Богатство

— Да, так и есть. Только после смерти, и переходит не к формальному наследнику, а к одному из детей, — подтвердила мои слова Мать. — Так императорский род Абрегории и потерял свой дар. Он достался какому-то незаконнорожденному мальчишке, которого император зачал совершенно случайно и о котором не знал. А королева, которую обвинили в том, что она родила сына не от мужа, на самом деле была верна супругу…

Я мысленно присвистнула. Если бы была одна, не сдержалась бы и посвистела вслух. Это многое объясняло. И почему способности у Анни проявились так рано, а у Лушки намного позже… только после смерти отца… у которого, выходит, были такие же способности, как у Лушки…

— Значит мой отец… — я не договорила. Горло сжало, я впервые за много лет назвала отца отцом. Даже в разговорах с Жереном я старалась избегать этого слова. Было слишком больно. И сейчас на глаза навернулись слезы. Я отвернулась, чтобы Мать ничего не заметила.

— Да, — жестко заметила Мать. — Твой отец обманул нас. Когда твоя мать вышла замуж за твоего отца, главным условием было, что дочь рожденная от этого брака станет наследницей короны. К тому же ты должна была быть единственным ребенком короля. И к тебе должна была перейти божественная сила, которой владел Эдоард. Сначала все шло по плану: ты была объявлена наследницей и будущей королевой. Но потом Анни родила ему сына. Глупая… Она не должна была этого делать.

А я похолодела. Что это сейчас было? Мать намекнула, что это она приложила руку к смерти моей мамы? Это вполне возможно. Вот прямо передо мной стоят мешочки с травами, которые могут все: и задурить голову, и усыпить, и даже убить. Тихо и незаметно.

Мать просто не могла оставить юную королеву без присмотра. И ее дочь. Я только сейчас поняла, что моя нянюшка Элила, которую все считали сбежавшей из Ургорода Матерью могла вовсе не быть. Ее нарочно отправили в королевский замок, чтобы следить за мной и за королевой. А может были и другие. Я никогда не спрашивала о прошлом своих слуг.

Матери ничего не стоило уничтожить королеву, решившуюся на предательство интересов Ургорода.

А не пошла ли она дальше? Возможно ли, что она участвовала в том самом заговоре, когда погиб мой отец? Вполне. Смерть короля и принца Фиодора была бы ей на руку. Я осталась бы единственной наследницей, получила бы и трон, и силу. А то, что вышла бы замуж за Адрея, чтобы оплатить собой и своим телом участие в заговоре Третьего советника? Подумаешь, какая ерунда! Мне ведь только что объяснили, что это вовсе не помеха для планов Великой Матери.

Я прикрыла глаза, чтобы не выдать свои догадки. Теперь я уже сомневалась, что настоящим моим врагом был Третий советник. Этот тип вполне мог быть всего лишь марионеткой в руках Ургородской Матери. Это она дергала его за веревочки, заставляя действовать так, как ей нужно.

Сейчас я бы даже не удивилась, если бы за гибелью первой семьи моего отца тоже стояла незримая тень Ургородской матери. Ей нужно было, чтобы король женился на Анни, чтобы их дочь получила не просто королевство, но и силу. И ради этого она готова была пойти по головам.

Во всей этой теории я видела только два слабых места. Первое, почему они не расправились с Лушкой пока это было возможно? Если бы младенец умер вслед за матерью, это никого не удивило бы.

И, второе, почему мне было позволено расти без влияния Матерей? Да, они присматривали и за мной, и за всеми в королевском замке, но об Ургородских Матерях я знала катастрофически мало. Если бы они хотели, чтобы я плясала под их дудку, логичнее было бы воспитать во мне сопричастность к их традициям. Добиться желаемого всегда легче, если человек на которого ты хочешь повлиять, думает так же, как ты.

Но со мной было все наоборот. Мне тщательно внушали, что в Ургороде живут несчастные женщины, у которых отбирают сыновей. В те времена, когда я была принцессой, мечтала выйти замуж за Эбрахила и родить кучу детей, порядки в Ургороде ужасали меня.

Допустим, все все пошло бы по плану, и я, сбежав из замка по подземельям в одиночку, попала бы прямо в объятия Адрея и стала его женой. Матери было бы сложно завоевать мое расположение. Я бы не захотела иметь с ними никаких дел. Это же так очевидно…

Очевидно — самое опасное слово. Снова услышала я слова моего второго отца. Я совершенно точно упустила какую-то важную деталь. Но какую?

Пауза затянулась. Мать внимательно смотрела на меня. И я решилась. Мне нужны союзники, чтобы справиться с Третьим советником и добраться до трона. А дальше… А дальше я разберусь с Матерями. У меня нет выбора. Я дала клятву Древним Богам.

— И что вы хотели получить от королевы, обладающей божественной силой?

Мать довольно улыбнулась:

— Возродить королевство Древней Богини Аддии, конечно же. Страну, где женщин будут почитать, как богинь.

Я на мгновение представила, как Третий советник почитает меня, как богиню. И расхохоталась.

— Это невозможно, — мотнула я головой. — В Грилории никогда не приживутся подобные порядки. Даже если грилорцы примут меня, как королеву.

— А кто сказал, Еляна, что я говорю о Грилории? — картинно вскинула брови Мать. — Чтобы возродить свою страну, нам нужна королева с божественным даром. А кто будет править Грилорией меня волнует в последнюю очередь. — Она улыбнулась. — Если бы не твое стремление непременно вернуть потерянное, я пришла бы совсем с другим предложением.

Глава 32

Договоренность с Ургородскими Матерями была… странной. Пожалуй, это самое подходящее слово. Но тем не менее Мать согласилась помочь мне короновать Фиодора, если потом я возглавлю страну, которой пока еще нет.

Я заполучила заветные мешочки, которые Мать использовала, чтобы поймать меня на крючок, и еще несколько снадобий, которые могли облегчить мне жизнь, а иногда и спасти ее. Особенно мне понравился травяной сбор Безмяжность, который заменял капли для нервных барышень и, в отличие от последних, не вызывал привыкания.

Мать пообещала, что ее человек выйдет со мной на связь сразу, как я стану женой Адрия. А если случится что-то непредвиденное, то я могу подать весточку Селесе. Она, конечно, ничего не знает, слишком мелкая сошка в иерархии Ургородских Матерей, но поддерживает непрерывную связь с Матерями.

От своих догадок по поводу участия Матерей в заговорах против короны я пока не отказалась и никому не собиралась слепо доверять.

Время шло. Пирр по прежнему таскался ко мне каждый день, старательно вбивая мне в голову сведения, которые должны быть известны настоящей герцогине Форент. Я даже порадовалась, что в силу Абрегоринаских обычаев девица всю свою жизнь провела в своих покоях, знала очень ограниченное число людей, которые стараниями Пирра были вывезены в абрегорию, и не выходила никуда дальше небольшого сада в посольстве.