокрую шею животного, а меня боишься. Никакой справедливости!

— Фу на тебя! — бросив на него презрительный взгляд, я погладила ее спинку. — Где будет проходить соревнование?

— Местом забега станем мы с тобой, — он подмигнул мне и начал резво снимать с себя одежду.

Страх опять накатил волной, у меня подкосились ноги, во рту пересохло, по голове как будто обухом ударили.

— Опять за свое!

— Одежда помешает черепахе двигаться, — пояснил Андрей, снимая носки. — Не переживай, я буду в трусах. Чего трясешься, мы же уже видели друг друга без всего. За сутки я не отрастил себе ни хвоста, ни рогов.

— Хвост по утрам растет, — буркнула я. — Шустрый он у тебя.

Он засмеялся и лег на диван, укладывая рядом с собой смартфон.

— Сейчас я настроен на спортивное соревнование. А ты — на списание долга.

Тащи с кухни две столовые ложки. Надо поддерживать Люсю с боков, чтобы она не свалилась во время забега.

— А если я проиграю? — колебалась я. — Озвучь сначала свое желание.

— Оно простое, ночью мы спим в одной кровати, — я побледнела и отрицательно замотала головой. — Все будет прилично. Надену пижаму с розовыми поросятами. Специально для такого случая приберег.

Я молчала и не двигалась.

— 250 тысяч, — повторил он со значением. — За ерундовое развлечение. Надо верить в женщин. Люся, мы с тобой! — он поднял руку с сжатым кулаком вверх.

Я сбегала на кухню за ложками и смущенно подошла к нему. Андрей схватил телефон и начал в нем копаться, в мою сторону он демонстративно не смотрел.

— Запускаю таймер. Нужно засечь время перемещения тортилы от пятки до шеи. Ложками ты подталкивать ее не можешь, разрешается поддержка с боков. Понятно?

— Вроде бы, — я поймала себя на том, что пялюсь на его голые ноги и опять заливаюсь краской. — У тебя какая-то извращенная фантазия.

— Все еще впереди, — промычал он, рассматривая экран телефона. — Время пошло.

Положив Люсю на его ноги в области пяток, я сдула упавший на глаз локон и начала усердно тыкать ее с боков. Тортила заваливалась в расщелину между сведенными ногами и не двигалась. Как только я вытаскивала ее оттуда, она проходила пару сантиметров и снова сползала вниз.

— Неудобно так! — в сердцах воскликнула я. — Лучше на полу!

— Сосредоточься, — он напряженно следил за моими действиями. — Условия менять нельзя. — Вот что значит девушка. Я же говорил, тормоз!

— Сексист! — огрызнулась я и пнула медлительную черепаху вбок.

— Ну-ка отставить нечестные манипуляции, — он с трудом сдерживал смех. — Не подталкивай, пусть сама бежит.

С горем пополам я дотянула с Люсей до его трусов и застыла, резко убрав руку с ложкой.

Черепаха, не получая пинков, замерла прямо по центру. Картина получилась двусмысленная. Андрей, не сдерживаясь, захохотал, подрагивая всем телом. Тортила запрыгала и съехала к нему на живот.

— Вот черт, щекотно, — прыснул он в руку.

— Сам виноват, терпи, — я специально скребла ложками так, чтобы задеть его ребром столовых приборов.

— Аккуратнее, — улыбнулся он. — Мое тело — все-таки не асфальтовая дорожка.

Люся, водя ошалело головой по сторонам, доползла до его сосков и опять встала.

— Господи, какая же она медленная! — не выдержала я. — Ну быстрей же ты!

Он следил за мной с каким-то непонятным выражением лица и постоянно улыбался. Мне вдруг захотелось поцеловать его. Торопя тортилу, я совсем близко склонила к нему свое лицо. Но желание было мимолетным и тут же рассеялось, как только Люся вышла на финишную прямую.

— 6 минут, 40 секунд, — подытожил Андрей, разглядывая таймер. — Думал, будет хуже. Теперь твоя очередь. Снимай одежду, трусы можно оставить.

Он отвернулся, чтобы я не стеснялась и начал натягивать на себя джинсы. Я поколебалась некоторое время, но предложение было настолько заманчивым, что решила рискнуть. Он ведь и правда меня уже видел.

— Можно уже, — я легла на диван, вытянув руки по швам как солдат.

— Сейчас ты увидишь, как трудится мужчина, отстаивая свою честь, — торжественно произнес Андрей, рассматривая черепаху. — Пуся, я на тебя надеюсь. Нам предстоит не просто пройти эту феерически красивую полосу препятствий и не возбудиться, а еще и преодолеть два Эвереста, — он скосил глаза в сторону моей груди и ухмыльнулся, — горы небольшие, но у Люси такого препятствия точно не было!