Больно только в первый раз

— Ты готов? — слышу вопрос Дениса.

— Да, — встаю с дивана.

Мы отправляемся в спортзал. Я как раз отлично заправлен, чтобы повпахивать как следует, но часовая тренировка вымотать меня не может. По крайней мере, не тогда, когда я на пике своей формы и в пассивном режиме ее поддерживаю. У меня есть предложение участвовать в апрельском турнире, но я его еще не принял, тем не менее вероятность, что приму, — большая. Мой тренер тоже на это надеется. Все свои награды во взрослых квалификациях я взял с ним. Он, по сути, и есть моя семья, помимо матери.

Так выглядели мои планы до всей этой херни с Миннихановым.

Моя злость уже не так фонит. Не знаю. Отпустило? По крайней мере, сегодня. В любом случае этот гондон в моем подсознании под жирной красной галкой. Слишком многое сейчас в него упирается, хотя Денис уверен, что после нашего своевременного ответа Минниханов сдаст назад. За уши притянуть можно что угодно, но у меня есть алиби, и оно, по словам Дениса, отработано на пятерку.

Я встречаюсь со своим алиби в пять вечера, но в центре города оказываюсь на сорок минут раньше, потому что реактор атомный. И потому что дядька закинул меня сюда по дороге в свою командировку. Так что полчаса торчу в кафе, а после отправляюсь на противоположную сторону дороги — ко входу в городской парк.

Я жду минут пять. Полина выходит из такси без опозданий. Для опозданий погода не та. Я думаю, она это понимает. Она вообще очень сообразительная.

Я слежу за ней, пока Полина ко мне идет.

— Привет… — говорит она, остановившись рядом.

Слабый мороз отлично остужает. И кровь, и мозги. Но мне достаточно на секунду заглянуть этой девушке в глаза, чтобы начать думать хуем. Или чтобы не думать вообще. Две эти вещи с ней и удается совмещать на ура, результат известен.

— Привет, — отвечаю я.

На ней длинный пуховик. Выбор для такой прогулки отличный.

— Это твое… — она протягивает мне большой подарочный пакет.

Я знаю, что внутри: моя толстовка и спортивные штаны — вещи, которые я предоставил в ее распоряжение сегодня утром. Они болтались в багажнике машины. Я забросил их туда после того, как переоделся у Дениса вчера вечером, и не предполагал, что они мне понадобятся, потому что я раздену девушку как бульдозер.

Я забираю у нее пакет.

В ней энергии так же, как и во мне, — немало.

Я слегка гарцую на месте, и она тоже.

Полина берет меня под руку.

Она предложила здесь встретиться утром, когда я отвез ее домой. Встретиться, чтобы вернуть мне вещи и чтобы погулять.

Я не думал о том, чтобы отказываться провести с ней время. Ни хуя более приятного в моей жизни сейчас нет. Я не против повторить вчерашний вечер. Я хочу этого, естественно. И я примерно все время без единого понятия, чего хочет она, поэтому особо инициативой не разбрасываюсь.

Остро чувствую две вещи — мороз и девушку рядом.

— Как тебе? — интересуется Полина.

Я осматриваю украшенный подсветкой парк, в котором бывать еще не доводилось.

— Супер, — отвечаю я. — Очень ярко.

— Летом здесь тоже красиво…

— И тепло, наверное, — усмехаюсь в ответ.

— По-разному… В основном тепло. А у вас?

— У нас всегда тепло.

— У тебя там… родители? — спрашивает она. — Друзья?

— Друзья, да. И мать. Отец погиб. Давно.

— Соболезную…

— Спасибо.

— Три года назад у меня умерла бабушка. Я… понимаю твою утрату…

Повернув голову, я опускаю взгляд на Полину.

Не знаю, насколько она в действительности меня понимает, но решаю не проверять. У нас понимание очень многих вещей разное, в этом я не сомневаюсь.

У нее красная шапка, цвет очень ей идет. К волосам, к глазам. Ее губы заалели от холода, как и щеки. И каждый мой взгляд сегодня она мне возвращает.

Я смотрю на нее, оценивая все вместе — ее красоту, ум, сексуальность. Все это у нее зашкаливает. Все. И сейчас я не хуем думаю, а мозгами. Они мне говорят, что желающих довести ее до оргазма должно быть до хера, но я пока единственный, кто его видел.

Полина задирает подбородок и стреляет в меня глазами. Отвожу свои, глядя на парк.

Освободив мой локоть, она отходит на шаг спиной назад.

Бросив взгляд за плечо, на дорожку, снова смотрит на меня и интересуется: — Если я захочу кого-нибудь ударить… как мне бить?

Достав из кармана руки, я кладу их на талию и уточняю: — Чего?

— Как лучше бить? Так? — Она принимает нелепую стойку и поднимает вверх маленькие кулаки.

На ее руках перчатки, даже с ними понятно, что она останется без пальцев, если кого-нибудь ТАК ударит.

Я улыбаюсь.

Оценив ситуацию, говорю:

— Давай попробуем.

Я поднимаю ладонь, противоположную той, которой она планирует бить, и стучу по ней пальцами второй.

— Попробуй попасть сюда, — предлагаю, продолжая улыбаться.

Замах, и ее кулак попадает «в яблочко». Кожаные перчатки, которыми я обзавелся, амортизируют удар, но он и без них был бы комариным укусом.

Сжав пальцы, я захватываю кулак Полины в легкий капкан и разворачиваю ее спиной к себе. Обнимаю ее нашими руками поперек талии, локтем свободной руки осторожно захватываю шею.

Одновременно с ее телом в меня врезается возбуждение. Я выть готов.

Опустив голову, носом касаюсь ее шапки и хрипло говорю: — Координация у тебя хорошая.

Глава 27

Глава 27

Расул

Ветер пинает меня под зад, потом бьет в лицо. Задевает Полину. Она отворачивается, но ветра сегодня столько, что от него особо не спрячешься.

По факту голова — почти единственное, чем она может двигать в моем захвате. И то, потому что я позволяю. Я склоняю лицо ниже, слушая приглушенный ветром вопрос:

— И что это значит?

— Можно попробовать поставить удар… — поясняю с весельем, носом задевая ее щеку.

Влечет люто. Поцеловать ее хочу. С этим у меня порядок — сомнений, что она тоже хочет, нет. Тянется ко мне, подбородок поднимает навстречу.

Я тупить не собираюсь, слишком близко она, и слишком предложение очевидное.

Чуть сильнее ее сжимаю и касаюсь губ. Они теплые. Нежные. Это кайф. Мгновенно согревает, да и башку чистит неплохо, потому что приятно до тремора. Целовать девушку просто так, ради вот такого кайфа — непривычно для меня. Обычно я их целую, чтобы возбудить, ну и неплохо вроде получалось, а сейчас я в каком-то новом формате существую: какая у меня конечная цель — я толком не знаю.